В глубине дома хлопнула дверь. Послышались шаги, шорох, позвякивание металла и какие-то голоса. Затем появился Блай.
– Мои часы! – воскликнул Мэллори. – Слава тебе, Господи!
– Вот, – сказал Блай, опуская на пол футляр. – Ни единой царапины. Кто-то поставил их на стену и подпер обломком кирпича. Место довольно укромное. Скорее всего, бандиты собирались вернуться за своей добычей позднее.
– Прекрасная работа, Блай, – кивнул Олифант. И вопросительно посмотрел на Мэллори.
– А еще там было вот это, сэр. – Блай предъявил в лепешку раздавленный цилиндр.
– Это одного из мерзавцев, – заявил Мэллори. Растоптанная шляпа кашлюна была насквозь пропитана мочой, хотя никто не счел уместным упомянуть столь непристойный факт.
– Вашу шляпу мы, к сожалению, не нашли, – сказал Блай. – Украл, наверное, какой-нибудь мальчишка.
Чуть поморщившись от отвращения, Олифант осмотрел загубленный цилиндр, перевернул его, внимательно изучил подкладку.
– Имени производителя нет. Мэллори взглянул на шляпу.
– Фабричная работа. По-моему, “Мозес и сын”. Ей около двух лет.
– Ну что ж, – удивленно сморгнул Олифант, – я полагаю, эта улика исключает иностранцев. Наверняка, коренной лондонец. Пользуется дешевым фиксатуаром, но при этом не дурак – если судить по объему черепа. Отправьте это на помойку, Блай.
– Да, сэр, – кивнул Блай и удалился.
– Ваш слуга Блай сделал мне огромное одолжение. – Мэллори нежно погладил футляр с часами. – Как вы думаете, он не будет возражать, если я его отблагодарю?
– Будет, – качнул головой Олифант, – и самым решительным образом.
Мэллори почувствовал свою оплошность и скрипнул зубами.
– А как насчет этих ваших гостей?Могу я поблагодарить их?
–Почему бы и нет! – улыбнулся Олифант и провел Мэллори в столовую.
С обеденного, красного дерева стола мистера Оли-фанта были сняты ножки; огромная полированная столешница опиралась на резные наугольники, возвышаясь над полом всего на несколько дюймов. Вокруг нее, скрестив ноги, сидели пятеро азиатов: пять серьезных мужчин в носках, безукоризненных вечерних костюмах с Савил-роу и шелковых цилиндрах, низко натянутых на коротко стриженные головы. Волосы у них были не только очень короткие, но и очень темные.
Единственная в компании женщина стояла на коленях у дальнего конца стола. Бесстрастное, как маска, лицо, черные шелковистые волосы, уложенные в высокую, невероятно сложную прическу, и просторный туземный балахон, ярко расцвеченный бабочками и кленовыми листьями, делали ее фигурой весьма экзотичной.
– Доктор Эдвард Мэллори сан-о госёкай симасу [[85] ], -провозгласил Олифант.
Мужчины встали – встали своеобразным, очень изящным способом: чуть откинув корпус назад, они подводили под себя правую ногу, ловко вскакивали и застывали неподвижно. Все это было похоже на какой-то сложный балетный номер.
– Эти господа состоят на службе его императорского величества микадо Японии, – продолжал Олифант. – Мистер Мацуки Коан, мистер Мори Аринори , мистер Фусукава Юкиси , мистер Канайе Нагасава , мистер Хисанобу Самесима . – По мере того как он представлял мужчин, каждый из них кланялся Мэллори в пояс.
Женщину Олифант не представил, да и мудрено бы – она сохраняла прежнюю позу, словно не замечая происходящего. Мэллори счел за лучшее не упоминать о ней и не обращать на нее особого внимания. Он повернулся к Олифанту:
– Это ведь японцы, да? Вы же вроде говорите на их тарабарщине?
– Поднахватался немного.
– Не могли бы вы тогда выразить им благодарность за доблестное спасение моих часов?
– Мы вас понимаем, доктор Мэллори, – сказал один из японцев. Мэллори мгновенно забыл их невозможные имена, но этого вроде бы звали Юкиси. – Нам выпала большая честь оказать услугу британскому другу мистера Лоренса Олифанта, заслужившего признательность нашего суверена. – Мистер Юкиси снова поклонился. Мэллори совершенно растерялся.
–Благодарю вас за столь учтивые слова, сэр. Должен сказать, у вас весьма изысканная манера выражаться. Я не дипломат и просто благодарю вас от всего сердца. С вашей стороны было очень любезно...
Японцы о чем-то переговаривались.
– Мы надеемся, вы не слишком тяжело пострадали в варварском нападении на вашу британскую персону со стороны иностранцев, – сказал мистер Юкиси.
– Нет, – вежливо улыбнулся Мэллори.
– Мы не видели ни вашего врага, ни каких-либо других грубых или склонных к насилию личностей.
Сказано это было мягко, без нажима, но с каким-то опасным поблескиванием глаз, не оставлявшим ни малейших сомнений в том, как поступили бы Юкиси и его друзья, попадись им подобная личность. В целом японцы походили на ученых, двое из них были в простых, без оправы очках, а третий щеголял моноклем на ленточке и модными желтыми перчатками. Все они были молоды и ловки, а цилиндры сидели на их головах воинственно, словно шлемы викингов.
Длинные ноги Олифанта внезапно подломились, и он с улыбкой опустился во главе стола. Мэллори тоже сел – не так, конечно, умело и громко хрустнув коленными чашечками. Японцы последовали примеру Олифанта, быстро сложившись в прежнюю позу невозмутимого достоинства. Женщина не шевелилась.
– При данных обстоятельствах, – задумчиво произнес Олифант, – учитывая кошмарную жару и утомительную погоню за врагами отечества, небольшое возлияние представляется вполне уместным. Он взял со стола медный колокольчик и коротко позвонил. – Итак, больше непринужденности, согласны? Нами о ономи ни наримасу ка?
Очередное совещание японцев сопровождалось широко распахнутыми глазами, довольными кивками и одобрительным бормотанием:
– Уисуки...
– Значит, виски. Великолепный выбор, – одобрил Олифант.
Буквально через секунду Блай вкатил в гостиную сервировочный столик, сплошь уставленный бутылками.
– У нас кончился лед, сэр.
– В чем дело, Блай?
– Продавец льда отказывается продать повару хоть сколько-нибудь. С прошлой недели цены утроились!
– Ладно, в куклину бутылку лед все равно не поместится. – Олифант изрек эту чушь как нечто вполне разумное. – Доктор Мэллори, смотрите внимательнее. Мистер Мацуки Коан, который происходит из весьма передовой провинции Сацума, как раз собирался продемонстрировать нам одно из чудес японского ремесла – вы бы не напомнили мне имя мастера, мистер Мацуки?
– Она изготовлена членами семьи Хосокава, – поклонился мистер Мацуки. – По велению нашего господина – сацума даймё [[91] ].
–Я полагаю, Блай, – сказал Олифант, – что на этот раз приятные обязанности гостеприимного хозяина достанутся мистеру Мацуки.