Оскар позволил себе долгую напряженную паузу.
Затем пожал плечами.
— Может быть, я неразумно поступаю? Я всего лишь хочу предложить небольшую акцию с нашей стороны, чтобы поддержать статус-кво. Разве смысл нашего Комитета в том, чтобы выражать недовольство существующим статус-кво?
— Нет, конечно нет. … Ну, иногда бывает. Иногда. Оскар изобразил озабоченность.
— Думаю, вы понимаете, что это мое первое задание, и я бы не хотел случайно ошибиться.
— Конечно.
— Я не слишком разбираюсь пока в этих вещах. Я всегда играю в команде.
— Конечно.
Оскар мягко коснулся руки Накамуры.
— Я надеюсь, вы не думаете, что я все это время был рад своей изоляции от Комитета? Я мог бы находиться на Капитолийском холме, а вместо этого мариновался шесть недель под куполом. Я сегодня сделаю полный доклад, но, если меня отошлют назад в Техас без какого-либо консенсуса и прямых указаний, я сочту это крайне огорчительным. Вы не считаете это неразумным?
— Нет, это вполне разумно. Я понимаю ваше положение. Вы, может быть, не поверите, но я сам был когда-то молодым стажером.
— Сэр, это будет не очень приятный доклад, особенно в том, что касается финансового положения. Все это может вообще выйти из-под контроля. Мы можем получить массу неприятностей. Возможно, самый дешевый и легкий путь, это покончить с Лабораторией и отдать ее на разграбление Хью.
Накамура поморщился. Оскар продолжал.
— Но это не мое решение. Ответственность за это не может лежать на мне. Если что-то из моего доклада просочится в прессу и начнутся выяснения, я не хотел бы, чтобы в Комитете думали, что это как-то связано со мной. Или что это игры сенатора Бамбакиаса. Я честно работал. Я рассматривал свою работу как предварительный сбор информации для Комитета. Но если начнутся разбирательства, мне не хотелось бы оказаться в роли мальчика для битья.
Оскар поднял руку.
— Нет-нет, не подумайте только, что я подозреваю в предвзятости моих товарищей по команде! Я просто отмечаю, что это наиболее простой путь — отыграться на новом сотруднике.
— Да, верно, — сказал Накамура. — Вы правильно ориентируетесь в ситуации. Но надо заметить, что вы не единственный новый член Комитета.
— Вот как?
— Да. Имеется три новых сенатора, избранных в Комитет, и все они пришли со своими помощниками. Двое новых членов Комитета должны были явиться сюда, чтобы присутствовать на этом чертовом обсуждении, а они зарегистрировались в пентхаузе в Арлингтоне и валяют дурака.
Оскар нахмурился.
— Это непрофессиональное поведение.
— Они не профессионалы. Вы можете положиться на меня, вы можете положиться на Мулнье. Ладно, скажем, Мулнье уже не тот, что был лет десять назад, — но вы были со мной откровенны, и если вы хорошо соображаете, то будете иметь сто процентов поддержки в нашем Комитете. Вы будете иметь поддержку, даю вам слово.
— Это все, о чем я прошу. — Оскар сделал шаг назад. — Я рад, что мы достигли взаимопонимания.
Накамура бросил взгляд на часы.
— И прежде чем мы начнем, хочу сообщить вам, Оскар, что для меня ваше происхождение не имеет значения. Пока я во главе этого Комитета, этот вопрос не всплывет.
Городской дом Бамбакиаса был расположен на Нью-Джерси-авеню, к югу от Капитолийского холма. Оскар прибыл туда как раз, когда уезжала пресса. Район Нью-Джерси-авеню находился под тщательным контролем, здесь редко случались беспорядки и до сих пор сохранялась городская инфраструктура. Дом, где жили Бамбакиасы, был исторической достопримечательностью, его возраст насчитывал более двух сотен лет. Конечно, для них и их многочисленной обслуги помещение было маловато, однако Лорена не зря была специалистом по интерьеру. Она могла себе это позволить.
Как профессионал Оскар придерживался твердого принципа не спать с супругами кандидатов. По необходимости жена кандидата также становилась фигурой в игре. Лорена была игроком до мозга костей, хотя одновременно легко поддавалась внушению. Чтобы ею можно было управлять, следовало выслушивать ее советы с выражением внимания на лице и честным видом, поддерживая ее убеждение в том, что у нее на руках сплошные козыри. Поскольку для всех, кто знал Оскара, козырями были сведения о его происхождении, все считали, что имеют против него убийственно сильные карты. Все верно. И он никогда не ставил Ло-рену в ситуацию, когда бы у нее возникла необходимость разыграть козыри.
Из-за голода глаза Лорены блестели особенно сильно, а оливковая кожа казалась покрытой блестящей прозрачной пленкой. Лорена не была аристократкой по происхождению — она была в действительности дочерью исполнительного директора фирмы здоровой пищи в Кембридже, — однако худоба и искусно наложенный макияж придавали ей вид возвышенного и неземного создания с портретов Гейнсборо.
Ослабевшая от длительного голода, Лорена полулежала, откинувшись на кресле с желтой шелковой обивкой.
— Как хорошо, Оскар, что ты нашел время меня навестить, — томно сказала она. — Нам редко выпадает возможность поговорить наедине.
— Здесь все выглядит чудесно, — сказал Оскар. — Я не мог дождаться момента, когда смогу увидеть твой дизайн.
— А-а, обычная работа, — ответила Лорена. — Я хотела бы сказать, что это было интересно, но нет — просто еще один дизайн. Мне не хватает общения, какое было во время кампании.
— В самом деле? Как мило.
— Мне так нравилось быть с народом. И по крайней мере, мы там нормально питались. А теперь… ну теперь мы планируем гостевые приемы. Мы сейчас — сенатор и мадам Бамбакиас и должны сидеть в этом пустом унылом доме долгих шесть лет, планируя выходы в светское общество, — она окинула взглядом персикового цвета стены гостиной с тем задумчивым видом, с каким автомеханик оглядывает машину. — Мой собственный вкус ближе к транцендентально-современному, однако, здесь я сделала все в стиле федеральной эпохи. Множество шкафов из американского черного ореха, секретеры, стулья со спинками, украшенными с вензелями. В тот период можно было найти кое-какие хорошие материалы, если не сбиваться на неоклассический стиль.
— Очень хороший выбор.
— Мне надо было создать атмосферу ответственности и гибкого реагирования. Очень сдержанно, в духе американской республики, но в то же время никакого китча, никакого колониального стиля. Настоящий Бостон, как ты считаешь? — но в то же время не слишком много Бостона. С таким ансамблем, как здесь, кое от чего пришлось отказаться. Приходится идти на жертвы. Нельзя получить все сразу. Элегантность требует ограничений.
— Да, конечно.
— Мне пришлось отказаться от бинтуронга.
— О, нет, — воскликнул Оскар, — не от Стикли!
— Знаю, ты много хлопотал, чтобы достать мне Стикли, и он в самом деле милое создание. Но здесь, в доме, нет ни одной комнаты, которая сгодилась бы животному. Открытый террариум на свежем воздухе — у меня была такая идея — это бы подошло. Но этот клон никак не вписывается. Он не из того времени. Он — отклонение.