— Пойдем со мной, Кевин. Здесь нет ничего, что мы хотели бы видеть. — Оскар торопливо развернулся и пошел назад.
Оглянувшись через плечо, он увидел, что полицейский эскорт отказался от их преследования. Полицейские радостно помчались вперед и теперь были заняты арестом молодого Нормана.
Оскар дождался официального уведомления от полиции относительно ареста Нормана и только тогда пошел в полицейский штаб, расположенный в восточной стороне купола. Штабом полиции Коллаборатория была часть приземистого комплекса, где размещался отдел пожарной охраны, электрогенераторы, телефонное оборудование и устройства внутреннего водоснабжения.
Оскар был знаком с установившимися обычаями местной полиции, так как успел посетить здесь троих из своих потенциальных убийц. Он представился офицеру на входе. Офицер рассказал Оскару, что Норману предъявлены обвинения в драке и нарушении общественного порядка.
На Нормане был оранжевый арестантский комбинезон, на запястье красовалась манжетка. Норман выглядел удивительно опрятно — в чистом тюремном одеянии он выглядел лучше, чем большинство сотрудников Коллаборатория. Манжетка была заперта на водонепроницаемый браслет со встроенными крошечными микрофонами и линзами наблюдения.
— Ты должен был привести адвоката, — сказал Норман из-за картонного стола для бесед. Они никогда не выключают эту манжету, если у тебя нет привилегий клиента поверенного.
— Я знаю, — ответил Оскар, открыл лэптоп и сел за стол.
— Я никогда не представлял себе, насколько это ужасно, — уныло прошептал Норман, потирая мерзкую манжетку. — Я подразумеваю, что видел , парней под наблюдением, носящих эти вещи, и задавался вопросом, ну что это за дьявольское устройство. Но теперь… Это действительно унижает.
— Мне жаль слышать это, — сказал Оскар вежливо. Он начал печатать.
— Я знал мальчишку в школе, однажды у него были неприятности, и я не раз наблюдал, как он обманывал эту манжетку… Знаешь, он сидел там в математическом классе и бормотал: «нападение, убийство, грабеж, наркотики, преступление…», поскольку полицейские следили за ним и сканировали его голос. Мы думали, он полностью свихнутый. Но теперь до меня дошло, почему он делал это.
Оскар повернул к нему экран лэптопа, чтобы тот оказался прямо перед Норманом, и показал четкий набор набранных заглавными буквами слов: ПОДДЕРЖИВАЕМ СВЕТСКУЮ БЕСЕДУ, А ЗДЕСЬ Я БУДУ ПЕЧАТАТЬ, ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ.
— Ты не должен волноваться относительно местных людей, осуществляющих правосудие. Мы можем говорить свободно, — сказал Оскар громко. — Это устройство для твоей собственной защиты, так же как для безопасности других. ТОЛЬКО ОПУСТИ РУКУ НИЖЕ КОЛЕНЕЙ, ЧТОБЫ КАМЕРЫ НЕ МОГЛИ ЧИТАТЬ ЭТОТЭКРАН. — И он тут же стер строку с экрана.
— У меня большие неприятности, Оскар?
— Да. НЕТ-НЕТ. Только сообщи мне, что случилось. РАССКАЖИ МНЕ, ЧТО ТЫ СКАЗАЛ ПОЛИЦИИ.
— Ну, она сначала едва говорила, — сказал Норман. — Я подразумеваю, ты мог едва слышать ее сначала, она так волновалась, что почти шептала, но как только толпа начала вопить, она действительно взяла себя в руки и отлично справилась… Послушай, Оскар, когда полицейские арестовали меня, я потерял голову. Я сказал им многое. В значительной степени — все. Мне жаль.
— Действительно, — сказал Оскар.
— Да, я сказал им, почему ты послал меня туда. Поскольку мы знали по анализу профилей, кто, вероятно, будет устраивать пакости, и что, вероятно, это зоб будет Скопелитис. Так что я за ним наблюдал и прикрывал ее. Я сидел прямо позади него в пятом ряду. … Каждый раз, как он собирался встать, чтобы выступить, я его отвлекал. Я попросил, чтобы он объяснил мне какой-то термин, потом я заставил его снять шляпу, спросил его, где комната отдыха…
— Все это совершенно законное поведение, — сказал Оскар.
— Наконец он закричал на меня, чтобы я отвязался.
— Ты прекратил обращаться к доктору Скопелитису, когда он попросил тебя остановиться?
— Ну, я начал есть картофельные чипсы. Вкусные и хрустящие. — Норман слабо улыбнулся. — А он был в замешательстве и пробовал найти подходящие реплики в лэптопе. И я заглянул туда — знаешь, он имел целый список подготовленных заранее фраз. Но она к тому времени уже прорвалась через материал, и они захлопали и приветствовали ее, даже… Многие даже смеялись. И Скопелитис наконец вскочил и завопил какую-то несусветную чушь относительно того, как это она смеет и все такое. И они закричали и заткнули ему рот. Так что он вышел с заседания в большом гневе. И я последовал за ним.
— Зачем?
— Главным образом, чтобы отвлечь его. Я действительно наслаждался.
— Ах вот оно что.
— Ну, я же студент колледжа, а он похож на профессора, с которым я имел однажды дело, это был тип, которого я просто не выносил. Но как только он вышел из зала, быстро куда-то побежал. Вот тут я понял, что он замышляет что-то плохое. Так что я побежал за ним и увидел, как он проделывает трюк с пожарной тревогой.
Оскар снял шляпу и положил ее на стол.
— Ты утверждаешь, что можешь засвидетельствовать это?
— Черт возьми, да! Так я и сказал ему. Я добрался до него и сказал: «Слушай, Скопелитис, как ты мог пойти на такой грязный трюк? Это не профессионально».
— И?
— Он начал врать мне в лицо, уверяя, что он ни при чем. Тогда я сказал: «Послушай, я видел, что ты сделал это». А он впал в панику и бросился бежать. И я опять побежал за ним. Люди набились в залы из-за пожарной тревоги. Все пришли в возбуждение. Я пытался остановить его. Мы подрались. Ну, я намного сильнее его, я ударил его кулаком и разбил его очки. Он опять бегом, а я за ним по ступенькам вниз, тут у него пошла из носа кровь и люди стали кричать, чтобы мы остановились. Я, конечно, вышел из себя.
Оскар вздохнул.
— Норман, ты уволен. Норман печально кивнул.
— Я?
— Это неприемлемое поведение, Норман. Люди в моей команде — политические оперативные работники. Ты не бунтующий бродяга. Ты не можешь избивать людей.
— А что я должен был делать?
— Ты должен был проинформировать полицию, что ты видел доктора Скопелитиса, совершающего преступление. С НИМ ВСЕ КОНЧЕНО! ХОРОШАЯ РАБОТА! ПЛОХО, ЧТО Я ДОЛЖЕН ТЕБЯ ТЕПЕРЬ УВОЛИТЬ.
— Ты действительно уволишь меня, Оскар?
— Да, Норман, ты уволен. Я схожу в клинику и принесу извинения доктору Скопелитису лично. Надеюсь, что смогу убедить его взять назад обвинения против тебя. Тогда я отошлю тебя домой в Кембридж.
Оскар посетил Скопелитиса в клинике Коллаборатория. Он принес цветы: символический букет из желтых гвоздик и салата. У Скопелитиса была отдельная палата, и в тот момент, когда внезапно прибыл Оскар, он торопливо ложился в кровать. Вокруг глаза у него расплылся черный синяк, а нос был плотно перевязан.
— Я надеюсь, вы не слишком сильно пострадали, доктор Скопелитис. Позвольте мне позвонить медсестре, чтобы она принесла вазу.