Сэл подался назад и огляделся. Отсюда он мог видеть лишь часть стены да несколько колонн. Он обнаружил, что за одной из них виднеются согнутые ноги. Сэл отодвинулся так, чтобы вездеход оставался между ним и тумбой. И разглядел дохлячку – она сидела спиной к колонне, прижав колени к груди и обхватив их руками. Опущенная голова скрывала лицо от взгляда атамана, но он решил, что это – именно та, которую волосатая тварь вытащила из вагона монорельса. Почему-то эта дохлячка была дорогб твари…
Сэл перевернулся на живот и пополз, удерживая оружие над полом так, чтобы наконечники стрел все время были направлены в сторону тумбы. Пол под ним скрипел. Со стороны могло показаться, что от вездехода медленно двигается надутый кожаный пузырь, весь в рваных тряпках и складках жира, с торчащими из него ручками и ножками.
Мастер Гора все еще что-то хрипел, заплевывая кровью грудь, позади него мелькали руки. Сэл достиг колонны и встал на колени. Вскинув оба арбалета, он приставил трезубцы к спутанным темным волосам.
Глата медленно подняла голову.
На залитой водой вершине холма силовики контрабандистов хорошо проредили Узкое Крыло, но еще много птицоидов оставалось в строю, когда взорвались трюмы киборга Ридольва.
После того как волна от взрыва прокатилась по вершине, акрулоссов осталось уже пятеро, но меткий выстрел подобравшегося сзади купца уменьшил это количество еще на одного. Купец вообще оказался на редкость умелым бойцом для представителя своей немилитаристической профессии. Поднимая фонтаны брызг, он крутился волчком, нырял и всплывал, уходя от силовых потоков. Силовики птицоидов производились в Империи – считалось непатриотичным вооружать личную охрану императора, Узкое Крыло, символ императорской власти, чужим оружием. Сейчас это не шло на пользу. Механические части работали нормально, но электроника, значительно уступавшая аналогичным максвелонитским разработкам, начала давать сбои.
Акрулоссы смогли прорваться к краю, но звуки их выстрелов звучали все реже. Контрабандисты тоже держались на краю, хотя и с другой стороны от узкой возвышенности с провалившейся вершиной.
Отправляя их на эту операцию, руководители всех сторон успели изучить данные и снабдили ими отряды. Домик Мастера Горы отсюда не просматривался, однако все знали, что к месту посадки челнока можно попасть и другим путем. Путь этот, как успели определить уже все, кто находился на горе, лежал через узкую возвышенность.
Волна от взорвавшегося Ридольва накрыла ее.
Архуда вел избранных за собой. Его безумные глаза горели, когда, оглядываясь, он видел толпу подростков и детей, бредущих по воде следом. Кажется, впервые в своей жизни он испытывал счастье. Бывший живец табора Гира чувствовал себя спасителем, приняв эту роль от Властного. Его мысли, пропитанные выделениями пиявок, не отличались логикой и беспорядочно крутились вокруг одной и той же идеи. Властный все-таки есть – не халгане, раз за разом обрушивавшие на планету тысячи начиненных ядом шариков, нет, другие, истинно Властные, – и один из них доверил Архуде эту миссию: спасти избранный народ, вывести его в безопасные земли. Ради такого он был готов на все, он мог сравнять эти горы с землей или провести избранных сквозь них без единой жертвы. И бывший живец, шествуя с высоко поднятой головой, впервые в жизни расправил плечи… когда позади него раздалось хныканье.
Он гордо, почти величественно оглянулся и упал на колени, увидев перед собой ухмыляющееся лицо. Берами решил, что справится со всеми голыми руками, плотоядным взглядом окинул замершие фигуры половинок и ногой пнул Архуду во впалую грудь. Старик повалился на спину. Вошедшие в плоть и кровь рефлексы заставили его прикрыть голову руками, прижать колени к животу и сжаться в комок, чтобы удары всего лишь сломали много раз переломанные ребра, но не отбили что-нибудь внутри.
Берами, увидев, как легко отступил противник, пнул Архуду еще раз, повернулся к половинкам и ощерился на них так, что большинство отпрянуло, а дети заплакали. Он показал им свои руки, согнул и разогнул пальцы. Позади Архуда скосил глаза, глядя на широкую спину пирата. Потом поднял голову. Берами вдруг нырнул всем телом вперед и выхватил из рук ближайшей дохлячки девочку-реншу. Почти ласково опустив ее на землю, он сжал тонкое горло и начал душить, задрав голову к небу, широко улыбаясь.
Кто-то прыгнул ему на спину, кусая и царапая плечи. Пират в недоумении покачнулся, выпуская реншу, отвел руку назад, нащупал редкие волосы, вцепился в них и дернул. В пальцах осталась грязно-серая прядь. Чьи-то слабые руки ухватили его за голову и начали выгибать шею. Берами присел, перекидывая через себя Архуду. Тот упал на спину, но не выпустил шею пирата, а потянул его вниз. Потеряв равновесие, Берами качнулся и упал на колени. Голова почти уперлась теменем в грудь Архуды, и вдруг улыбка покинула лицо пирата: с внезапно пробудившимся страхом он ощутил, как зубы живца впились в его горло.
* * *
Пришедшую от центрального пульта команду существо, состоящее из повисших в стратосфере органических поплавков, выполнило со скрупулезной точностью. Следуя подкоманде, заложенной в сигнале, первый поплавок втрое усилил и трижды продублировал его, перенаправляя дальше. На расстоянии ста пятидесяти третейских миль с разных сторон три поплавка приняли команду, тоже выполнили и тоже продублировали – теперь уже вдевятеро усиленный сигнал стал распространяться во всех направлениях. Он расходился каскадом, мозаикой невидимых с поверхности кроваво-красных вспышек накрывая небо Глифа.
* * *
После того как взорвался киборг Ридольв, в пещеру ворвалась вода. Поток с силой реактивной струи ударил из наклонного коридора в корпус вездехода и разлетелся водяным колесом, которое мгновенно разрослось, достигло потолка, стен и пола. Вездеход смыло, кабиной ударило о колонну и начало разворачивать. За колонной Глата, которая только что видела жирного дикого, приставившего острые наконечники к ее голове, обнаружила на его месте заднюю часть машины. Вода бросила реншу на стену, а потом вездеход, повернувшись в сторону Глаты гусеницами, накрыл ее.
Сэла поток швырнул под потолок, к очерченному узкой щелью кругу диафрагмы и светящимся полосам, точно таким же, как и на полу. Один арбалет вырвало из рук, атамана протащило спиной по погасшим светопанелям, затем кинуло вниз. Головой он ударился обо что-то твердое. На мгновение перед глазами потемнело, затем в бушующем вокруг грязно-зеленом месиве он различил чью-то фигуру и выстрелил, но неудачно – поток отнес стрелу в сторону.
Наверху поднятая взорвавшимся Ридольвом волна опала, обнажив вершину узкой возвышенности. Внутри искусственной пещеры она все еще бурлила, но уровень быстро понижался.
Бет-Зану потянуло вниз. Следуя изгибу стремительного течения и почти уже задохнувшись, он проехал спиной по полу. Уровень воды уменьшился, лицо пиччули оказалось на поверхности, он вдохнул. Пенясь и шипя, поток стремительно убегал через скрытые стоки.
Темно! Больно! Страшно! Никого нет! Темно!!!
Бет-Зану буквально подбросила над полом сила ужаса, пробившегося сквозь двойное эго. Он вскочил, мгновенно погружаясь в пучину звериных рефлексов первой фазы, фыркая и отплевываясь, крутя головой.