Когда я заикнулся, что предпочитаю спать с женой в одной кровати, начальник хозчасти гарнизона только молча кивнул и через двадцать минут несколько солдат приволокли гигантский, два на три метра сексодром. Утром нам выдали по комплекту рабочей униформы с синими погонами, окаймленными трехцветной тесьмой, негорючие пластиковые ботинки (очень легкие и мягкие внутри, ощущаемые на ноге как кроссовки), штатное оружие — импульсники Стечкина и электронные карточки с задатком жалованья. Теперь мы по внешнему виду ничем не отличались от казачьих офицеров, тоже сменивших свою роскошную повседневную форму и хромовые сапоги на черные комбинезоны и пластиковые ботинки.
Нам пришлось разделиться. Я и Маша работали вместе с Владом в оперативном отделе. Мишка и Гарик регулировали устремившийся из одной реальности в другую поток людей, техники и грузов. А Андрюха постоянно пребывая в семнадцатом веке, обеспечивал временное размещение атаманцев на специальных площадках и заодно приглядывал за нашими солдатами.
Через три дня экспедиционная группа была почти готова к движению. И тут выяснилось, что мы не можем принять участие в полете, поскольку здесь вольноопределяющиеся не участвуют в специальных операциях. В ответ на это заявление Маша сказала, что ей не очень то и хотелось мотаться с автоматом по джунглям. А вот мы, четверо, серьезно обиделись — неужели нас считают желторотыми щенками, неспособными к бою.
Косарев и Абрамов как могли, успокаивали нас.
— Мужики, мы прекрасно знаем, что вы опытные бойцы, но у нас существуют определенные правила, отменить которые не в силах даже государь! — говорил Влад. — Строгое исполнение устава — краеугольный камень нашей армии. Вот если бы вы сдали экзамены на первый офицерский чин!
— Так в чем же дело?! — кипятился Гарик. — Давайте ваши экзаменационные билеты!
— Это не так просто, Игорь! — не сдавался Влад. — Люди готовятся к таким экзаменам по году, а то и больше. Кроме стратегии и тактики, нужно в совершенстве владеть материальной частью и оружием.
— Ну, со стратегией и тактикой у нас всё в порядке, — сказал я, — с вашим оружием мы тоже уже давно знакомы, а что ты имеешь в виду, говоря про освоение материальной части? Нам нужно уметь водить ваши броневики, пилотировать турболеты?
— Кроме боевых машин есть ещё много различной специальной и общеармейской техники, — начал объяснять Косарев. — Начиная с простейшего — умения пользоваться бронекомбезом и заканчивая знанием всех нюансов настройки спутникового навигатора.
— Нет, ты издеваешься над нами! — не выдержал доселе молчавший Мишка. — Да мы похожие штуки сами клепаем, причем, будучи при этом сильно пьяными! А ты говоришь, что их надо осваивать годами!
— Прошу вас, успокойтесь! — Вмешался генерал Абрамов. — Владислав Аскольдович несколько сгустил краски. Если вы действительно умелые и опытные бойцы и командиры, какими уважаемый старшина вас описывал, то освоение нужных устройств не займет у вас и пятнадцати минут. Есть одна лазейка, воспользовавшись которой вы можете быстро сдать экзамен на чин. Дело в том, что в уставе предусмотрена возможность быстрой сдачи всех тестов, в обход обычной процедуры. Это сделано на случай резкого дефицита младших офицеров, из-за каких-нибудь серьезных потерь. В этом случае экзаменационная комиссия состоит из людей назначаемых командиром полка. Я могу отдать необходимый приказ! У нас есть почти сутки до полной готовности всех подразделений, времени на изучение необходимых навыков вполне достаточно! Готовы вы к этому? Но учтите — никакого снисхождения на экзаменах к вам не будет! Обещаю даже большую строгость, нежели к проходящим комиссию традиционным путем!
— Строгостями нас, Валентин Сергеевич, не напугаешь! — заявил я. — Мы согласны на ваши условия! В конце концов, проверять, на что мы годимся — наш постоянный образ жизни!
— Вот и отлично! Я нисколько не сомневался в вашей решимости! — Генерал достал из кармана коммуникатор и стал составлять приказ. — Так, сейчас восемь часов тридцать минут местного времени. Экзамены нужно сдать до завтрашнего полудня! Никакой пересдачи не будет — вылет экспедиционной группы в двенадцать тридцать! Владислав Аскольдович, дайте им самого опытного инструктора!
Косарев привел нас к здоровенному уряднику, обладателю двухметрового роста и почти метрового размаха плеч. Чисто семитские черты урядника навели меня на определенное подозрение, которое подтвердилось при знакомстве — звали инструктора Ариэль Шапиро. Меня весьма удивило, как мог еврей попасть в гвардейский казачий полк, ладно там, особой сотней командует есаул Эйвазов, он хоть и татарин, а всё-таки князь! На мой осторожный вопрос, Влад ответил, что набор в гвардию уже давно проходит не по сословному или национальному признаку, а исключительно по способностям кандидата. А Ариэль является непревзойденным мастером-оружейником.
Специалистом Шапиро действительно оказался великолепным. Различное оружие и предметы снаряжение так и мелькали в его огромных лапищах, а пояснения и советы по пользованию отличались точностью, краткостью и информативностью. Состоящую на вооружении «сотую» серию автоматов Калашникова мы и так знали прекрасно. Немного времени заняло изучение ручных огнеметов, гранатометов и переносных ракетных комплексов. Они оказались похожими на бывшие в нашей реальности «Шмели», «Мухи» и «Кондоры». Затем наступил черед специального обмундирования. Уже через час мы в совершенстве знали, как пользоваться боевым бронекомбинезоном «Юшман», который оказался на редкость хитрой штукой. В эту простую на вид защитную одежду был встроен компьютер, климатизатор, система дегазации и очистки воздуха, аптечка, широкодиапазонный радиокоммуникатор, две полуторалитровых фляги, система навигации, прибор ночного видения, лазерный дальномер, устройства обнаружения и наведения на цель (что-то вроде минирадара, только работающего не на радио, а на гравиволнах). Была предусмотрена даже такая вещь как канализатор экскрементов.
Состоял «Юшман» из собственно комбинезона, шлема, сапог и перчаток, герметично соединяемых друг с другом. Материал всего изделия являлся сложным полимером, который кроме пулестойкости позволял хрупкому человеческому телу переносить критические температуры, от минус двухсот пятидесяти до плюс трех тысяч градусов. А двухслойная конструкция сохраняла организм от ударных нагрузок силой до семи тонн. Это достигалось за счет заполнения внутреннего объема специальным гелем под давлением. Эта студенистообразная масса равномерно распределяла силу удара по всей площади защиты и сбрасывала излишек нагрузки через специальные вставки в подошвах сапог.
Для удобства одевания и снимания, давление между слоями сбрасывалось, и тогда самая совершенная на свете солдатская броня напоминала шелковое трико. Сброс и набор давления осуществлялся встроенным компрессором, который кроме этого исполнял ещё несколько функций. Весил бронекомбинезон всего пять килограммов и это вместе со шлемом и сапогами! Всё оборудование распределялось по телу и совершенно не стесняло движение. В частности, довольно объемистые фляги, весьма замысловатой формы, располагались сзади, над ягодицами и служили дополнительной защитой почкам. Такую же двойную пользу, защитную и функциональную, несла и аппаратура.