Но, во-первых, сейчас у Клауса было полно другой работы, а во-вторых, Рауль должен был поговорить с Нимрудом Турчи лично.
Если верить рекламе, мастера «Оранжевой шиншиллы» делали лучшие в Тайном Городе камины. Компания эта некогда принадлежала одному неаккуратному в делах рыцарю, у которого ее в скором времени выкупил компаньон, как раз Нимруд Турчи. С тех пор дела у «Шиншиллы» шли если не отлично, то вполне на уровне. Хозяин не бедствовал, расширял ассортимент и рынки сбыта. А Виндера, до недавнего времени продвигавшего инвестиционные проекты сотрудничества с фирмой Нимруда Турчи, руководство со дня на день готовилось поймать за руку — в момент запускания этой самой руки в бюджетные средства. Оливер вел нечистую игру, и то ли почувствовал, то ли знал наверняка, что тайное очень скоро станет явным. У шаса, разумеется, он попросил помощи неспроста — скорее всего, почтенный Нимруд помогал ему выгодно прокручивать казенные деньги отнюдь не в казенных интересах. А когда тучи над головой партнера по теневому бизнесу сгустились, шас быстренько оказался ни при чем. Вот тут-то, если верить показаниям Бланки, ее потенциальный отчим и попытался чем-то шантажировать Турчи. И тем подписал себе приговор.
— Могу ли я увидеть господина Нимруда Турчи? — вежливо поинтересовался командор у молоденькой шасы на ресепшене.
— К сожалению! — с чувством произнесла девушка, прижимая к груди ворох бумаг, которые до того старательно перебирала. — Он уехал буквально несколько минут назад. — Секретарь с интересом всматривалась в лицо командора, и по ее черным, чуть навыкате глазам было видно, что она мысленно прикидывает выгоду от степени искренности при ответах на вопросы рыцаря. А вопросы должны последовать всенепременно.
— Странно… Впервые встречаю шаса, который пренебрегает обсуждениями инвестиционных вложений в бизнес. И даже мобильный выключил.
— Вы прибыли вместо господина Виндера? — растерялась шаса. — А господин Турчи полагал, что обсуждение будет перенесено — в связи с обстоятельствами.
— Обстоятельства обстоятельствами, а бизнес бизнесом, — поучительно произнес де Конти.
От подобных слов глаза девушки потеплели, и она бросилась предлагать гостю из «Чудь Инкорпорейтед» чай-кофе-коньяк.
— Благодарю, но я тороплюсь. — Командор сделал шаг по направлению к двери и вдруг обернулся: — Так где, вы говорили, я могу застать господина Турчи?
— В Денежной Башне, — машинально откликнулась секретарь, привыкшая, в силу профессии, отвечать даже на те вопросы, которые еще не были заданы.
Что самое смешное, телефон у Нимруда действительно был выключен. Так что у Рауля было три варианта: кататься по Москве самому, посылать с той же целью своих ребят или звонить навам. А в том, чтобы позвонить Сантьяге или кому-то из его помощников, де Конти не видел ничего страшного. Вот предложи ему такое лет сорок назад — о, тогда бы разговор был совершенно иным. Заказные убийства в Тайном Городе случаются все-таки не так часто, и когда-то командору за каждым преступлением мерещился заговор века. А сейчас… Нет, политика здесь ни при чем. А поскольку случившееся — не часть большой игры, то все разрешится так, как того требует закон. Темный Двор стоит за своих горой, и никто бы в Тайном Городе не посмел выдвигать беспочвенные обвинения против подданных князя. Но если шас действительно виновен, он понесет наказание.
Однако комиссару Рауль позвонить всегда успеет, подчиненные тоже без дела не сидят, а за рулем командору думалось куда лучше, чем в собственном кабинете. Тем более что до Денежной Башни рукой подать.
Пока все выстраивалось относительно гладко, и даже пресловутый чел, скрытый «Шутками лешего», вполне укладывался в схему.
После «Лунной фантазии» было не до проверки артефактов, увы. Вот и медальон Альбера Гризона — разрядившийся, но артефакт, — лежал два года на каминной полке в хрустальной шкатулке, аккурат под висящими на стене фамильными мечами. А потом Беатриса, очевидно в знак серьезности своих намерений, подарила медальон любовнику. По сути — полнейшая глупость. Заказала бы новую побрякушку, не хуже той, раз хотела порадовать любовника. Но женский мозг, как известно, явление еще более загадочное, чем навский Источник. Если доказать, что Беатриса знала о заключенном в медальоне аркане, ее можно было бы заподозрить в предательстве, однако это имело значение лишь в том случае, если бы она избрала своим любовником люда или нава. Но бизнесмену Виндеру «Шутки лешего» без надобности. Или они хотели продать ноу-хау другим Великим Домам? Или только Виндер? Предположил, что медальон с секретом, зарядил его, проверил, все понял, надумал продать, и… медальон у него забрали. Челы? Да уж, вопрос… Почему именно челы? То есть зачем понадобилось втягивать в историю мальчика и девочку, которые, судя по собранной информации, слыхом не слыхивали про Тайный Город? И почему артефакт до сих пор где-то «гуляет», а не лежит разряженный в сейфе нового владельца? Где логика, если весь этот блинг действительно заварился из-за медальона?
У Денежной Башни обычная картина: хочешь припарковаться — сделай это на соседней улице.
Командор поставил свой «Додж» на обочине со стороны парапета, перешел дорогу и направился в Денежную Башню. И тут его чуть было не сбил с ног шас. Тучный, одетый в длинное пальто с невероятно пушистым воротником, он почему-то показался Раулю похожим на маленький пуфик на колесах, которому кто-то придал необычайное ускорение.
— Аккуратнее, юноша! — проворчал шас, хотя командор предусмотрительно уступил дорогу, дабы в него банально не врезались.
— Господин Турчи! — Де Конти где-то в глубине души даже обрадовался — ему не надо было идти в Денежную Башню. — Я могу с вами побеседовать?
— А вы, собственно, кто? — Шас притормозил и подозрительно засопел в необъятный воротник.
— Рауль де Конти, — кратко представился командор, зная, что дальнейших объяснений не потребуется.
Шасы знали имена всех влиятельных нелюдей в Тайном Городе. То есть тех, кто имел в своем распоряжении некоторые капиталы. На всякий случай — вдруг придется торговаться? А то вытянет из себя какой-нибудь богатый барон полтора процента скидки — родичи засмеют. Увы, с де Конти, руководителем мастерской Дознаний Ордена, Нимруда свел не бизнес.
— Вы, конечно, по поводу Виндера? — суетливо спросил Турчи и сам же на свой вопрос ответил: — Конечно, да. Но я сейчас страшно тороплюсь. Приезжайте завтра ко мне в офис, я вам заодно камины покажу…
— Господин Турчи, мне нужно поговорить с вами сейчас. Сейчас — это значит сейчас, а не после совещания, не после обеда с партнерами и не после завершения торгов на бирже.
— Ах так? Чудненько, юноша! — Даже узнав чин собеседника, престарелый шас и не подумал обратиться к Раулю хотя бы по званию. — Я так и скажу комиссару, мол, не торги на бирже меня задержали. Хотя вы вообще знаете, что творилось сегодня на бирже? Нет? Я думал, у меня случится приступ — от сердца до самых пяток! А теперь пришли вы и желаете немедленно общаться, когда меня вовсю ждет комиссар!