— Мостик взаимопонимания… — В единственном живом глазу уголовника сверкнула боль. — Так они тебя ублажить хотели, а не напугать.
— Меня напугать сложно, — холодно произнес Фома. — Что ты должен был передать?
— Вот. — Черкас бросил на стол трубку мобильного телефона. — Там в памяти один номер забит. Позвони.
Странник небрежно нажал кнопку вызова и, не спуская глаз с бандита, поднес трубку к уху.
— Алло.
Ответили сразу:
— Догадался, с кем говоришь?
— Давно догадался, — усмехнулся Калека. — Трон у тебя?
— История повторяется, — хмыкнул в ответ Нур. — Но на этот раз вам меня не обмануть.
— Теперь у тебя нет Чаши.
— Разве это что-то меняет?
— Нет, — помолчав, признал Фома. — Пожалуй, только то, что ты не заинтересуешь Троном никого, кроме нас.
— Это спорный вопрос. — Карлик резко сменил натянуто дружелюбный тон на деловой. — Мои требования не изменились. Если хочешь вернуть Источник, тебе придется поделиться разработками Мельникова.
— Покажи Трон, тогда поговорим.
— На этот раз меня не обмануть, — повторил Нур. — Источник находится в надежном месте. Хочешь его увидеть — приезжай. К вам в лапы я его не потащу.
— А ты поумнел, — сдержанно похвалил лорда Фома.
— Я должен был разозлиться, — рассмеялся карлик, — но этого не будет, чел, не будет. Я действительно хочу договориться: Трон в обмен на технологию Большой Дороги. Для меня это важно. — Нур выдержал короткую паузу. — Не потеряй трубку, чел, я перезвоню и скажу, где мы встретимся.
— Я запомнил номер и перезвоню сам, — отрезал Фома. — Трубу я не возьму.
— А ты осторожен.
— А ты хитер. — Калека резко поднял голову и посмотрел на видеокамеру. — Видишь меня?
— Вижу, — поколебавшись, ответил карлик.
— Тогда больше никаких шуток, — жестко приказал Фома. — Хочешь договариваться? Хорошо, договоримся, но для этого я должен хоть чуть-чуть доверять тебе. Не пытайся следить за мной.
— Очень надо, — медленно ответил лорд — Тебе наша встреча нужна больше, сам прибежишь.
Фома бросил трубку на пол и раздавил каблуком.
— Круто ты с ним, — произнес молчавший во время разговора Черкас.
Уверенность, с которой Странник говорил с карликом, произвела впечатление на бандита.
— А ты его боишься, — высокомерно скривил губы Калека.
— Боюсь, — спокойно ответил уголовник. — Не знаю, парень, какие у тебя с ними дела, а меня они приложили крепко. Очень крепко. — Черкас зло посмотрел на Фому. — Они всю мою братву положили, догнал? Всю! Вдвоем! И гэбэшников александровских! Они весь Красноярск, не напрягаясь, на уши поставили и свалили! Они меня из такой норы вытащили, о которой никто не мог знать! Никто!
— Любопытно, — протянул Калека, задумчиво глядя на бандита. — У тебя они Трон отняли?
— Да.
— И где он сейчас?
— Если бы я это знал, карлик не позволил бы нам встретиться, — усмехнулся уголовник.
— Логично, — вздохнул Фома.
Странник сделал еще пару затяжек, медленно затушил сигару о столешницу и, глядя прямо в единственный глаз Черкаса, глухим голосом произнес:
— Знаешь, разбойник, зря ты убил Зябликова. Ты целой семье жизнь сломал.
— Я за это заплатил. — Бандит с трудом поднял левую руку и указал протезом на свое лицо.
— Ты был здоровым и сильным мужиком, — жестоко усмехнулся Фома. — Тебя покалечили, но ты себя не убил, ты привык, ты снова находишь в жизни какие-то удовольствия. Я не могу этого допустить, разбойник. Просто не могу, извини.
Калека бросил в Черкаса щепотку золотистого порошка, полностью парализовав уголовника, снял пальто, пиджак, неспешно закатал рукава рубашки и вытащил из кожаного мешочка нож.
— Считай, что тебе повезло, разбойник, времени у меня мало, так что умирать ты будешь минут пятнадцать, не более.
* * *
Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь
Москва, Ленинградский проспект, 19 марта, пятница, 10:08
Суммарный объем материалов по Кафедре составлял почти сорок томов: информация об учениках Мельникова и самом профессоре, предположения и гипотезы, относящиеся к разработке Большой Дороги, отчеты о том давнем и единственном столкновении Великих Домов со Странниками. Больше всех текстов накопили люды — шестнадцать толстых папок, чуды оказались самыми скромными — всего десять томов, остальные — навские. Основные материалы, разумеется, совпадали, и лучшие аналитики Великих Домов тщательно сопоставляли полученные от конкурентов документы, надеясь отыскать забытый факт, не получивший развития вывод, другими словами — любую деталь, которая сможет помочь в поиске Странника.
Сантьяга бегло просмотрел предварительный доклад «ласвегасов» — явных зацепок нет, пара любопытных фактов, подробности позже, — задумчиво посмотрел на заполонившие кабинет документы — комиссару сделали копии со всех материалов, присланных людами и чудами, ткнул носком туфли одну из папок и медленно прошелся по кабинету. Вопреки обыкновению, Сантьяга был честен с рыцарями и зелеными на 99,9 %. Он действительно передал конкурентам все материалы по Кафедре. Все, кроме маленькой записной книжки с личными заметками комиссара — его впечатления и ощущения, его вопросы, до сих пор не получившие ответов. И теперь, просмотрев новые материалы и освежив в памяти старые, Сантьяга вернулся к своим старым замечаниям.
Почему Мельников собрал на Кафедре так много челов?
Потому что у каждого из них есть уникальный талант, необходимый для путешествия во Внешние миры.
Для путешествия достаточно геоманта.
Для разработки дальнего перехода достаточно геоманта, поправил себя комиссар. А что дальше? Какие опасности подстерегают в незнакомом мире? Как с ними бороться? Вот тут-то может пригодиться и беспалый механик, с закрытыми глазами собирающий сложные устройства, и воин, чувствующий опасность лучше артефакта четвертого уровня, и врач, у них наверняка был с собой хороший врач… Лингвист. Куда же без лингвиста? Вряд ли во Внешних мирах распространен русский.
В памяти всплыли слова Михаила Мастера: «Еще у Мельникова лингвист есть великий, Андрей Близнец. Все, что угодно, парень переводит, на любом языке говорит! Мне Матвей хвастался, что тот ему с самого азама книгу перевел, работу Азаг-Тота, да!»
В свое время Азаг-Тот пытался скрыться во Внешних мирах, но его умений не хватило, не оказалось рядом классного геоманта. Тем не менее некоторые разработки старика были весьма любопытны и наверняка помогли Мельникову. Азам, на котором говорили и писали гиперборейцы, не поддается обычным челам, даже Хранитель вряд ли способен на изучение этого языка, но отрывки переведенных трудов Азаг-Тота были найдены людами, а значит, наличие гениального лингвиста доказано.