— Внимание! Началась регистрация на рейс Киев — Москва. Пассажиров просят пройти…
Вариантов было два, но путь к врагам Глеба один: в Москву, в Тайный Город. Старик поднялся из-за столика и неспешно направился к указанной в объявлении стойке.
К кому обратиться?
* * *
Дальний скит.
Пермская область,
18 сентября, четверг, 21:02 (время местное).
Как обычно, ее сопровождала рысь. На этот раз одна, но очень крупная. Пушистая тварь важно вошла в камеру, брезгливо принюхалась и замерла у двери, не сводя желтых глаз с пленника. В ее появлении не было необходимости: в своем нынешнем состоянии Дитрих не был способен нанести Чио вред, но матушка любила диких кошек.
Она появилась следом. Высокая, стройная, с собранными в простой узел черными волосами. Чио некоторое время изучала пленника, и на ее губах играла знакомая, ничего не выражающая улыбка. В представлениях Дитриха, челы восточных семей были сдержанными, и матушка Чио полностью этому соответствовала. Понять, какие мысли скрываются за непроницаемыми черными глазами и вечно спокойным лицом, было невозможно, но легкая полуулыбка завораживала, была фирменной маркой, и, как понимал рыцарь, никогда не отражала реальных чувств матушки.
— Я знаю, ты мне не веришь, — негромко произнесла женщина. — Но все равно хочу предложить сделку.
— Какую?
— Честный поединок во имя свободы.
— Я не гладиатор!
— Ты им станешь в любом случае, — пожала плечами Чио.
— Я не буду драться.
— Тогда против тебя выйдет не мастер, а новичок. — И снова отстраненная, но завораживающая полуулыбка.
Дитрих служил в гвардии много лет и понимал, что женщина права. Даже если он откажется драться, его все равно используют для подготовки воина. Выпустят зеленого юнца, которому необходимо почувствовать вкус крови, научиться быть жестоким, и заставят его уничтожить врага. В данном случае сопротивления как раз не требовалось, но согласиться на такую роль рыцарю было еще горше.
— О какой сделке ты говоришь?
— Свобода.
— Ты права — я тебе не верю.
— Ситуация очень простая, — с прежним спокойствием продолжила Чио. — Ты не знаешь, кто мы и где сейчас находимся. Ты не несешь нам угрозу. Более того, максимум через полгода ты станешь для нас абсолютно безопасен. — Дитрих бросил на женщину быстрый взгляд, но… эти проклятые непроницаемые глаза! И ровный голос. — Поэтому я предлагаю заключить контракт на шесть месяцев. Ты будешь сражаться с соперниками, которых я назначу, и если против тебя будет выходить маг, то перед боем ты будешь получать энергию для заклинаний. Каждый бой насмерть. Если продержишься — через полгода мы отпустим тебя в Тайный Город.
«Свобода!» Во рту пересохло.
— Какие у меня гарантии?
— Заклятие обещания. — Женщина вытянула вперед правую руку. — Я клянусь своим сердцем, что сдержу данное тебе слово.
Она разжала кулак, и Дитрих жадно впился глазами в две черные фигурки. И почувствовал волну энергии! Это был настоящий артефакт и настоящее заклятие. Честная сделка.
«— Ты хочешь сражаться на потеху челам?
— Свобода!»
Обо всем остальном можно подумать после, когда карательный отряд гвардии разнесет это осиное гнездо на составляющие, и Чио будет лежать…
Дитрих накрыл ладонь женщины рукой, почувствовал, как впились в кожу фигурки, накрепко связывая рыцаря и матушку старинным магическим ритуалом.
— Я беру твое слово и согласен выполнить все, о чем ты меня просишь! Я обязуюсь сражаться с твоими воинами в течение шести месяцев и клянусь своим сердцем, что сдержу данное тебе слово.
Как же приятно держать в руке настоящий артефакт! Как же приятно чувствовать волны энергии. Пусть чужая — челы использовали силу Колодца Дождей, — но все равно магия.
— Я беру твое слово. — И снова чарующая, но ничего не выражающая полуулыбка. — Мы договорились, Дитрих.
Одна из фигурок перекочевала в ладонь чуда. Рысь фыркнула и отвернулась.
— Когда будет драка?
— Очень скоро. — Чио внимательно посмотрела на пленника. — Не волнуйся, рыцарь, очень скоро ты сможешь вновь создать боевой аркан.
* * *
Акватория Карибского моря,
18 сентября, четверг, 19:07 (время местное).
— Клад найти, разумеется, интересно, но особого ума этот процесс не требует, — благодушно разглагольствовал Юрбек, любовно перебирая старинную золотую цепочку. — Дело случая.
Ушлые антиквары переписали, запротоколировали и сфотографировали все изделия, передали помощникам право взвешивать слитки и, расположившись за самым удаленным столиком ресторана, предложили наемникам «немного поболтать».
— Уйбуй Копыто как-то на улице кошелек с тремя тысячами подобрал, — поддержал компаньона Кумар. — И пропил все деньги за вечер, клянусь циррозом Спящего.
— Не самое уместное сравнение, — буркнул Кортес, потягивая ледяной коктейль.
— Но главную идею Нугар передал верно, — продолжил Томба. — Найти клад и реализовать его по-умному две большие разницы. У многих с этим возникают проблемы.
— С умом?
— И с умом, — кивнул Юрбек. — И с реализацией.
— На этот счет не волнуйся, — проворчал Артем. — У нас никаких проблем нет: выкопали — продали — забыли.
— Тоже мне Юлий Цезарь, — усмехнулся Кумар.
— Сынок, — Томба поднес цепочку к самому носу, вследствие чего в его тоне появилась несвойственная нежность. — Сынок, не испытывай на прочность мое доброе отношение и желание вызволить вас из той пучины соблазнов, в которую вы угодили.
— Мы понимаем, что вы не в себе от радости, но это не должно мешать вам думать.
— О прибыли и об ответственности перед поколениями.
— Перед чем?! — поперхнулся Кортес.
— Это не от жары, — твердо произнесла Яна. — Они весь день провели в тени.
— В нашем золоте копались, — добавила Инга. — Может, оно заразное?
— Тараканы забегали? — Артем многозначительно постучал пальцем по лбу.
— Наши тараканы. Хотят бегать — пусть бегают, — отрезал Юрбек. — И не надо меня перебивать, я уже не в том возрасте. — Шас недовольно поджал губы. — Значит, так, почти треть груза нашего галеона составляют…
— Нашего, — поправил Кортес. — Нашего галеона.
— Я так и сказал, — невозмутимо ответил Юрбек. — Так вот, почти треть груза нашего галеона составляют культурные ценности. Древние культурные ценности, за которые можно выручить хорошие деньги. Или ты собирался продавать их на вес?