— Теперь он будет послушен только ей, — сказал Итаяс, подойдя ко мне. — Маги Лиринии ещё держат его за узду, но он силён. Они сдадутся через несколько дней.
— Сдадутся? — недоверчиво уточнил я.
— Они сдадутся только по приказу, — озвучил Аргитаи мою мысль. — Лириния отступится?
— Они последуют его совету, — Итаяс мотнул головой в сторону Ларры.
— Что? — я уставился на пророка. — Они выманят Цай-Цей?
— Да, — горец лениво пожал плечами.
Аргитаи выругался сквозь зубы. Я промолчал.
Кайсен вычерчивал схему разрыва: под ярким солнцем узкий светлый прямоугольник, повисший в пустоте над землёй, был почти незаметен, но минута за минутой он становился всё плотней и ярче. Я размышлял: Цай-Цей — официальный Воин Бездны, и если Лириния прикажет выманить дракона на территорию Аллендора… Но побери бесы всё и вся, Кайсен клялся, что Анартаи держит своих демонов под контролем. Дом Теней отказывается смиряться? Как славно, что я узнал об этом сейчас. Что ж, если Тень Севера не в состоянии удержать Цай-Цей, змеедемона усмирит господин Атри, верховный маг. Нескольких дней ему вполне хватит на то, чтобы написать заклинание-уздечку. Но тени!
Опять я легкомысленно недооценил опасность… как глупо. Император не может отвечать за всё первое сословие, что лишний (право, действительно лишний!) раз доказал недавно Военный совет. Совладать с Великой Тенью — отнюдь не то же, что подчинить Дом Теней.
— Что же делать… — пробормотал я.
— Ничего, — с великолепным спокойствием ответил Итаяс.
— О чём ты?
— О Цай-Цей, — сказал таянец и засмеялся. — Цай-Цей никогда, ни за что не причинит вреда принцессе Лиринии.
Юцинеле шла к нам, ведя за собой Атергеро, точно двуногую лошадь. Демон радостно улыбался, фыркал и норовил на ходу уткнуться носом в волосы хозяйки, а та легонько пихала его локтём в брюхо и смеялась. Платье её намокло, она путалась в нём.
— Поразительно, — сказал Аргитаи с улыбкой. — Никогда не думал, что стану свидетелем таких событий. Право, Мори, вместе с тобой я готов попадать в любые переделки.
Я рассмеялся.
Над поникшими травами порхнула чудом уцелевшая бабочка, лазоревая, как кусочек неба.
Юцинеле остановилась рядом с нами. С чрезвычайно серьёзным видом она сняла мой мундир и вернула мне. Я учтиво поклонился. «Я не пророк, — подумалось мне, — а жаль. Как мне хотелось бы знать, что ответит Итаяс и суждено ли империи принять в себя ещё одно княжество…»
— Я всё сделала правильно? — с ясным лицом спросила Юцинеле.
— Благодарю вас, госпожа, — откликнулся я.
Слова замерли у меня на устах.
Бесчисленные осколки смальты сложились в мозаику. Лаанга, Онго, Эррет, Итаяс, Младшая Мать, герои южных легенд — ни один шаг, ни одно сказанное слово и прочитанная строка не были случайны. Вспомнилось предположение, что события высшего года представляют собою схему гигантского заклятия. Это и в самом деле было так, но суть заключалась в другом. Когда маг намерен отменить или преобразить действие заклинания, он пишет схему, неизбежно включающую в себя элементы той, которой она противостоит. Высшему году в нашу эпоху противостало заклятие столь же величественное и неохватно огромное. И схема этого заклятия только что была дописана и завершена.
Я понял.
— Пора возвращаться! — с усмешкой сказал Кайсен.
Нас с нетерпением ждал Эрисен.
Я обменялся парой реплик с тенями, разрешив им удалиться, и обернулся к принцу-консорту. При виде Атергеро у него глаза полезли на лоб, он смешался и подобрался ближе ко мне. Кажется, чудеса, окружавшие меня сплошь, произвели на рескидди впечатление. Никак он решил, что я хозяин этих чудес… Итаяс поймал мой взгляд и подмигнул. Я не без труда сдержал усмешку.
— Морэгтаи! — провозгласил Эрисен, вложив в одно слово все испытываемые им чувства.
— Позвольте представить вам небезызвестного Атергеро, — учтиво сказал я и всё же улыбнулся.
Атергеро непринуждённо уселся на клумбу и завертел лохматой головой, разглядывая царский сад. Состояние его рассудка, сказать по чести, меня несколько озадачивало. Демон старшего поколения не мог уступать человеку в разумности, и я не слыхивал, чтобы они сходили с ума. Впрочем, особенностями психики демонов можно будет поинтересоваться чуть позже.
Юцинеле осторожно погладила Атергеро по спутанным патлам. Тот утробно заурчал.
— Так что же, — недоумённо уточнил Эрисен, — Гентереф вне опасности?
— Да. Можете успокоить градоначальника.
— Хотя бы скажите, что мне объявить общественности! — сдаваясь, взмолился принц. — Я понимаю, что Башня Бездны, различные феномены, Восточные острова, но…
Я поразмыслил.
— Силы магов союзной Уарры вовремя пришли на помощь, — предположил я и тут же поправился: — Нет, это не лучший вариант. Аллендору разумнее сообщить, что у магов Рескидды имелись старинные методики работы с демонами, подобными Атергеро. Поэтому, когда выбора уже не было, пришлось воспользоваться ими.
— И что дальше? — тревожно спросил Эрисен.
Меньше всего мне хотелось сочинять очередную фальшивку. Я понял, что делать с истиной, и только она занимала меня сейчас. Но принц-консорт требовал ответа. Я покосился на счастливого как щенок демона; тот назойливо ластился к княжне Таянри, одновременно ухитряясь бесстыже почёсываться. Юцинеле хихикала. С усмешкой я подумал о том, какую власть красота имеет над силой — и меня посетило озарение. Совсем недавно я собирался предоставить в распоряжение рескидди кое-какие разведданные Западного луча. «Правду говорить легко и приятно», — назидательно сказал я сам себе, а Эрисену предложил:
— Пусть газеты усомнятся в том, что Атергеро — действительно Воин Выси. Настоящий Воин ни при каких обстоятельствах не напал бы первым. Трагический инцидент под Гентерефом, полагаю, должен навести общественность на определённые мысли. Заявите, что не можете отдать демона в руки некомпетентных людей. Третьего «случайного» нападения допустить нельзя.
Эрисен отступил на шаг; на лице его выразилось потрясение.
— А ведь вы правы, — сказал он.
«Разумеется, прав», — мысленно заметил я.
— Тогда где истинный Воин? — вслух подумал принц.
Итаяс, маячивший рядом с сестрой, ухмыльнулся, но под моим взглядом мгновенно сделал каменное лицо.
— В этом контексте, — сказал я многозначительно, — мне совершенно непонятна агрессия Аллендора. Мы в Уарре могли объяснить для себя причину их показательных манёвров и форсирования военных разработок. Высь демонстрировала силу Бездне. Но зачем провоцировать Древний Юг?
Эрисен помрачнел.
— Я боюсь, что конфликт ещё далеко не исчерпан, — сказал он и вдруг добавил с сердцем: — Побери бесы все эти магические циклы с их законами! Я вижу настоящее положение вещей, Морэгтаи, и оно мне не нравится. Слыхал я, знаете ли, о гипотезе, что нет в природе никаких циклов. Право, я склонен в это поверить.