— Думаю, было страшно, — неторопливо ответил он. Казалось, Брэнд сбросил с себя часть брони. Если бы это была не Софи, он сказал бы, что веселился.
— Наверное, тебе было невероятно трудно?
Вернув на место остатки брони, он улыбнулся Софи, размял мускулы и удовлетворенно отметил, что она нервно облизнула уголок рта.
— Не-а, — протянул Брэнд. — Это просто работа.
Несмотря на то что ему удалось на миг отвлечь Софи, она по-прежнему понимающе смотрела на него. Брэнду это очень не нравилось.
— Что там произошло с помолвкой? — поинтересовался Брэнд, уводя разговор в сторону. Софи разволновалась. — Как твоему новому кавалеру мне следует знать, почему твой бывший парень оказался идиотом и бросил тебя.
— Он не бросал меня, — пискнула Софи. — Я сказала ему, что должна подумать. А пока я думала, он искал мне замену.
«Разве можно найти замену такой, как Софи?» — удивился Брэнд.
— О чем ты раздумывала?
Софи уставилась на его обнаженный бицепс, он поиграл им. Она облизнулась.
— Не знаю, право. В наших отношениях чего-то не хватало.
— Ну, тогда ты умница, что не вышла за него замуж.
— Ты правда так считаешь?
— Да. — Брэнд изумился своей уверенности. — Знаешь, твои родители были очень хорошими. Они действительно любили друг друга, Софи. Возможно, ты искала нечто похожее на их отношения.
Софи была ошеломлена. Брэнд тоже чувствовал себя немного шокированным. Почему ему в голову пришел такой вывод?
— Ну, — наконец пробормотала она, отводя взгляд, — я составила план развития нашего с тобой романа. Я собиралась опустить это в твой почтовый ящик, но раз ты здесь…
Безумно волнуясь, она сунула Брэнду в руки несколько аккуратно сложенных листов бумаги и быстро нырнула в дырку.
— Ты не сказала ему, что у него идет кровь, — отчитывала ее бабушка по-немецки. — Первая помощь!
— Его жизни ничто не угрожает, — заявила Софи. — Я опаздываю на работу.
— Ты безнадежна, — пробормотала фрау Хольцхайм.
Развернув врученные ему листочки, Брэнд вздохнул. Он подозревал, что Хильда права.
Под жирным заголовком «Способы и маршруты ухаживания» Софи напечатала подробный план:
«Вторник, 19.00. Велосипедная прогулка к Мейнарду, мороженое.
Пятница, 19.30. Поход в старый кинотеатр „Тиволи“.
Воскресенье, 15.00. Плавание у Голубого утеса, при хороших погодных условиях».
Ее план показался бы смехотворным тому, кто проводил уик-энды в Монте-Карло, посещал вечеринки на неправдоподобно роскошных яхтах, обедал в самых лучших ресторанах. Значит, Софи развлекается именно так?
Странные способы ухаживания выбрала мисс Хольцхайм. Но Брэнду почему-то было не до смеха. Он растерялся. Ведь ему пришлось давным-давно отказаться от столь бесхитростных развлечений.
На втором листе был текст, озаглавленный «Руководство по ухаживанию». Там перечислялись требования Софи, начиная с запрета публичной демонстрации чувств и заканчивая просьбой не называть ее Душистым Горошком.
— Ох, леди, — вздохнул Брэнд, сминая листы бумаги, чтобы прийти в себя, — вас предстоит научить многому.
Насвистывая и чувствуя себя непомерно счастливым, несмотря на то что ввязывается в опасную, но очень заманчивую игру, он еще какое-то время возился с розами, затем взял садовые ножницы и переключился на душистый горошек, который беспорядочно рос вдоль забора.
Хотя миссис Шеридан любила розы, сын ее всегда считал самым красивым цветком душистый горошек. Этот цветок имел множество пастельных оттенков, а аромат приветливо раскрывающихся бутонов был для Брэнда сродни райскому благоуханию.
«Недооцененный цветок», — думал он о душистом горошке, презираемом солидными садоводами, которые лелеяли розы и ухаживали за рододендронами, а по осени радовались георгинам.
Душистый горошек походит на Софи Хольцхайм.
Ее тоже недооценивают.
Срезав целую охапку душистого горошка, Брэнд пошел на кухню, налил в раковину воды и бросил туда цветы.
— Что ты делаешь с моими цветами? — сердито спросил отец, отрываясь от газеты. Очевидно, доктор Шеридан не заметил, что в доме нечем позавтракать.
— Хочу дать повод для слухов, — весело объяснил Брэнд. — А потом отправлюсь за покупками. Пойдешь со мной?
— Давать повод для слухов? — с надеждой поинтересовался отец.
— Нет, за покупками. Почему у тебя совсем нет еды?
— А что? Сочиняешь отчет для своей сестры?
— Она беспокоится о тебе, пап. Почему ты видишь в ней врага? Тот пожар напугал ее.
— Напугал ее? А каково, по-твоему, было мне? Ну ладно, в любом случае я не люблю готовить и есть на нашей кухне, — неохотно признался доктор Шеридан. — Я начинаю скучать по твоей матери.
— Я тоже по ней скучаю, пап. Прихожу в кухню и вспоминаю о земляничном лимонаде, теплой выпечке и шоколадном печенье.
Черты лица отца немного смягчились, и на миг показалось, что он готов поделиться с сыном приятными воспоминаниями. Но старик тут же зашелестел газетой и спрятался за ней.
Брэнд отправился в душ.
Позже он заглянул в сарай и нашел велосипед матери, оборудованный корзиной, которую Брэнд с верхом наполнил душистым горошком. Затем он поехал по Мейн-стрит, радостно представляя себя провинциальным парнем, который никогда не делал ради блага своей страны то, что теперь терзает его душу.
Брэнда ошеломила легкость, с которой он сменил личину сурового воина с ледяной душой на образ молодого парня, едущего ухаживать за своей девушкой.
Но ведь его обучали играть различные роли. По крайней мере, нынешняя роль позволит немного передохнуть. Ему просто весело. Будет забавно подыграть Софи и чем-то занять себя во время отпуска. И еще нарушить установленные Душистым Горошком правила.
Очень хочется научить Софи раскованности, хотя вряд ли ему хватит времени для достижения столь сложной цели.
Брэнд оставил велосипед напротив старинного двухэтажного кирпичного здания, где располагалось Историческое общество, вынул из корзины цветы, поднялся по лестнице, перескакивая через ступеньку, и оказался лицом к лицу со строгой дамой, сидящей за стойкой регистратора.
— Я пришел к своему Душистому Горошку, — объявил он. — К мисс Софи.
Так он продемонстрирует Софи Хольцхайм, насколько его раздражают и утомляют правила, разработанные другими людьми. Брэнд в отпуске, и приказы какой-то сопливой девчонки он исполнять не намерен… Ну, если только приказы, сулящие удовольствие.
Библиотекарша подняла очки на лоб и задумчиво пожевала губами, опираясь подбородком на руку, потом с интересом посмотрела на Брэнда.