– О чем думали древние майя, когда строили пирамиды, – доложила Аня. – Ты в курсе?
– Фиг знает, что у них в мозгу варилось, – вздохнула я. – И твоей училке сие тоже неизвестно! Используй свою фантазию.
– Ну тетя Таня! Взрослые обязаны помогать детям, они умнее, старше, – занудила Нюся. – Если я двояк принесу, половина от него твоей будет. Надо глубоко раскрыть философию народа майя и высказать собственное мнение с учетом современных знаний, полученных учеными мира. Так нам историчка велела. Чего там майки нафилософствовали, а? В учебнике ваще ни словечка не сказано. Ну, тетя Таня, не спи! У меня беда!
– Надо делать уроки вовремя, а не в четыре утра, – зевнула я.
– Я забыла, – всхлипнула Нюся.
– Ладно, разрешаю залезть в Интернет, – сдалась я. – Но только один раз – учитывая форс-мажор.
Анечка потрясла айпадом.
– Я уже посмотрела. Нет там такого сочинения. Есть похожее: «О чем думали египтяне, когда строили пирамиды».
– Отлично! – обрадовалась я. – Поменяй жителей Древнего Египта на индейцев и распечатай.
– Да? – усомнилась девочка. – Считаешь, это прокатит?
– Угу, – пробормотала я, заползая назад под одеяло.
– Может, лучше не пойти в школу? – донеслось, словно сквозь вату, до ушей. – Не высплюсь, на уроке буду пассивной, ребенку нужно соблюдать режим дня. Правильно?
– Да, – через силу произнесла я, – режим – полезная вещь.
– Ты согласна?
– Да, – снова уплывая в объятия Морфея, подтвердила я.
* * *
Утром я проснулась от трели телефона, увидела на экране номер Лизы и недовольно спросила:
– Что случилось?
– Ты где? – поинтересовалась Кочергина. – Новый Иван Никифорович спрашивал, куда подевалась Сергеева.
Сон моментально испарился.
– Который час?
– Одиннадцать десять.
Меня смело с постели.
– Лизок, я проспала! Приеду не раньше половины первого.
– Не дергайся, прикроем, – пообещала Кочергина.
Я понеслась в ванную, притормозила у комнаты, где временно поселилась Нюся, распахнула дверь, увидела девочку под одеялом и крикнула:
– Аня! Ты пропустила занятия!
Та, не поднимая головы от подушки, ответила:
– Ты мне разрешила сегодня не ходить в школу.
– Не может быть! – возмутилась я.
– Ну тетя Таня… – пробурчала девочка. – Я спросила же: «Ты согласна?» И услышала: «Да!»
Я прикусила губу.
– Анна, ты на самом деле спрашивала мое мнение, но речь шла о соблюдении режима ребенком.
– Ага, – обрадовалась хитрюга.
– А вовсе не о прогуле занятий.
– Ну тетя Таня, ты не поняла, – хмыкнула дочь Фатимы. – Я имела в виду, что не стоит посещать школу в невыспатом виде. Верно?
– Да, – кивнула я. – Школьнику нужно укладываться не позднее девяти.
– Вот ты опять положительно высказалась, – заликовала Анечка. – И чего спорить? Все равно уже скоро четвертый урок начнется. Ты мне напишешь записку, и все будет суперски. Смотри сама не опоздай, болтаешь тут глупости вместо того, чтобы на работу бежать.
– Вечером побеседуем, – пригрозила я и полетела в ванную.
После холодного душа в голове слегка прояснилось. Я живо причесалась, слегка накрасилась, пошла в гардеробную, сдернула с вешалки джинсы, сняла с плечиков любимую кофточку, оделась и увидела, что застегнуть блузку невозможно – на уровне груди не хватает двух перламутровых пуговиц. В первую секунду я расстроилась. Ну вот, где-то их потеряла, а запасных у меня нет, теперь придется все менять. Очень жаль, необычная фурнитура придавала кофточке нарядный вид.
Но уже на второй секунде я сообразила, что случилось, и заорала:
– Нюша! Немедленно иди сюда!
– Ну тетя Таня… – проскрипела Анечка, появляясь на пороге. – Зачем невыспатого ребенка трогать? В доме портал открылся и из него зомби лезут? Если нет, я назад в кровать пойду.
– Ты оторвала пуговицы! – рассердилась я. – Немедленно верни их на место, мне не в чем на работу идти.
Аня заморгала.
– Вон сколько у тебя вещей! Водолазка красивая.
– Не ношу ее.
– Почему?
– Душит шею.
– Ну тетя Таня… Она ведь не живая, рук у нее нет, – зевнула Нюся. – И ты сама разрешила мне взять для Силу что хочу.
– Но не пуговицы с моей одежды!
– Этого ты не говорила.
Пришлось согласиться:
– Ты права, но верни пуговки.
Анечка надула губы.
– Ладно. Раз ты приказываешь, пользуешься положением старшей, я подчиняюсь. Но Силу будет слепым, лишится глазиков. Он никогда не увидит солнышка! – Девочка всхлипнула. – Не познакомится со мной! Всю свою жизнь проведет в кромешной темноте! Книги читать не сможет, ничему не научится…
Мне до слез стало жалко Силу, и я повесила кофточку на плечики.
– Хорошо. Пришью другие пуговицы.
– Ну тетя Таня! Ты супер! – подпрыгнула Анечка. – Не переживай, найду тебе самые прикольные здоровские застежки. Хочешь в виде кошечек? Знаю, где их продают.
Я молча сдернула с вешалки нелюбимую водолазку. А как бы вы поступили на моем месте? Кто-нибудь из вас способен отковырять глаза у Силу?
– Беги к новому шефу, – приказал Роберт, едва я вошла в его комнату.
– Что ему надо? – спросила я.
Троянов оторвался от ноутбука.
– Нам не доложил. Лизка ему сказала, что ты с утра отправилась поговорить с Волоколамской.
– Спасибо, – поблагодарила я.
– Видок у тебя славный: глаз нет, вся опухла. Чем занималась ночью? – полюбопытствовал компьютерщик.
– Сначала шила Силу, потом, в четыре утра, пыталась вникнуть в философию майя, – вздохнула я. – Черт-те что детям задают, а взрослым отдуваться приходится! Совещание через пятнадцать минут.
– Полагаешь, Иван-два успеет тебе за четверть часа поставить клизму? – удивился Троянов. – Обычно эта процедура длится не меньше тридцати минут.
Я повернулась к двери.
– А вдруг он решил похвалить меня? На это уйдет пара секунд.
– Тань, когда тебя в последний раз начальство к себе зазывало, чтобы поощрить за безупречную службу? – поинтересовался Роб.
– Никогда, – ответила я после паузы.
– Счастливого пути и теплой клизмы без канцелярских кнопок, – заржал Троянов.