— Уж не боитесь ли вы…
Она замолчала, не в состоянии выговорить это. Затем сказала:
— Вы не считаете…
Что я спугну жителей Матисона, да?
— Конечно, нет! Никогда бы о таком и подумать не могла!
Такая мысль действительно не приходила раньше в голову Леоне, но теперь она подумала, что увидев Джоша и Свон, жители города съежились бы от страха.
— Твоя кожа скоро заживет, — подтвердила Леона. — Кроме того, это всего лишь внешнее лицо.
— Мое внешнее лицо?
— Да. Каждый имеет два лица, детка — внешнее и внутреннее. Внешнее — такое, каким его видит мир, а внутреннее — то, как ты действительно выглядишь, настоящее лицо. Если можно было бы стряхнуть внешнее лицо, то мир бы увидел, каков человек на самом деле.
— Стряхнуть? А как?
Леона улыбнулась.
— Ну, Господь пока не придумал способ сделать это. Но еще придумает. Иногда все же можно увидеть реальное лицо человека, но только на секунду или две: если ты посмотришь довольно близко и пристально, тогда глаза разглядят внутреннее лицо, и возможно не очень-то и отличающееся от внешней приклеенной маски.
Она кивнула, глядя вперед на огни Матисона.
— Ох, я встречала довольно красивых людей, у которых были ужасные, уродливые внутренние лица. И я встречала некоторых мирных деревенских жите — лей с уродливыми зубами и большими носами, но с небесным светом в глазах, и знаю, что если можно было бы видеть их внутренние лица, то красота их заставляла бы падать на колени. И я считаю, что примерно такое же и твое внутреннее лицо. И Джоша тоже. И так ли уж важно, каково твое внешнее лицо?
Свон несколько мгновений колебалась.
— Я бы хотела верить этому.
— Тогда просто прими это за правду, — сказала Леона, и Свон успокоилась. Свет манил
их вперед. Шоссе взобралось еще на один холм, затем, плавно изгибаясь, стало спускаться к городу. Молния сверкнула на горизонте. Мул под Леоной фыркнул и заржал.
Свон услышала нервную ноту в лошадином ржании. Мул возбужден, потому что скоро мы придем к людям, подумала она. Но нет, нет — это не было звуком возбуждения; Свон почувствовала в нем отвращение. Она начала перенимать нервозность коня, чувствовать себя беспокойно, будто шла спокойно через широкое золотое поле, а фермер в красной кепке прокричал ей: «Эй, маленькая девочка, берегись, в этих зарослях гадюки!»
Не то, чтобы она очень боялась змей — совсем даже нет. Однажды, когда ей было пять лет, она подняла красивую змею прямо из травы, пробежала пальцами по красивой, переливающейся спинке и полоскам ее хвоста. Затем опустила ее вниз и смотрела, как та неторопливо уползала прочь. И только позднее, когда рассказала об этом маме и услышала в ответ оглушительный визг, Свон поняла, что ей нужно было бояться.
Мул заржал и замотал головой. Дорога перестала спускаться, когда они подошли к окраинам города, где три зеленый плакат гласил: «Добро пожаловать в Матисон, штат Канзас! Мы сильны, горды и справедливы!»
Джош остановился, и Свон почти налетела на него.
— Что случилось? — спросила Леона.
— Смотрите.
Джош показал на город.
Дома и строения были темны, света не было видно ни в одном оконце, ни на одном крылечке. Не горели фонари на улицах, не было видно фар машин, не светились дорожные знаки и светофоры. Мерцание, которое отражалось облаками, исходило откуда-то из середины города, за мертвыми, темными строениями, разбросанными по обеим сторонам шоссе. Не слышно было ни звука, только завывания ветра.
— Я думаю, свет исходит из середины города, — сказал он Свон и Леоне. — Если электричество включено, так почему же нет света в окнах домов?
— Может быть, все в одном месте? — предположила Леона. — На стадионе, или в городском зале собраний, или еще где-то.
Джош кивнул.
— Тогда там должны быть машины, — решил он. — И тогда должны работать светофоры. Я не вижу ни одного.
— Может, они берегут электричество? Может быть, станция еще не такая надежная?
— Может быть, — ответил Джош.
Но что-то мистическое было в этом Матисоне; почему не было света в окнах домов, когда где-то в центре все сверкало от огней? И везде было так тихо, очень, очень тихо. У него появилось такое чувство, что им следовало бы повернуть назад, но ветер был холодным и они должны были идти дальше. Там должны быть люди! Конечно! Они все в одном месте, как предположила Леона. Может быть, у них городское собрание или еще что-то! В любом случае, пути назад не было. Он снова начал толкать тачку. Свон последовала за ним, и конь, который нес Леону, последовал за Свон, а обгоняя их слева, через сорняки бежал терьер.
Другой дорожный щит рекламировал мотель Матисона: «Плавательный бассейн! Кабельное Телевидение!» — а третий сообщал, что лучший кофе и бифштексы в городе можно найти в ресторане «Хайтауэр» на Кейвинер стрит.
Они шли по дороге между двух полей и миновали что-то темное и шаровидное, затем общественный бассейн, где стулья и шезлонги были свалены так, что образовывали цепочку-изгородь. Последний дорожный щит анонсировал июльскую распродажу фейерверков в «Торговом Доме К» на Биллапс стрит, а затем они вступили в Матисон.
Это был милый городок, подумал Джош, когда они проходили по главной улице. Здания были из камня и бревен знаменовали собой край города. Чуть далее дома были в основном кирпичными, многие из них одноэтажные, вполне обычные, но довольно милые. Статуя кого-то, стоящего на коленях, одной рукой накрывая Библию, а другую вздымая к небу, была установлена на пьедестале в районе маленьких лавочек и магазинчиков, напоминая Джошу шоу «Майская ягода» Энди Гриффита. Над одним из магазинчиков раскачивался на нескольких болтах его навес, а окна в Матисонском Первом Гражданском Банке были выбиты. Из мебельного магазина была вытащена вся мебель, свалена на улице в кучу и подожжена. Возле стояла перевернутая полицейская машина, также сожженная дотла. Джош не заглядывал внутрь. Над головой прогремел гром, молния заплясала по небу.
Дальше впереди они нашли стоянку магазина подержанных машин. «Марка Дядюшки Ройса!» — гласил заголовок. Под рядами разноцветных, развивающихся заголовков стояли шесть пыльных машин. Джош начал проверять их всех, одну за другой, пока Свон и Леона ждали сзади, а Мул беспокойно фыркал. Две их них были с проколотыми шинами, и третья — с разбитыми окнами. Остальные три — «Импала», «Форд Файрлэйн» и красный грузовичок-пикап — внешне были в довольно хорошем состоянии. Джош вошел в маленькую контору, нашел широко открытую дверь и с помощью фонаря отыскал на доске ключи ко всем трем машинам. Он забрал ключи и стал методично испытывать машины. «Импала» не издала ни звука, пикап был мертв, а мотор последнего автомобиля зашипел и заскрежетал, шумя так, будто железную цепь волочили по гравию, а затем затих. Джош открыл капот машины и обнаружил, что весь мотор был видимо раскурочен топором.