Она тряхнула головой, возмущенная и немного сердитая на то, что жизнь нанесла ей удар. Как посмела её жизнь стать ещё хуже? Девушка распрямила плечи и открыла глаза.
– Я должна вернуться домой, - потребовала она.
- Это невозможно, девушка. Твоё возвращение не в моей власти.
- Ты знаешь кого-нибудь, у кого есть такая власть? – настаивала Лиза. – Признайся, это лучший выход. Все проблемы разрешаться, если ты просто отправишь меня назад.
- Нет. Я не знаю никого, обладающего подобной силой.
Неужели он слегка заколебался? Или в отчаянье она надеялась на волшебство?
– А фляга? – быстро спросила она. – Что, если я коснусь…
- Забудь о фляге, - закричал Цирцен, распрямляясь в полный рост и свирепо смотря на неё. – Она принадлежит мне, и я уже сказал, что не могу вернуть тебя в твоё время. Фляга - моя собственность. Будет лучше, если ты забудешь о ней, и никогда не будешь упоминать при мне.
- Я отказываюсь верить, что нет способа вернуть меня.
- Но это первое, что ты должна принять. Пока не признаешь, что не можешь вернуться домой, у тебя не будет надежды выжить здесь. Первый урок воина гласит - отрицание одного обстоятельства кончится неудачей при распознавании истинной опасности. А я заверяю тебя, Лиза Стоун, в твоей теперешней ситуации кроется огромная опасность.
- Тебе меня не запугать, - дерзко заявила она.
Цирцен так близко подошёл, что касался её, но Лиза отказалась отступить назад ни на дюйм. Несмотря на боязнь, что он может одержать верх, она еще не сдалась. У неё было чувство, что, немного уступив, вряд ли она сможет отвоевать свои позиции обратно у такого человека, как Цирцен Броуди. Она зло посмотрела в ответ.
- Тебе стоит бояться меня, девушка. Ты дурочка, если не боишься меня.
- Пусть я дурочка. Но раз уж я прошла сквозь время один раз, это может повториться снова.
- Возможно, моя жизнь стала бы проще. Тогда я не попал бы в столь затруднительное положение. Но не знаю, как это исправить. Поверь хотя бы в это.
Лиза обнаружила, что изучает его лицо так же, как мгновенье назад он ловил её взгляд, и пытается определить, говорит ли он правду. Но у нее хватало ума признать, что она способна лишь держать оборону против сильной и непобедимой угрозы в его лице. Благоразумней не слишком давить на противника.
- Временное перемирие? – наконец, предложила девушка, совсем не это имея в виду, в тайне рассчитывая заняться поисками фляги при первой же возможности и сражаться с ним любым доступным ей способом.
- Ты воздержишься от лазанья по стенам?
- Ты обещаешь не убивать меня без предупреждения, чтобы у меня было немного времени свыкнуться с этим? Несколько дней подойдёт, - парировала Лиза, всеми силами пытаясь отсрочить вероятность смерти.
- Прикинешься кузиной Брюса, как я сказал своим людям? – мрачно спросил Цирцен.
- Обещаешь, что если найдется способ отправить меня домой, ты отпустишь меня? Живой, - добавила она, поставив ударение на последнем слове.
- Скажи "да" первой, девушка, - потребовал Цирцен.
Лиза на секунду задержала дыхание, глядя на него. Выбора у нее не было, кроме как дать ему столь странное обещание перемирия. Она подозревала, что если не пойдет на попятную сейчас, они будут сражаться вечно.
– Да, - передразнила она его шотландский выговор.
Цирцен изучал её, будто оценивал глубину её честных намерений и силу обязательства её слов.
– Тогда, да, девушка. Если можно найти способ вернуть тебя, я помогу тебе. – Уголок его рта подёргивался в непривычной, горькой улыбке. – Уберешься к чёртям из моей жизни и снимешь груз с моей компромиссной совести, - тихо добавил он, больше для себя, чем для неё.
- Мир, - согласилась Лиза. Совесть . Она тут же занесла в память некие существенные факты о Цирцене Броуди. Для воина это важно. Она почувствовала проблеск надежды. Типично рыцарские свойства, что могли подвигнуть его на исполнение клятвы, такие как честь, совесть, покровительство слабым, уважение и рыцарское отношение к женщинам, точно так же могли удержать его от убийства. Безусловно, убить беспомощную женщину было нелегко для него. Она знала, что скрепление договора было немалым делом для рыцаря, поэтому она протянула руку для рукопожатия, не осознавая, насколько современным будет этот жест.
Мгновение он смотрел на ее руку, взял, а затем прижал к губам и поцеловал.
Нахмурившись, Лиза вырвала руку. Жар разлился в месте, где его губы коснулись кожи.
- Ты предложила это, - возмутился Цирцен.
- Это не то… ох, забудь, - запуталась в словах Лиза, затем пояснила, - В моём времени не принято целовать руки…
- Но мы не в твоем времени. Сейчас ты здесь, девушка. Мне уже надоело напоминать, как важно тебе все время помнить об этом. – Его низкий голос стал резким, словно он злился из-за неё. – И чтобы не было недоразумений между нами, я поясню. Когда бы ты не предложила мне часть своего тела, девушка, я поцелую её. Так поступают мужчины моего столетия. – В его насмешливой улыбке сквозил недвусмысленный вызов.
Лиза спрятала руки за спину.
– Понятно, - сказала она, потупив глаза в обманчиво покорной манере.
Цирцен подождал мгновенье, словно не очень-то доверял её молчаливому согласию, но когда она не подняла глаз, он повернулся к двери.
– Хорошо. Теперь нам нужно найти тебе приличную одежду и научить тому, что свойственно девушке четырнадцатого столетия. Чем больше смешаем тебя с толпой, тем меньше для тебя риска, и менее рискованно твоё присутствие для меня.
- Я не буду выливать ночные горшки, - решительно заявила Лиза.
Он посмотрел на неё так, словно она сошла с ума.
* * *
Цирцен вернул Лизу в свою комнату, послав ей наверх горячую воду для мытья, затем отправился на поиски одежды. Ночные горшки, в самом деле. Неужели девица думает, что они настолько варвары, что у них нет уборных? Горшки использовались только ночью в экстренных случаях, преимущественно детьми и престарелыми, и, по его мнению, не существовало причины, почему любой не мог справиться со спуском вниз по коридору, кроме величайшей лени или недостатка дисциплины.
Цирцен фыркнул, сосредоточившись на главном. Он не мог позволить девушке ходить по главной башне, пока не спрячет эти гибкие и длинные ноги под самым уродливым платьем, которое сможет найти. Его людей нельзя отвлекать. Он собрал прислугу, приказал им найти платье, тем временем размышляя, что с ней делать.
Когда прошлой ночью он допрашивал Лизу, то практически начал верить, что она невиновна. Вокруг нее витали обезоруживающая аура и ореол чрезвычайной искренности. Он даже немного расслабился, мельком заметив подобие юмора в их разговоре. Когда Лиза упомянула, что она из будущего, он понял, что его заклятье нечаянно перенесло её сквозь время.