— Как версгорский скот?
— Думаю, что нет. Но садитесь вы, оба. Здесь есть вино и хлеб. Сегодня вы мои гости.
— Нет, я не преломлю хлеба с вами…
— Тогда вы умрете с голоду, — весело проговорил сэр Оливер.
Барон окаменел, а я впервые заметил, что у леди Катрин была пустая кобура. Оливер, очевидно, под каким-то предлогом, отобрал у нее оружие. Теперь только он был вооружен.
Увидев, какое впечатление произвели на нас его слова, он вновь стал серьезным.
— Милорд, когда вы предложили переговоры, вы вправе были ожидать, что я не упущу такого шанса. Вы останетесь с нами…
— Оливер! — крикнула леди Катрин. — Ты никогда не говорил мне… вы сказали, что он сможет спокойно покинуть корабль, если…
Он повернулся к ней и вежливо сказал:
— Подумайте, миледи. Разве не было вашим самым горячим желанием спасти его? Но вы сами боялись, что его гордость не позволит ему сдаться. Теперь он пленник… ваше желание исполнится. Все бесчестье на мне. Я с радостью понесу эту ношу, ибо этого хотела миледи.
Она так дрожала, что я заметил это.
— Я не участвовала в этом, Роже, — проговорила она. — Я никогда не думала…
Муж не взглянул на нее.
— Каковы же ваши планы, Монтбелл?
— Эта новая ситуация дает нам новые надежды. Я никогда не радовался возможности переговоров с версгорцами. А теперь в этом вообще отпала необходимость. Мы можем отправиться прямо домой. Оружие и золото на борту этого корабля дадут мне все, чего я желаю.
Бранитар, единственный версгорец, понимающий по-английски, воскликнул:
— Эй, а как насчет меня и моих друзей?
Оливер холодно сказал:
— Почему бы вам не сопровождать нас? А без сэра Роже де Турневиля союзники скоро сдадутся, так что вы выполнили свои обязательства по отношению к своему народу. Я изучил ваш образ мышления — место обитания не имеет для вас большого значения. По пути мы подберем несколько самок вашей расы. Как мои вассалы, вы сможете приобрести столько земли и власти, сколько не сможет ни один землянин. А ваши потомки и мои будут владеть целой планетой. Конечно, вы попадете в непривычные общественные отношения, но, с другой стороны, получите такую свободу, какой вы никогда раньше не имели.
У него было оружие. Но, я думаю, Бранитар просто согласился с его аргументами, и согласие это было вынужденным.
— А мы? — выдохнула Катрин.
— Вы и Роже получите свое поместье в Англии, — ответил сэр Оливер. — Я добавлю еще замок в Винчестере.
Возможно, он говорил искренне. Или, может быть, он думал, что, став господином Европы, он сможет что угодно делать с ее мужем и с нею. Она была слишком потрясена, чтобы предвидеть и эту возможность. Ее лицо вдруг приняло мечтательное выражение. Плача и улыбаясь, она посмотрела на Роже.
— Любимый, мы можем вернуться домой!
— А что станет с людьми, оставшимися здесь?
— Я не могу рисковать, взяв их с собой, — сэр Оливер пожал плечами. — К тому же, они все низкого происхождения.
Сэр Роже кивнул.
— Ага. Это так…
Он вновь посмотрел на жену. Потом резко выбросил ногу назад. Рыцарская шпора вонзилась в живот стоящего сзади версгорца. Тот упал.
Тем же самым движением сэр Роже пригнулся к палубе. Сэр Оливер вскрикнул от неожиданности и отскочил. Его пистолет изрыгнул пламя, но изменник промахнулся, барон был слишком быстр. Он сбил с ног второго версгорца и уронил того на себя. И следующий выстрел Оливера попал в этот живой щит.
Сэр Роже, держа перед собой труп, встал и сделал прыжок. У Оливера было еще время для последнего выстрела, который сжег уже мертвое тело. А затем сэр Роже швырнул мертвеца через стол ему в лицо.
От удара Оливер упал. Сэр Роже потянулся за своим мечом. Бранитар тоже попытался его схватить. Но барон успел сжать рукоятку кинжала. Сверкнуло выхваченное из ножен лезвие, и кинжал пригвоздил руку Бранитара к столу, войдя в нее по самую рукоять.
— Жди меня здесь, — насмешливо крикнул сэр Роже и извлек меч. — Ура, Бог да поможет правым!
Сэр Оливер высвободился из-под трупа и встал, все еще сжимая в руке пистолет. Я оказался рядом с ним. Он тщательно прицелился в грудь барона. Я пообещал святым множество свеч и набросил четки на запястья изменника. Он взвыл. Пистолет выпал из его оуки и покатился под стол. Сверкнул меч барона. Сэр Оливер едва успел отклониться, и заостренная сталь вонзилась в дерево. Несколько мгновений сэр Роже освобождал ее. Пистолет лежал на полу, и я нырнул за ним. То же сделала и леди Катрин с другой стороны стола, и мы стукнулись лбами. Когда способность видеть вернулась ко мне, я сидел на полу, а сэр Роже гнался за Оливером к двери.
Катрин закричала.
Барон остановился, как пойманный арканом барс. Она поднялась.
— Дети, милорд! Они в корме, в спальне… Где все остальное оружие…
Он выругался и помчался вперед, она за ним. Я встал, чуть пошатываясь, сжимая в руке пистолет, о котором они все забыли. Бранитар оскалил на меня зубы и попытался высвободить нож, пригвоздивший его к столу, но от его попыток лишь сильнее полилась кровь. Я решил, что безопасней не освобождать синекожего от ножа. Мое внимание было привлечено другим. Версгорец, которого выпотрошил барон, был все еще жив, но вряд ли надолго. Мгновение я колебался… Где мой долг: с милордом и миледи, или же с этим умирающим язычником? И я склонился над остывающим синим лицом.
— Отец… — прошептал версгорец.
Не знаю, кого он призывал, но я совершил над ним те скромные обряды, которые позволяли обстоятельства, и держал его руку, пока он не умер. Молюсь, чтобы он оказался в нимбе…
Сэр Роже вернулся, вытирая свой меч. Он сиял, я редко видел такую радость в человеке.
— Ах, волчонок! — воскликнул он. — Норманнская кровь всегда скажет свое!
— Что случилось? — вставая спросил я.
Оливер и не пытался достать оружие. Наоборот, он бросился в рулевую рубку, но остальные версгорцы, артиллеристы, услышав шум борьбы, решили не упускать такой шанс и вооружиться. Я видел, как один из них вбежал в спальню, второй мчался следом, вооруженный длинным рычагом. Я напал на него, но он был хорошим бойцом, и мне потребовалось время, чтобы справиться с ним. А Катрин, догнав первого, боролась с ним голыми руками, пока тот не сбил ее с ног. Эти трусливые служанки, как и следовало ожидать, смогли лишь забиться в угол, визжа, словно их режут. Но потом! Слушайте, брат Парвус! Мой сын Роберт открыл оружейный ящик, извлек оттуда пистолет и пристрелил первого версгорца быстрее, чем это сделал бы Рыжий Джон. О, дьяволенок!
Вошла миледи. Волосы ее растрепались, на одной щеке был синяк. Но она спокойно, как сержант, докладывающий расстановку пикетов, сказала: