– Мы не могли встречаться с тобой раньше? К примеру, в интернате? – сыграла она ва-банк. Парень отреагировал не сразу, так, словно задумался над ответом, затем отрицательно покачал головой.
– Мне кажется, что я тебя уже видела… – настаивала Ада.
– Ключевое слово «кажется», – расплылся он в дурашливой улыбке. Ну как же с ним сложно!
Ада вздохнула и сказала:
– Давай уже ужинать.
С удовлетворением и неожиданной радостью она отметила, что гость поглощает ее стряпню с таким аппетитом, будто ничего вкуснее не ел. А ведь приготовила она всего лишь простой омлет, потушила овощи и подала обезжиренную ветчину: слишком легкое угощение для мужчины. Но она могла похвалиться тем, что омлеты у нее всегда получаются пышные и нежные, а в приготовление этого она вложила еще и душу.
– Вкусно! – похвалил он ее. – Ты настоящий кулинар.
– Да где уж там… – засмущалась Ада. И, спохватившись, уже другим тоном, деловым, произнесла: – Завтра рано утром выезжаем.
Он даже не спросил куда. Лишь кивнул, соглашаясь, будто ему было все равно, куда ехать и зачем. И попросил добавки. Ада вновь наполнила его тарелку и вернулась к начатому разговору:
– Я подумала и решила, что ответы мне нужно искать там, где возникли вопросы. То есть в интернате. Я не вспомню ничего без ассоциаций. А гадать по картинкам можно долго.
– Здесь мы могли бы выяснить, кто тебе отправил куклу, – заметил Джек.
– Не кукла главное.
– Я бы поостерегся так утверждать, – покачал он головой. – Кукла была с «сюрпризом».
– Магия вуду?
– Не совсем. Но тоже не с добрым посылом тебе ее отправили.
– Значит… думаешь, что тут замешана магия?..
– Без нее не обошлось.
– Мне сложно в это поверить.
– Это потому, что ты молода и не встречалась с подобными случаями в своей жизни. А я многое видел.
– Ты? А разве ты не молод? – захохотала она. – Сколько же тебе лет?! И тридцати наверняка нет.
– Мне куда больше, чем ты думаешь, – ответил он с легкой улыбкой. – Так какие планы у нас на завтра? Едем, так понимаю, в интернат?
– Подъем ранний: в шесть утра. Выезжаем до пробок, ясно? Если не желаешь ехать, можешь остаться здесь.
– Я с тобой.
– Замечательно, – ответила она ровным тоном, очень стараясь не выдать своей радости.
Той ночью Ада не могла уснуть достаточно долго. То ли не отпускало нервное напряжение после пережитого сложного дня (хотя разве не было в ее жизни сложных дней?). То ли потому, что не могла расслабиться, то и дело начиная думать о маршруте. Четкого плана у нее не было, и это тоже не прибавляло спокойствия и уверенности… Полная импровизация по ходу пьесы. Ужасное состояние! Ненавистное ей!
Она лежала в кровати и слышала, как за дверью, в гостиной, ходит ее гость. И ей очень хотелось выйти к нему и просто молча посидеть рядом. Когда она уже почти решилась, услышала, что он вышел в коридор, немного позже до Ады донесся едва слышимый из-за отдаленности шум воды в ванной. Принимает душ. В памяти неожиданно всплыла картина его обнаженной спины: плечи с рельефными мышцами, бороздка позвоночника и два белых шрама на смуглой коже. Мимолетное воспоминание разожгло фантазии: воображение тут же принялось рисовать навязчивые и совершенно не помогающие уснуть образы его, Джека, в душе. Она повернулась на бок и накрыла голову подушкой, словно таким образом могла избавиться от волнующих ее образов.
Джек тем временем вышел из ванной и вновь вернулся в гостиную. Ада услышала, как тихо скрипнул под тяжестью его тела диван. Ну что ж… Она тоже попробует уснуть. Самое верное решение.
Ада чуть не проспала: звон будильника слышала, но машинально отключила его и вновь задремала. Очнулась от резкого шума, донесшегося из-за двери, будто уронили что-то металлическое. Девушка в панике вскочила с кровати: не выедешь в желаемый час – уйму времени потеряешь в пробках!
Она прямо в пижаме вышла из комнаты. Диван в гостиной оказался пустым, покрывало и простыня – аккуратно сложены в стопку, которую венчала подушка с тщательно расправленными уголками. Надо же, какой этот Джек аккуратист! Впрочем, как и она сама.
С кухни доносился шум, и Ада отправилась туда. Ее гость, умытый, бодрый, одетый в джинсы и рубашку, готовил бутерброды. На плите уже стояла турка, от которой плыл аромат кофе.
– Надеюсь, не с вареньем и колбасой, – улыбнулась Ада, любуясь на ровную горку бутербродов, высившуюся на широкой тарелке.
– С ветчиной и сыром, – без улыбки ответил парень. – Это нам в дорогу. Не нашел, во что завернуть.
– Фольга лежит вот здесь, – открыла Ада один из кухонных шкафчиков и достала узкую картонную коробочку.
– А, я туда тоже заглядывал. Странно, что не увидел!
– Кофе сейчас убежит! – воскликнула она, услышав характерное бульканье.
– Ой! – моментально среагировал он и схватил горячую турку прямо голой рукой. Переставил на другую конфорку и только потом подул на пальцы.
– Ты… Ты что, йог? – изумилась она.
– Почему йог? – не понял он. Открыл кран с холодной водой и сунул под струю руку.
– Как это у тебя вышло? Тебе разве не больно?
– Больно. Но это не такая сильная боль в сравнении с душевной.
– Ты это сделал, чтобы покрасоваться передо мной или случайно? – нахмурилась Ада, не понимая этого странного человека.
– Зачем мне перед тобой красоваться? – удивился он. – Кстати, доброе утро!
– Доброе… – машинально отозвалась она, наблюдая за тем, как он закрутил спокойно кран, вытер руку о полотенце и, взяв на этот раз прихватку, принялся наливать кофе из турки в чашки.
– Кофе готов. Что ты к нему будешь, бутерброд?
Ада кивнула. Как так сложилось в ее жизни, что ей никогда никто из мужчин не готовил завтрак? Даже Борис, ведь за все годы их отношений могло бы случиться хоть одно утро, когда бы он приготовил ей кофе. Пожалуй, это была ее сокровенная мечта, которую она боялась открыть даже самой себе: выйти утром на кухню и увидеть мужчину, готовящего ей завтрак. Впрочем, прочь сантименты! Еще, чего доброго, начнет себя жалеть.
Завтракала Ада торопливо, думая о том, что еще нужно привести себя в порядок и собрать вещи. Сколько времени у них займет поездка, она не знала, и это ее нервировало. Неопределенности она не выносила.
Как Ада и хотела, отправились в дорогу вовремя и успели выехать из столицы еще без пробок. То, что путь начался гладко, внушало надежду, что и дальше все будет хорошо. Так она и сказала Джеку.
– А ты суеверна, – заметил он, не отрывая взгляда от карты дорог, которую держал разложенной на коленях.
– Может быть, – согласилась она. И, помолчав, спросила о том, что ее уже давно заинтересовало: – Ты мысли умеешь читать?