Так Герцер размышлял о своем финансовом положении и безучастно наблюдал за толпой на улице, когда к нему подошла девушка, что была на раздаче, и, сев на скамью напротив, загородила вид и вернула его в настоящее.

Она театральным жестом обмахнула лицо, вздохнула и улыбнулась.

– Устала? – спросил ее Герцер и доел остатки каши из миски.

– А! Ты не видел, что тут творилось! – И она снова принялась обмахивать лицо, хотя пота видно не было. – Но на сегодняшнее утро, весь остаток дня и завтра у меня выходной. Зовут меня Морген Кирби. – И она протянула ему через стол руку.

– Герцер Геррик, – ответил юноша.

Рука девушки была теплой и нежной.

– Герцер Геррик, – повторила она. – Герцер Геррик! Так по-мужски звучит!

– Мне никто никогда этого не говорил. – Герцер даже рассмеялся.

– И как ты зарабатываешь талоны, Герцер Геррик?

– Я участник обучающей программы, – ответил он. Народу на улице стало меньше, и до них доносилось журчание ручейка и прохладный ветерок. Герцеру казалось, что он может сидеть тут целую вечность, особенно если не нужно больше валить деревья. О работе ему совсем не хотелось думать.

– Может, и мне туда податься, – сказала девушка. – Я не собираюсь работать на кухне всю оставшуюся жизнь. Посмотри на мои руки. – И она подняла вверх ладони.

Герцер подумал, что руки у нее очень красивые, но, наверное, она имеет в виду то, что они покраснели и потрескались, так что вряд ли нужно говорить, что они ему нравятся.

– Мне кажется, я никогда больше не захочу мыть посуду, – продолжала она.

Что-то, что-то… Герцер напрягся. Какое же это растение? Баст тогда говорила ему в лесу… У него еще такие широкие листья и фиолетовые цветки.

– Кажется, я знаю, чем тебе помочь.

Он взял руку девушки в свою и провел пальцем по ладони, а Морген с удовольствием поморщилась.

– Правда? У нас было какое-то масло, и я втирала его в руки, но это не помогло.

– Ну, не ручаюсь за сногсшибательный эффект, но помочь должно. Это растение… его еще нужно найти.

– Где?

– В лесу, около ручья, там, где темно и сыро. Надо подняться на холмы.

– В лесу? – с сомнением переспросила она.

– Да. – Герцер с удивлением посмотрел на девушку. – А что такое?

– Ну… теперь люди не очень-то ходят в лес. Ты ведь слышал, что там появились дикие звери?

– Да.

– Тигры, леопарды, горные львы.

Герцер помолчал, потом пожал плечами:

– До сих пор меня никто не съел.

– Ой! И когда ты собираешься идти в лес?

– У меня нет никаких других планов, так что можно прямо сейчас.

– Если подождешь, пока мы вымоем посуду после завтрака, я, пожалуй, пойду с тобой.

– А ты не боишься, что тебя съедят? – спросил Герцер и добавил: – Тигр?

– Нет, ведь со мной будешь ты, – ответила она.

– Хорошо, я скоро вернусь.

Она улыбнулась, взяла его поднос и пошла к прилавку, недвусмысленно покачивая бедрами.

«О'кей, – подумал Герцер. – Значит, конец света».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Вечером того же дня Герцер возвращался в город, в руках у него была корзинка с влажной меховой подстилкой и весенней зеленью. Он нашел в лесу заросли спаржи и еще одного растения со сладкими большими листьями – из них можно приготовить вкуснейший салат. На каменистом склоне он наткнулся на растения кудзи, и на берегу водоема у подножия скалы они вместе с Морген придумали, как можно использовать сок кудзи.

Вернувшись в город, они заметили, что народу на улицах стало намного меньше. Почти все собрались у бывшей Ярмарочной площади, находившейся у холмов к северу от города.

– Пошли. – Морген взяла его за руку. – Там начинаются танцы.

– Ой! – У него перехватило дыхание. – Ладно.

– Ну, не будь же как маленький, – рассмеялась она. – Всего-навсего надо передвигать ноги!

На одном конце поля за веревочным ограждением была установлена сцена. На ней играли веселую джигу музыканты-менестрели, среди них Герцер заметил и знакомую рыжеволосую скрипачку. Многие танцевали, но большинство просто стояли группками и наблюдали за танцующими. После лесоповала на земле остались бревна, даже грубые столы со скамьями, но люди сидели прямо на земле или на пеньках. Герцер и Морген, взявшись за руки, прошли в толпу в поисках места, где присесть, или знакомых. Морген, естественно, первая увидела друзей – двух женщин, которые стояли обнявшись. Девушка помахала им рукой и потащила Герцера знакомиться.

Женщина чуть старше, с резкими чертами лица, была невысокого роста и с более округлыми, чем считалось модным, женскими формами, с длинными вьющимися черными волосами. Во влажном воздухе ее волосы завились еще больше, особенно на концах. Она оглядела Морген и Герцера оценивающим взглядом – так хищник осматривает простирающееся перед ним пространство. Женщина помоложе, была чуть выше среднего роста, с фигурой, какие были в моде, – ни бедер, ни груди, ни ягодиц. Она тоже многозначительно посмотрела на Герцера и Морген и отвернулась.

– Привет, – еще раз помахала им Морген. – Кристел, – обратилась она к женщине постарше, – это Герцер Геррик. Герцер, это Кристел Луни.

Герцер протянул руку, но женщина лишь кивнула ему. Хотя выражение ее лица не переменилось, Герцер почувствовал некое презрение. Он нарочито убрал руку за спину и тоже улыбнулся.

– Рад познакомиться. Кристел, не так ли? – сказал он при этом.

– Шелли? – Морген повернулась к женщине помоложе. – Это Герцер. Герцер, а это Шелли Коулман.

На этот раз Герцер не стал протягивать руку, просто кивнул, и женщина быстро кивнула в ответ и снова отвернулась смотреть на танцующих.

Морген покраснела от такого явного пренебрежения, улыбнулась с горечью и спросила:

– Чем занимаетесь?

Кристел взглянула на девушку, словно не верила своим ушам.

– Смотрим танцы. – Она делала ударение на каждом слове.

Морген опять покраснела, а Герцер кивнул, взял девушку за руку и притянул к себе.

– Приятно было познакомиться, – как можно слащавее произнес он. – Надеюсь мы еще увидимся.

Он взял Морген под руку и пошел прочь, девушка вынуждена была следовать за ним.

– Пока. – Она помахала женщинам, потом повернулась к Герцеру: – Ума не приложу, что с ними такое. Обычно они ведут себя совсем иначе.

Герцер обнял Морген за плечи.