Даже такой ничтожный человек, как помощник конюха, может быть ослеплен блеском и великолепием ночного неба, разве не так? Сердце Анри забилось чаще и словно увеличилось в размерах от благоговения. В мозгу возникли странные ассоциации. Звезд он, конечно, достать не мог, зато дотрагивался сегодня до самой герцогини.
Грустно вздохнув, Анри покатил свою дурно пахнувшую тележку во двор. Он понимал, что надо прекратить думать о том, что случилось с ним сегодня во дворце, и отбросить глупые надежды, что после этого с ним произойдут удивительные перемены. Но мысли приходили сами собой. Странное приключение. Что оно ему сулит? Наверное, ничего хорошего. Герцогиня просто использовала его в своих целях, вот и все.
Под таким звездным небом Анри совсем не хотелось притворяться. Да, он уже очень давно хотел эту женщину, желал ее долгие годы. Именно страстное желание пришло на смену ранним фантазиям, которые мучили его по ночам и виной которым была она сама — ведь это она, герцогиня, выбрала его из многочисленных помощников конюха и начала обучать верховой езде. Наверное, посчитала его чем-то лучше других.
Сейчас опасность быть застигнутым стражей в покоях герцогини миновала, и ему даже стало безразлично, что она использовала его для своих нужд. Ни при каких других обстоятельствах он не приблизился к ней настолько, чтобы войти в самый тесный контакт, который существует на свете.
Как же он был туп и самонадеян, когда сболтнул сдуру, будто бы сможет помочь ей ускользнуть от ненавистного мужа. Как будто бы в целом герцогстве не нашлось никого более достойного, чтобы укрыть эту чудесную женщину в недоступном для герцога и его приспешников месте. Горничная герцогини и ее евнухи верны ей до гроба, найдутся и другие люди, преданные ей, но вот только кому из них, озадачился Анри, герцогиня интересна как человек, как личность?
Анри сделал еще несколько ездок со своей тележкой, поставил ее в угол, потом погладил по носу тех лошадок, которые еще не успели заснуть и высовывали любопытные бархатистые морды сквозь решетку. Анри зевнул, завтра ему очень рано вставать, чтобы поводить по тренировочному кругу Розочку, да и Лайлу надо было поводить в поводу. У Гирлянды, как он уже давно предчувствовал, скоро начнется течка, да и у Тони тоже. А из этого следует, что ему, Арно, предстоит путешествие в конюшни, расположенные в отдаленных землях герцогства, так называемую ферму для размножения лошадей и выведения потомства. Там его ожидает достаточно комфортная жизнь. Он должен будет не только уха живать за меньшим количеством лошадей, но и ему не придется выполнять бесчисленное количество мелких заданий, какими его ежеминутно озадачивали старшие по положению конюхи, полагая, что парень не должен болтаться без дела. Там ему никто не будет навешивать оплеухи просто за то, что он невзначай попался кому-то на пути. Кроме того, ферму выстроили уже очень давно для правящего в те времена герцога, который души не чаял в лошадях, и условия там были гораздо лучше, поэтому сеновал, где Анри проводил свои ночи, когда ездил туда, мог бы сравниться (так, по крайней мере, ему казалось раньше) с опочивальней самого герцога. Однако после сегодняшнего посещения дворца и, особенно, спальни герцогини он понял, насколько ошибался в представлениях о настоящей роскоши. Ну и пусть, решил Анри, незначительные удобства гораздо больше ценишь.
Как наяву, он снова почувствовал в своих руках тяжесть и гладкость материи, из которой было сшито платье герцогини, и услышал легкий аромат цветочных духов, исходивший от ее белоснежной шеи, в то время как от самого Анри исходил стойкий и неприятный дух лошадиного пота и навоза. Гордая женщина даже не вздрогнула, не отшатнулась, когда он дотронулся до нее, но Анри так и не отважился коснуться ее лица или поцеловать в губы. Ах, как он жалел сейчас об этом! Ведь в противном случае можно было бы с уверенностью сказать, что они полностью познали друг друга, пусть это длилось всего несколько минут.
Анри усмехнулся. Какая глупость лезет ему в голову! Пустые мальчишеские мечтания. Наверное, он еще так и не повзрослел. Она была так же далека от него, как эти прекрасные звезды на небе, а по возрасту и вовсе годилась ему в матери. То, что многие мужчины выбирали себе невест гораздо моложе себя, считалось абсолютно естественным, так почему же противоположный вариант невозможен? Прикрыв глаза, Анри мысленно представил герцогиню в блистательных одеяниях и украшениях, сидящую в его воображаемом доме и качающую колыбель. И уже вслух расхохотался. Скорее всего, качать колыбель и стирать пеленки пришлось бы именно ему, но уж никак не величественной герцогине.
Тоня тихонько всхрапнула, напоминая о себе. Анри встрепенулся, последний раз похлопал кобылу по гладкой, шелковистой шее и через двойные двери вышел из конюшни в вечернюю прохладу. Спать ему не хотелось, тело гудело от долгой работы и нестерпимо воняло потом.
Время стояло позднее, но не настолько, чтобы не посетить баню. А потом, возможно, он позволит себе еще какое-нибудь маленькое удовольствие. «Свежая роза» пользовалась сомнительной славой, но там посетителям предоставлялись всевозможные способы платного расслабления, а Анри редко тратил свой ничтожный заработок на себя, предпочитая даже ночевать рядом с лошадьми, поэтому кое-какие накопления у него имелись. Вероятно, сегодня он потратит монету-другую на доступную девочку, которых в «Свежей розе» он видел всякий раз, когда ходил туда мыться в бане. Проститутку подешевле он вполне может себе позволить.
Именно так Анри собирался поступить неоднократно, однако так и не доводил свои намерения до конца, считая, что вожделенный собственный домик появится у него тем раньше, чем бережливее и скромнее он будет себя вести.
Широко шагая, Анри направился в город, административный центр герцогства. Улицы здесь были гораздо оживленнее, чем в поместье рядом с замком. Подвыпившие гуляки вываливались из дверей таверны, расположенной у городских ворот, по булыжной мостовой раскатывали извозчики, из ближайшей аллеи раздавались пронзительные выкрики азартных игроков в кости.
Уличные проститутки не обращали на Анри никакого внимания. У парня на лбу было написано, что карманы его пусты, и они презрительно воротили от него нос. А Анри только того и надо было: ему было больно смотреть в измученные глаза этих продажных девиц, у которых не было иного способа прокормить себя.
Массивные стены «Свежей розы», выложенные из грубого серого камня, на целых три этажа возвышались над соседними домами по обе стороны улицы, белые наличники и подоконники, которые ежедневно надраивались служанками, блестели чистотой, гонтовая крыша была отделана декоративными узкими полосками красной меди. Бани «Свежей розы» славились среди населения своей дешевизной, хотя плата удваивалась, если посетителя сопровождала одна из девиц заведения, и вырастала гораздо значительнее, если спутником становился молодой человек. Их мадам Убэр, хозяйка заведения, вывозила из каких-то пустынных земель, находившихся далеко на юге. Пару раз Анри видел этих чужестранцев по пути в баню — все они были как на подбор стройные, с безупречной гладкой кожей и темной подводкой вокруг глаз, в длинных шелковых панталонах и голыми торсами; их шеи украшали ожерелья и мониста, на пальцах босых ног тускло блестели серебряные кольца. Герцогиня вполне могла купить себе такого красавца в качестве предполагаемого отца для своего ребенка. Впрочем, вряд ли герцог принял бы дитя за своего отпрыска, уж слишком темен был цвет кожи этих молодых людей.