— Умоляю вас, ваша светлость, не делайте это! — проговорил Анри, уже устав повторять одно и то же.
— Не глупи, — отозвалась она, выхватывая очередную прядь и прилаживая к ней неудобные кривоватые ножницы, не приспособленные к подобной процедуре.
— Но, ваша светлость, вам совсем не нужно…
— Это всего лишь волосы, и в данный момент они мне мешают, — бесстрастно прервала его герцогиня.
Как раз отсутствие всяких эмоций и волновали Анри больше всего. К тому же в глубине души он вынужден был признать, что, если бы Сильвия сейчас была с ними, а не с Каспаром, он бы не чувствовал себя настолько беспомощным. Сильвия тоже женщина, и ей бы наверняка удалось отговорить герцогиню или сказать ей что-то такое, чтобы она прислушалась. А от него, как от мужчины, герцогиня только отмахивалась.
Еще одна прядь полетела на землю. Проводив ее глазами, Анри вспомнил, как пропускал шелковистые волосы герцогини сквозь свои пальцы, и ему стало не по себе.
— Кое-что развеет ветер, остальное скроет листва, — заметила герцогиня, продолжая орудовать ножницами. — Так что никто ничего не заметит. А мы с тобой переоденемся и продолжим путь.
— Камилла, — вздохнул Анри, — я боюсь, что вы…
Герцогиня вскинула левую бровь:
— Думаешь, у меня не хватит силы духа? Ошибаешься. Ты меня просто мало знаешь.
Чик-чик ножницами.
— Простите меня, — пробормотал Анри. — Если бы я не позволил Беллье дотронуться до вас…
— Не говори глупостей, — снова перебила его она. — Кажется, ты переоцениваешь свою роль в нашем предприятии. Ты должен знать свое место.
Анри вздрогнул, словно она его ударила, но, не найдясь с ответом, промолчал и лишь уставился на носки своих сапог. Герцогиня явно не желала обсуждать то, что случилось с Беллье, и не стала бы слушать Анри, по крайней мере сейчас. Только через пару минут парень отважился взглянуть на нее из-под длинных ресниц. В отчаянии Анри поднял кулак ко рту и, прикусив костяшку указательного пальца, опять отвел взгляд.
Наконец герцогиня, по-прежнему занятая стрижкой, позвала его:
— Анри.
— Да, ваша светлость.
— Не волнуйся обо мне, со мной все в порядке, а волосы я подстригла для того, чтобы выглядеть иначе, чем в последний раз. Так что не переживай, я еще не выжила из ума.
— Конечно, ваша светлость.
Она нетерпеливо вздохнула:
— Что ты там такого интересного увидел? Смотри на меня. Ты не сделал ничего плохого. Наоборот, вел себя именно так, как и следовало.
— Но я позволил этому типу…
— Это я позволила ему, — отрезала герцогиня. — Я. Так было необходимо. И я об этом нисколько не жалею.
— Да, ваша светлость.
— Ну все, хватит об этом. Забудь о том, что случилось.
— Уже забыл, ваша светлость. — Анри повернулся к Розочке и потрепал ее по холке. — Он… не сделал вам больно? У вас на руке кровоподтек.
— Ерунда, пройдет, — беспечно отмахнулась герцогиня. — Не вздумай затаить злобу на Беллье и уж тем более мстить ему. Мне хочется, чтобы ты был жив и полезен мне. Если умрешь, то будешь всего лишь холодным трупом.
— Да, ваша светлость. — Он обвязал поводья кобыл вокруг толстого сука и уселся на груду листьев, по-турецки скрестив ноги и глядя на герцогиню.
Когда герцогиня отложила наконец ножницы, ее волосы беспорядочно торчали во все стороны, лишь слегка прикрывая уши. Голова герцогини выглядела так, будто ее кромсали тупым кухонным ножом. Как ни старался Анри скрыть смятение при виде такой оригинальной прически, герцогиня, видимо, все прочитала по его лицу, поскольку вдруг шаловливо улыбнулась и протянула ему ножницы, подобрав их с земли.
— Вижу, я не очень справилась с задачей, да и немудрено — без зеркала и надлежащего навыка. Зато ты наверняка стрижешь себя сам. Давай подровняй то, что там у меня осталось.
Принимая у нее ножницы, Анри мгновенно расплылся до ушей. Ему очень нравились такие вот озорные улыбки герцогини, и ему очень хотелось, чтобы они почаще появлялись на ее милом лице. Он с энтузиазмом принялся за дело, то поддерживая герцогиню за теплый затылок, то приподнимая ее подбородок, выравнивая неаккуратные кончики волос намного прилежнее, чем обычно делал это для самого себя. Завершив свою работу, он наклонился и поцеловал герцогиню в губы, затем чуть склонил голову, оценивая результат. Прическа получилась довольно аккуратной — сверху похоже на высокую шапочку, а ниже волосы легкими перышками падали на тонкую шею и маленькие уши, на лбу небольшая челка.
Герцогиня повела плечами и смешно наморщила носик.
— Надо было чем-то повязать шею, теперь обрезки волос попали под одежду и неприятно покалывают кожу, — пожаловалась она. — Но делать нечего, сама виновата, придется потерпеть, пока мы доберемся до места, где можно будет принять ванну.
— Я был против стрижки волос, — заметил Анри.
— Да, идея была моя, — подтвердила герцогиня, встряхнув головой, как бы привыкая к новой прическе, — и я уже признала свою вину. — Она встала и, пошарив в седельной сумке, выудила оттуда помятую шляпу, которую носила в самом начале их путешествия. — Ну-ка, Анри, помоги мне взобраться на лошадь.
Все еще любуясь опрятной прической герцогини и признавая, что теперь она выглядит ничуть не хуже, чем раньше, Анри сделал так, как она просила, и они продолжили свой путь.
В основном путешествие проходило спокойно, и внимания к себе они не привлекали. Однажды им пришлось отступить на обочину дороги у моста, чтобы пропустить огромную стаю гусей. Хлопанье крыльев и громкое гоготание напугали нервную Розочку, но вскоре два лохматых сторожевых пса загнали беспокойных птиц на мост, а лошадям Анри и герцогини пришлось осклизываться на помете, которым они успели загадить всю дорогу.
По пути им встречались повозки, запряженные волами, а один раз пришлось даже пропускать обоз из шести волов. Грузом, как выяснил Анри, являлись бутыли с крепким алкоголем, стоимость которого навскидку намного превышала зарплату всех конюхов и помощников с их конюшни за год.
Покачиваясь в седле, Анри приглядывался к лошадям. Розочка сегодня вела себя более нервно, чем обычно, и он то и дело удерживал ее, чтобы она не налетела на идущую впереди Гирлянду и не вышибла из седла герцогиню. Анри был так занят, что не заметил, как из лесу выехали три всадника, до тех пор, пока на них не среагировала Розочка.
В руках у двух передних всадниках были оголенные шпаги. Первым позывом Анри было пустить Розочку в галоп и крикнуть герцогине, чтобы последовала его примеру, однако он не стал этого делать, увидев, что третий всадник держал наготове изогнутый лук с натянутой тетивой и целился прямо в них. Бежать бесполезно, выпущенная из лука стрела без труда нагонит их.
У Анри появилась возможность на деле доказать герцогине свою преданность, спасти ее, только он понятия не имел как. У него всего лишь короткий нож за поясом, но он пригоден только для ближнего боя, герцогиня же вообще не была вооружена. Если он поскачет на всадников, чтобы пустить нож в ход, то встретит грудью стрелу и очень быстро станет тем самым трупом, о котором говорила герцогиня. А он ведь ей нужен живым, она сама сказала, что он не должен подвергать себя опасности, да и гибель Розочки ей тоже вряд ли придется по душе. К тому же лучнику хватит нескольких секунд, чтобы снова зарядить лук, и тогда мишенью станет уже сама герцогиня.