Сталин сам над собой посмеялся и Ворошилову:
– Значит, бери стотыщ танков, сажай на них Жукова, пускай дует на Дальний Восток и японцев с нашей земли выбьет. А если и этот не выбьет, тогда я вам выбью… Сами знаете что. Всем, даже Буденному.
Ворошилов через левое плечо кру-гом и побежал Жукова стращать.
Жуков сел на танки, да как поскакал на озеро Хасан! Но туда ж в два дня не доедешь. Прискакал уже на Халхин-Гол. А там черт-те что творится: японские летчики наших бьют. И танки БТ горят, как свечки. У них, оказывается, такое интересное расположение топливных баков. Наверное, конструкторы не учли, что по танкам БТ будут стрелять из пушек. Ну действительно, зачем?
Жуков себе испанских летчиков затребовал, которые злые очень и дерутся больно, а танкам приказал быстрее скакать, чтобы в них из пушек не попадали. И вломил-таки японцам по очкам, только стеклышки посыпались. И еще у одного самурая саблю отнял на всякий случай – вдруг парад принимать, а как же это без сабли-то. Жуков, он такой был, запасливый. Он потом у фашистов двадцать штук аккордеонов отбил. Поиграть на пенсии.
В общем, вроде все неплохо – Родина ликует и песни поет, японцы с горя режутся, Блюхер обиженно переворачивается в гробу. Жуков саблю точит, Ворошилов с Буденным усы крутят и орденами бряцают, Молотов, самый у нас грамотный, пишет письмо Риббентропу, как мы косых расчехвостили, чтобы знал на будущее, с кем дружить. Академик Капица с академиком Сахаровым замышляют недоброе в целях обороны Родины. А дедушка Калинин сладко спит. Ну все при деле.
Один Сталин ходит из угла в угол, нервно курит, чувствует себя полным идиотом. Надо же, великий красный воин Блюхер – японский шпион! Иначе как объяснить полный развал Красной Армии? Да такой развал, в сто лет не соберешь. Хорошо, монголы не напали, вовремя мы им русско-советское иго устроили. А то сраму было бы на весь мир.
Позвонил Берии, говорит, ты конструкторов Туполева с Королевым посадил уже? Вот проследи, чтобы они в тюрьме не груши околачивали, а быстренько нормальный танк выдумали, который не сразу загорится. Назовем «Клим Ворошилов», если опять плохой окажется, пусть Климу будет стыдно.
– Это не те конструкторы, – Берия отвечает. – Погоди, я сейчас каких надо посажу, они и танк сообразят, и даже пароход.
– А зачем ты не тех-то сажаешь?!
– А на всякий случай, они ведь конструкторы, мало ли, чего от скуки выдумают. По-хорошему надо бы еще академика Капицу посадить, со всем его институтом. Эти с утра придут на работу, а мы им: товарищи, институт переводится на тюремное положение…
– Я те дам Капицу! Я его назначу твоим бригадиром на лесоповале! Поглядим тогда, чего от скуки выдумаешь!
Сталин дальше ходит-бродит, худо ему, и посоветоваться не с кем, кругом дураки вроде Берии. Или разложенцы вроде Блюхера. Жалко как, Чкалова нет, этот бы подсказал что-нибудь. Позвонить разве академику Капице? И хочется, и стыдно просить совета у гражданского, пусть он трижды академик, большой мастер замыслить недоброе, какое-то там сверхтекучее… А товарищам военным больше веры нет! Они воевать не умеют. Аховое положение, хоть Троцкому звони, он же эту Красную Армию выдумал такую бестолковую, пусть теперь отдувается! Но это уж совсем неудобно. И неприлично даже, я ведь ему буквально вчера лоботомию прописал, чтобы вякал потише… А вот интересно, что бы на моем месте придумал Троцкий?!
Тут-то Сталина и осенило.
Созывает он красных маршалов – и говорит:
– Я вот подумал и решил. Не умеете воевать – научу, не можете – заставлю. В обстановке, максимально приближенной к боевой. Поэтому давайте нападем на какую-нибудь маленькую, но гордую страну – чтобы не сразу сдалась – и как следует на ней потренируемся! Ага? Что скажете?
Ворошилов руку тянет.
– Недавний опыт показал, что русскому человеку по жаре воевать несподручно. Смурной он становится. Значит, маленькая и гордая страна должна быть северной!
– Коней поморозим! – Буденный не соглашается.
– Я те дам «коней», – Сталин ему. – Я тебе таких «коней» покажу… А неплохая задумка, Клим. Ну-ка, товарищи, пройдемте к глобусу!
…А в этот самый момент за тыщу километров к северу великий стратег маршал Маннергейм стоит у глобуса в своем кабинете и тихонько бормочет:
– Ну японцы! Ну гады! Ну сволочи! Поубивал бы!
Давным-давно, еще при Сталине, когда в стране порядок был, приходит Берия к себе в кабинет, а на столе анонимка. И в ней черным по белому написано: гениальный физик Ландау доказал, что строй в СССР никакой не социалистический, а совсем даже фашистский. И все тезисы Ландау перечислены, очень убедительные, сразу видно: большой талант голову приложил, прямо бери и руби ее.
Берия так и сяк анонимку вертит, пытается вспомнить, когда это написал, да не вспомнит никак. И почерк незнакомый. Неужели не сам придумал, ах, обидно, уж больно хорош донос. Ведь когда у тебя в застенках сплошные троцкисты и японские шпионы, работать скучно – а тут такая свежая идея! Да еще про гениального физика, кочергу ему в дупло. Берия ученых терпеть не мог, особенно академика Капицу, но на бесптичье у нас и Ландау закудахчет.
Берия хватает анонимку – и бегом к Сталину.
Тот почитал-почитал и говорит:
– Знаешь, Лаврентий, я очень ценю, когда ты меня развлекаешь своими забавными цидульками. Но это вот совсем не смешно. Ну какой же я фашист? Да и ты, выходит, фашист. Некрасиво получается, а?
Берия как ляпнет, не подумавши:
– А я виноват? Это гениальный физик убедительно доказал, я-то что…
И чувствует, как ноги сами несут его за дверь. Берия всем, что у него ниже пояса было, очень быстро соображал. Куда быстрее, чем верхней половиной.
А Сталин хвать со стола пресс-папье в виде Мавзолея Ленина и вдогонку – шарах!
А вы думали, почему его не видать на фотографиях сталинского кабинета, пресс-папье этого. Потому что не сохранилось.
Берия стоит за дверью, потеет, боится. Дальше бежать глупо, все равно вождь догонит, вон уже Ягоду догнал, Ежова догнал – и тебя, Колобок, не помилует. На то он и великий вождь.
Сталин трубочку набил, выкурил, достал из-под стола початую бутылку хванчкары, глотнул малость, успокоился и зовет:
– Ладно, иди сюда… Фашист. Почитаем вместе.
Перечел анонимку раз, перечел два, нет, говорит, не смешно. Напротив, с каждым разом все менее смешно и все более убедительно. Прямо веришь уже, что фашист, аж зло берет, так и придушил бы сам себя.
– Ну чего делать-то будем? – спрашивает.
– А по-нашему, по-фашистски: пятьдесят восьмую статью – и в расход! Заодно и академика Капицу припугнем, наглеца лопоухого!
Вот про Капицу напрасно Берия вспомнил. Но как не вспомнишь, когда наглец лопоухий, английская штучка, поперек горла тебе буквально. Забабахал на народные денежки филиал Кембриджа и там морально-политически разлагается, да еще новых разложенцев отращивает вроде Сахарова, прикрываясь громкими словами, что они, мол, замышляют недоброе на благо Родины. А черт их знает, чего они на самом деле замышляют, это ж физика, нормальному человеку недоступно. И ходи вокруг как дурак, зубами щелкай, видит око, зуб неймет.