Не дожидаясь ответа, распахнул дверь. Дернуло сквозняком тусклый огонек свечки. Сидевшие за столом мужики повернули головы.
— Заходи, коль не шутишь, — глухо бросил кто-то.
Бородачи, как на подбор — ну точно реконструкторы!
Войдя, Михаил уселся на лавку, улыбнулся… И едва не вскрикнул.
Прямо перед ним, в обществе бородачей-мужиков, вальяжно развалился на скамье чем-то похожий на варяга верзила с руками-оглоблями и бритым квадратным подбородком… Старый знакомый… Кнут! Кнут Карасевич!!!
Вот это попал!
Кто сколько-нибудь знаком с русской историей X–XV вв. по данным источников или по художественным произведениям, имеет собственное представление о месте и роли в ней женщин.
Н. Л. Пушкарева. Женщины древней Руси
Кнут тоже узнал Мишу и, надо отдать ему должное, действовал без промедления: сузив глаза, тут же вскочил, выкрикнул:
— Хватайте его!
Бородачи тут же набросились на незваного гостя, однако и тот уже сообразил, как нужно действовать — ударил кулаком в скулу одного, второго, остальные — трое — навалились, скрутили руки…
— Может, ножом его?
— Нет! Живым брать, гада.
Живым… Ну-ну…
Чья-то тень вдруг неслышно скользнула в двери… на миг все затихло. Миша дернулся… эх, слишком уж их тут много, слишком… И все здоровенные, с одним-то еле справишься, а тут столько…
В общем, как Михаил ни старался, а вырваться не удалось — чай, не в голливудском боевике, не так-то просто! Один супротив шестерых бугаев — поди-ка, попробуй… Разбили губу, схватили, заломили за спину руки, связали… эх, судьба-злодейка.
Но, черт побери, откуда они здесь? Как?! Каким образом?! Так значит, и все пленники тоже здесь?
Скрипнув дверью, в домик вошел Кнут. Хм… вот как, он, оказывается, куда-то выходил.
— Связали?
— Так, господине. Накрепко!
— Давайте его… м-м-м… до утра хоть заприте в амбарце, а уж потом, — верзила нехорошо ухмыльнулся и положил руку на торчащую за поясом рукоять кнута. — А уж там поглядим!
Миша и опомниться не успел, как уже оказался в амбаре, точнее сказать — в подвальчике, тесном, холодном и темном. В таком запросто можно было замерзнуть! Да еще и руки связаны — не развязаться, не выбраться. Вот это попал, вот это засада!
И все же — надо пытаться, не сидеть же здесь сиднем? Вот, что это здесь, рядом? Гвоздик? Сучок? А вот бы и… так, так… чуть-чуть извернуться, зацепиться веревкой… черт, соскакивает… а если немного растянуть? Так… ага… есть! Теперь потянуть… зацепилась! Еще потянуть… еще…
Есть!!!
Не особо-то и долго возился — минут, наверное, двадцать, ну — полчаса — вряд ли дольше. Тоже еще — вязальщики, мать их за ногу.
Растерев затекшие запястья, Михаил почувствовал себя куда веселее и, не тратя времени даром, тут же приступил к двери… которая вдруг распахнулась, словно сама собою! Что, уже утро? Да нет вроде бы, не похоже. Что-то рановато пришли… ладно, сейчас, сейчас…
Миша сжал кулаки…
— Мил человече!
Что такое? Откуда здесь женский голос!
— Ты, чай, не мертвый? — голос звучал тихо, словно бы журчал, как маленький ручеек.
Пленник ухмыльнулся:
— Да вроде покуда жив!
— Тогда выбирайся скорее! Бежим!
— Бежим?
А интересные дела заворачивались! Вот и неизвестная спасительница объявилась. Кстати, похоже — вовремя. Ну, а раз так…
Михаил выскочил из подвала, словно черт из бутылки, оглядел темный девичий силуэт — платье до пят, да и речь старинная — ну, явно «оттуда» девушка, только вот космы по плечам — простоволосая.
Схватила за руку:
— Бежим, господине! Бежим, пока не проснулись.
Хорошее предложение! Почему бы не убежать?
— Куда бежим?
Незнакомка махнула рукой:
— Туда, вниз, к лодкам.
— Отлично!
Спустившись по дощатым мосткам к озеру, Михаил быстро отвязал первую попавшуюся лодку и галантно протянул руку даме:
— Прошу. Осторожней, тут мокро.
Незнакомка невесомо скользнула в лодку:
— Здесь, на мостках, должны быть весла.
На мостках? Ну надо же…
Михаил пошарил рукой — действительно, были!
— Я днем видела… случайно, когда вели в узилище.
— Что-то не убрали…
— А здесь нет татей.
Татей, сказала, не воров — по-древнему.
Опустив весла в воду, Михаил сделал осторожный гребок, направляя лодку на середину озера, точнее сказать, на огни, вспыхнувшие по тому берегу — кто-то явно врубил генератор, наверняка вернувшийся начальник.
Черт побери, электричество! Цивилизация… а здесь? Господи, и принесло же упырей… ладно, разберемся!
— Нам не туда, — послышался голос с кормы. — Не на тот берег.
— Не на тот? — удивленно переспросил Миша. — Это почему же?
— Там люди Кнута. Везде. Сторожат, — отрывисто пояснила беглянка.
Ах вот что. Однако предусмотрительны, сволочи! Значит, выставили посты. Умно.
— Сворачивай на правую руку, мил человек, — слышно было, как незнакомка зачерпнула рукою воду, напилась. — Там островок есть, там укроемся, денька два переждем.
— А не сыщут?
— Нет, — девушка неожиданно расхохоталась. — Да и некогда им будет. Я-то давно тут… островок тот приметила.
— А остальные? — быстро переспросил Михаил.
— А остальные — по-всякому. Кого продали уже, кого вот-вот продадут. Меня вот для забавы держат… муторно все, худо!
Для забавы… Легко себе представить — для какой именно. Немудрено, что эта девчонка решилась-таки убежать.
— Я тебя сразу приметила, — голос незнакомки ручейком журчал с кормы. — Как вязали, как в амбарец вели. Помыслила — помогу, вместях убежим, одной-то мне страшно, да и не сдюжить — лес дремучий кругом!
— Да уж, — поворачивая лодку, довольно хохотнул Миша. — Вместе выдюжим — точно! Ты сама-то откуда?
— Из Новгорода, Господина Великого.
— Ясно. Я тоже, считай, оттуда. А как здесь оказалась?
— Долго рассказывать… Потом, как приплывем.
Плыли долго, часа, может, три или даже больше. Лодка оказалась неповоротливой, тяжелой, Михаил на веслах упарился, к тому же пару раз едва не врезался в берег — темно было еще, хоть и ночка выдалась ясной, однако месяц — еще молодой, растущий, колыхался серебристым узеньким серпиком. Какой от него свет — смех один. Ладно, хорошо хоть — звезды, да беглянка в меру своих сил помогала.