- Ну вот, я же говорил, никуда они от нас не денутся - удовлетворенно заметил Карасев - пошли мужики.
Километра два они шли по лесу, вдоль дороги, затем, продравшись через узенький просвет в колючей стене ежевичника, оказались на краю обширного кукурузного поля, на дальнем конце которого виднелись какие-то постройки.
Высокая кукуруза надежно скрывала бойцов от посторонних взглядов, но она же значительно ограничивали обзор. Идущий первым Андрей видел перед собой только сплошную стену стеблей с широкими, острыми листьями и несозревшими зелеными метелками и слышал ее шуршание и тихое сопение пробирающегося следом Морозова.
Треск мотоцикла, раздавшийся совсем рядом, заставил остановиться и застыть неподвижно, напряженно прислушиваясь, а потом шарахнутся вправо. Дорога оказалась неожиданно близко, Карасев чертыхнулся про себя, чудак, знал же, что при ходьбе человек забирает влево, так могли и на фрицев наскочить. К счастью мотоцикл пронесся на приличной скорости и немцы ничего просто не успели заметить.
Деревянные ворота, МТС, судя по всему, были вынесены лихим таранным ударом, о чем красноречиво свидетельствовали остатки левой створки, висящие на погнутой петле. Вместо них, доступ на машинный двор перегораживала длинная березовая лесина. Как и стоящее рядом здание сторожки, новые хозяева, аккуратно с чисто немецкой педантичностью, разрисовали ее диагональными черными полосами. У шлагбаума неторопливо, внимательно созерцая что-то у себя под ногами, прогуливался часовой с карабином на плече. Еще один караульщик, поставив оружие на расстояние вытянутой руки, вроде как дремал, сидя на лавке и откинувшись спиной на полосатую стену караулки. Еще раз, внимательно оглядев дышащую миром и спокойствием почти идиллическую картинку, Андрей попятился назад. Похоже, это единственный пост, правда, подойти к нему незамеченным, не так-то просто. Кукурузное поле отделяет от сторожки почти сто метров совершенно открытого и прекрасно просматриваемого, а ночью, судя по наличию большого фонаря на столбе и тянущихся от него проводов, еще и освещаемого пространства. Разве, что попробовать вдоль забора, он достаточно высок и тень от него должна надежно скрывать крадущегося человека. Махнув бойцам, призывая их следовать за собой, Карасев двинулся в обход территории МТСа к небольшой березовой роще.
Вместе с сумерками подошло подкрепление.
-Докладывай отделенный чего тут у тебя - Подошедший Малышенков взмахом руки остановил "подорвавшегося" было с места Карасева и устало присел на траву рядом.
- Наружный пост у них один, в воротах - начал Андрей - днем было двое караульных, сейчас усилили еще парочкой. Часовой у шлагбаума, остальные в сторожке. Весь день грохотали сильно и машины ревели, сейчас еще работают, но вроде, потише стали. Основная масса фрицев два часа назад куда-то укатила на двух грузовиках. Судя по всему, осталась только охрана и ночная смена работяг. Не больше пятнадцати рыл.
- Данные точные?
- Семушкин весь вечер на березе просидел, по головам сосчитал. Там во дворе техники полно и их, и нашей, еще в боксах что-то стоит.
- Ясно - лейтенант поднялся - берешь своих, выдвигаетесь вдоль забора, твоя задача караулка. Как думаешь действовать?
- Думаю особо мудрить, смысла нет, часового в ножи и гранату в окошко. Ремонтников немного с ними управимся быстро.
- Шумно будет - нахмурился взводный - здесь, рядом деревня, наверняка немцы там ночуют.
- Так ведь технику рвать будем, все равно шум поднимем - заметил устроившийся рядом Олексич - в километре отсюда место хорошее есть. Я второе отделение и всех пулеметчиков возьму, если фрицы сюда кинутся, встретим как надо.
- Ну, на том и порешим. Значит, после твоей гранаты мы начинаем - кивнул Малышенков - действуйте мужики.
- Отделение становись - Карасев подошел к отдыхающим пограничникам - Игнатов временно поступаешь в распоряжение замкомвзвода.
Хмурый пулеметчик вышел из строя и закинув на плечо оружие, двинулся следом за сержантом.
- Слушай боевой приказ - Андрей окинул взглядом замершую перед ним троицу - выдвигаемся к сторожке, по-тихому снимаем часового, отдыхающую смену уничтожаем гранатами. Задача ясна?
- Ясно - негромко откликнулись бойцы.
- Тогда пять минут оправиться, подогнать снаряжение и выдвигаемся.
Распустив бойцов, Карасев занялся собственным снаряжением, проверил оружие, подогнал ремни. Попрыгал на месте, прислушиваясь, вроде ничего нигде не брякает. Еще раз окинул взглядом занимающихся тем же, подобравшихся и посерьезневших пацанов.
- Готовы?
Ответом послужили только молчаливые кивки.
- Ну, пошли хлопцы.
Одной короткой перебежкой пересек небольшое пространство отделяющее опушку рощи от ограды МТС. Прижался спиной к шершавым доскам, прислушался. Рев дизельного двигателя и металлический стук из-за забора надежно маскировали негромкие шаги бегущих следом бойцов. Прохаживающийся у шлагбаума с винтовкой наперевес немец благоразумно старается не покидать пределов очерченного светом фонаря круга, за которым царила непроглядная тьма. Притаившегося в тени забора пограничника отделяют от часового метра три ярко освещенной площадки, но фашист, словно почувствовав на себе чужой взгляд, повернулся именно в его сторону и пристально уставился, тщетно силясь разглядеть что-либо в кромешной темноте.
- И долго ты стоять так будешь? Ну, хоть ближе подойди что ли - у Карасева заканчивалась терпение, и он начинал потихоньку "закипать" - уставился, как баран на новые ворота. Повезло еще, что часть тыловая, расслабились немцы, привыкли в своих "европах" к спокойной жизни, караульщик, вон вместо того, чтобы в тени стоять на освещенное место вылез. Один хрен из света в темноту много ненасмотришь, чего стоять спрашивается, людей задерживать?
Как будто услышав адресованный ему мысленный посыл, солдат, наконец, развернулся, и словно в насмешку, шагнул в противоположную сторону, разрывая расстояние между собой и затаившимся врагом еще на метр. Медлить было нельзя, и Андрей метнулся вперед. И надо же было такому случиться, именно в этот момент паранойя взыграла у фрица с новой силой и он резко обернулся. Счет шел уже на доли секунды, понимая, что не успевает, Карасев наотмашь ударил зажатым в руке длинным трофейным штыком. Часовой издал вместо тревожного крика какой-то невнятный булькающий звук, и выронив оружие, повалился на спину, зажимая руками перерезанное горло.
Брякнул упавший на твердую, утоптанную землю карабин, с шумом свалилось умирающее тело.
-Алярм! Алярм! Русишен зольдатн!- высокий, голый по пояс, перемазанный машинным маслом немец, стоявший возле серой бронированной танковой туши во дворе, расширившимися от ужаса глазами смотрел на расправу над часовым и орал, орал как резанный.
Со стуком распахнулась легкая, дощатая дверь, в ярко освещенном дверном проеме показалась фигура в фельдграу. Рядом треснул винтовочный выстрел, и фриц, сложившись пополам, рухнул с крыльца. Почти одновременно зазвенело разбитое стекло. Сообразив, что сейчас произойдет, Карасев прыгнул в сторону, закрывая голову руками. Два гранатных разрыва слились в сплошной грохот. Хлипкое строение несчастной сторожки, кажется, даже подпрыгнуло на месте. Над головой что-то шумно разрезало воздух и с глухим деревянным стуком шлепнулось неподалеку. Крикливый фриц наконец заткнулся и стремительно нырнул под прикрытие танковой брони. Вовремя. Во двор МТС ворвались трое бойцов карасевского отделения. Бегущий первым Андрейченко вскинул карабин к плечу, выстрелил в кого-то невидимого, передернул затвор, снова выстрелил. Стараясь не отставать от подчиненных, Андрей подхватил свой МП и рванул следом. Слева метнулась какая-то серая тень, он полоснул в ту сторону короткой очередью. Пуля толкнула бегущего немца в спину, он изогнулся и упал лицом вниз. Хлестко и часто били карабины пограничников отстреливающих бестолково мечущихся, безоружных врагов.