Улла с трудом пролезла обратно в баню.
Анна, прижавшись к бревенчатой стене возле дымового окна, слышала, как в парильне плещется вода и раздается стук деревянной черпалки о край дубового ушата. Анна нервничала, ей казалось, что ее подруга возится слишком долго. До слуха Анны долетали громкие голоса и смех Колкуса и еще двоих жемайтов, сидящих на нерасколотых толстых чурбаках неподалеку от дверей бани. Длинная поленница дров скрывала Анну от них и от случайных взглядов других жемайтов, которые могли оказаться неподалеку.
Но вот из оконца высунулась голова Уллы.
– Ты здесь еще? – шепотом окликнула она Анну.
Услышав ответный шепот Анны, Улла выбросила из дымового отверстия два туго свернутых платья, свое и Аннино. Анна схватила одежду и прижала к груди. Она лишь теперь сообразила, что вознамерилась бежать в голом виде.
На этот раз нагая Улла, вся облепленная белыми клочьями мыльной пены, легко протиснулась в оконце, применив некоторое усилие, лишь вытягивая наружу свой широкий округлый зад, приводивший в восхищение всех мужчин, которым довелось поласкать его. Свалившись на траву, Улла мигом оказалась на ногах. Она, как и Анна, с ног до головы была в саже.
Пригибаясь, подруги прокрались вдоль поленницы к низкому берегу озера. Раздвигая редкий тростник, Анна первая вошла в воду, плавно передвигая ногами, чтобы не выдать себя громкими всплесками. Улла двигалась за ней.
Погрузившись до самых плеч, Анна добралась до свай, на которых лежал дощатый длинный помост, служивший причалом. Анна отвязала от жерди, вбитой в илистое дно, одну из лодок и вытянула ее на более мелкое место. Подруги забрались в лодку, стараясь не шуметь. Анна передала намокшую одежду Улле, сама взялась за короткое весло.
Опустившаяся ночь помогла беглянкам незамеченными пересечь озеро на лодке.
Оказавшись в лесу на другой стороне озера, подруги тщательно отжали свои вымокшие платья и еще сырыми натянули их на себя. Тут выяснилось, что Улла впопыхах не сняла с себя свои легкие кожаные башмаки, войдя в парильню, в них-то она и сбежала на волю. Углубившись в темный лес, Анна очень скоро поняла, как непросто передвигаться по лесу с босыми ногами. Улла настояла на том, чтобы Анна надела ее левый башмак, благо размер ноги у подружек был примерно одинаковый. Чтобы защитить свою босую ногу от острых колючек и опавших сосновых шишек, Анна оторвала рукава у своего платья, обмотав ими свою нежную ступню. Улле было холодно, поэтому она не пожелала рвать свою одежду, предпочитая двигаться через чащу хромающей походкой.
* * *
Чтобы не замерзнуть в холодном ночном лесу, Анна и Улла непрерывно шли быстрым шагом, избрав, как им казалось, верное юго-западное направление. Улла стонала и охала, то и дело наступая босой ногой на шишку или торчащий из земли древесный корень. Анна покрикивала на нее, заставляя не останавливаться и идти быстрее. Наконец, Улла не выдержала и тоже смастерила из оторванных рукавов некое подобие обмоток для своей многострадальной левой ноги.
С рассветом беглянок стали все сильнее донимать тучи комаров. Сломав по ветке, подруги отмахивались на ходу от надоедливых летучих кровопийц. Своими жалобными стонами Улла сумела разжалобить Анну, которая стала чаще делать остановки, чтобы отдышаться или напиться воды из ручья.
Пробираясь через лес, подруги в одном месте вспугнули стаю тетерок, которые вспорхнули из кустов и разлетелись в разные стороны. В другом месте беглянки наткнулись на лосиху с лосенком. Лосиха пила воду из маленького лесного озерца, когда неподалеку от нее появились из осинника две женские фигуры с длинными растрепанными волосами. Лосиха фыркнула и не спеша удалилась в тенистую глубь леса, за нею ускакал и игривый лосенок.
Улла присела у лесной заводи и обрызгала прохладной влагой свое вспотевшее лицо.
– У меня больше нет сил, – простонала она.
– Попей воды, сил прибавится, – сказала Анна, оглядывая кроны высоких сосен, облитые горячими лучами утреннего солнца.
– Ты уверена, что мы идем в верном направлении? – спросила Улла.
– Не уверена, но идти все равно надо, – отрезала Анна, присев рядом с подругой и зачерпнув воду пригоршней.
Они отошли от озерца совсем недалеко, когда до их слуха донесся далекий собачий лай.
Беглянки замерли и переглянулись.
– Где-то рядом деревня, – промолвила Улла.
– Это погоня! – воскликнула Анна. – Слышишь, лай приближается!
Лицо Уллы вытянулось от страха: лай собак действительно звучал все явственнее и отчетливее. Жемайты гнались за ними!
Подхватив повыше подолы платьев, подруги перешли на бег, спотыкаясь, уклоняясь от бьющих по лицу кустов, перескакивая через стволы поваленных деревьев. Анна бежала впереди. Улла постоянно отставала от нее.
Внезапно под ногами у беглянок возник ковер из густого мха, под которым зачавкала болотная жижа. Улла схватилась за тонкую сосенку, потеряв равновесие, но гнилое деревце с хрустом переломилось.
– Это болото! – упав на одно колено, воскликнула она. – Нам здесь не пройти!
Но Анна упрямо двигалась вперед. Она оглянулась и решительным жестом велела Улле не отставать от нее.
Вскоре Анна и Улла забрались в жидкую топь, которая доходила им почти до пояса. Их окружал чахлый редкий лес, торчавшие тут и там огромные кочки были покрыты густой осокой, края которой были остры, как лезвие ножа. Опершись рукой о такую кочку, Улла до крови порезала себе ладонь. Она громко чертыхнулась.
Анна утопала уже по грудь в зловонных болотных водах, покрытых зеленой тиной, но продолжала идти, не останавливаясь ни на секунду.
Лай собак был уже совсем рядом.
Улла оглянулась и увидела группу жемайтов на краю болота, их плащи из звериных шкур почти сливались с бурой корой деревьев. Язычники медлили, не решаясь заходить в болото. Они увидели беглянок. Двое из них показывали на них руками, что-то быстро тараторя на своем непонятном языке. Наконец, жемайты спустили собак с поводков.
Три матерых пса с лаем сорвались с места: добыча была в поле их зрения.
Страх перед собачьими клыками пересилил в Улле страх перед топью. Она быстро догнала Анну, двигаясь по черному следу на воде, оставленному ее смелой подругой, раздвигающей руками толстый слой тины и ряски, скрывающий под собой болотную жижу.
Услышав предостерегающий окрик Уллы, Анна оглянулась и тоже увидела собак.
Из трех псов только один не повернул назад, когда топкое дно ушло у него из-под лап. Лохматый волкодав с рычанием плыл вдогонку за беглянками, видимо приученный в любых условиях настигать свою добычу.
Улла закричала от страха, видя, что от этого свирепого зверя им не уйти. Однако Анна была на удивление спокойна. Заслонив собой подругу, она ждала подплывающего волкодава, прижав руки к груди.