Стрелы!!!
– Ложи-и-и-сь! – спрыгивая с коня, громко закричал шаман. – Прячьтесь за камнями!
Мог бы и не говорить. Все сразу же так и сделали, только Сухэ замешкался, едва не схлопотав стрелу, и Баурджину пришлось утащить парня за руку:
– Голову пригни, чудо!
– Кто бы это мог быть? – хлопал глазами Сухэ. – Как вовремя появились здесь эти воины! Это наши друзья, нойон!
– Остынь, парень. – Баурджин скривился, слушая, как свистят над головой стрелы. – Здесь у нас нет и не может быть, никаких друзей. Только враги.
Ага, вот они показались за деревьями – желтолицые всадники с раскосыми глазами и красными повязками на головах. Так вот про какие повязки столь дотошно расспрашивал Голубой Дракон! Довольно много, десятка полтора. Лучники впереди – спешенные. Вот еще залп, еще…
Снова засвистели стрелы. А затем в дело вступили всадники.
– Вставайте! – громко закричал шаман и, выхватив у одного из убитых воинов саблю, взлетел в седло.
За ним последовали все оставшиеся в живых.
– Бейтесь смело, воины! – взмахнув саблей, воодушевляющее закричал шаман. – Не пропустите их к гэрам!
Копыта коней взрыхлили сухую землю. Раздался звон сабель. Рванувшись в бой, захрипели лошади, послышались стоны упавших. Оправдывая свое прозвище, Голубой Дракон бился сразу с двумя врагами, тесня то одного, то другого. Красивая схватка, жаль, некогда смотреть.
– Бежим, нойон? – повернув голову, воскликнул Сухэ.
Баурджин посмотрел в сторону леса и заметил за деревьями нескольких человек – засаду.
– Нет, не бежим. Похоже, эти парни сначала делают, а потом думают.
Над головой нойона снова просвистела стрела – стреляли из леса.
– Если они передвинутся чуть левее… – взволнованно шепнул Гамильдэ-Ичен.
– То перестреляют нас здесь, как зайцев! – закончив его мысль, Баурджин махнул рукой. – Хватаем оружие убитых – и в гущу боя.
Оба юноши кивнули. Да, пожалуй, это единственное, что сейчас оставалось делать. Первым подал пример нойон – выскочив из-за камня, прижался к земле, пополз, вытянул руку и, ухватив валявшуюся рядом с убитым воином саблю, пригнувшись, бросился к оставшимся без всадников лошадям. Оп! Вскочил в седло, обернулся – Гамильдэ-Ичен и Сухэ уже успели вооружиться копьям и луком. Слава Богу, кажется, стрелы ни в кого из них не попали. Да красные повязки и не стреляли теперь, опасаясь поразить своих.
– Хэй-гэй! Хур-ра-а-а-а!!! – размахивая саблей, Баурджин кометой врезался в схватку, благо враги легко определялись по красным повязкам на лбах.
Удар! Отбив… Искры!
И злобный, полный лютой ненависти взгляд.
А получай! Еще удар… Налево! Направо! Прямо!
Враги были везде – приходилось крутиться.
Удар! Удар! Удар!
Нойон с неожиданным удовольствием почувствовал, как послушно лежит в руке тяжелая сабля. Хорошее оружие. Почти не надо прилагать силу, замахиваться – только работать кистью.
Оп…
Конь одного из противников лягнул лошадь Баурджина в бок, навалился грудью, едва не опрокинув. Удерживаясь в седле, нойон отбил направленный в его шею удар и пригнулся, пропуская над головой секиру. Этого еще не хватало! Если они сейчас поразят коня…
Так и случилось!
Оглушенная лошадь упала на колени, и Баурджин кубарем вылетел из седла. Почувствовав землю, тут же вскочил на ноги, держа перед собою саблю. Скверные дела! Если эти двое сейчас бросятся на него…
А похоже, это и произошло бы, если б…
Если б не Голубой Дракон!
Вот уж, поистине… Как видно, справившись с наседавшими на него врагами, шаман решительно налетел на прочих. С ходу опрокинув лошадь одного, тут же подскочил к другому. Взвил коня на дыбы, взмахнул саблей… Вражина тоже оказался не лыком шит – принял удар достойно. Зазвенели сабли, хрипя, закружили лошади.
Остальные воины из рода старейшины Корконжи, оправившись от первого натиска, бились вполне уверенно, сдерживая врагов у подножия кедра. Туда же, как быстро определил Баурджин, подались и Сухэ с Гамильдэ-Иченом. И лишними они там не были!
Однако!
Враг, сбитый вместе с лошадью лихим наскоком шамана, подхватив выроненную саблю, пешим подскочил к Баурджину и с ходу нанес удар. Бил лихо, с оттяжкой, закручивая клинок. Если б нойон не знал этой хитрости – остался бы без оружия. А вот еще один хитрый удар – сильный и вроде бы направленный в шею – если такой отбить, умело направленный изгиб клинка ударит в бок. Не надо отбивать с силой… Вот так…
Разгадав хитрость соперника, Баурджин, увлекая врага, резко отскочил влево. Опытный боец, конечно же, сразу догадается, что вот сейчас последует выпад и колющий удар справа. Ага! Ишь как он подобрался, разбойная морда! Верно, замыслил какую-то пакость…
А мы не пойдем вправо!
Живо перехватив саблю левой рукой, нойон нанес низкий разящий удар, повернув клинок параллельно земле.
Ага!!! Враг захромал, заругался. Эх, если б не его панцирь из прочной бычьей кожи! Впрочем, черт с ним, с панцирем. Теперь быстро – удар в другую ногу. Ага! Есть!
Резким выпадом Баурджин пронзил острием клинка вражий гутал. Разбойник упал на колени, и нойон выбил у него саблю. А вот завершать бой эффектным ударом по вражеской шее не стал. Соперник пока не опасен – зачем зря убивать. Тем более здесь, кажется, еще есть с кем сражаться.
Бой продолжался, но теперь основная тяжесть его переместилась к кедру, где в рядах воинов Корконжи бились Гамильдэ-Ичен и Сухэ. Судя по трупам врагов, сражались достойно.
– Хэй-гэй!!! – с победным кличем Гырынчак Голубой Дракон метнулся на окруживших кедр врагов. Ну, точно – птеродактиль спикировал.
Посмотрев вокруг, Баурджин подобрал валявшуюся рядом секиру, всмотрелся… примерился… и, размахнувшись, метнул ее в одного из оставшихся врагов, неловко повернувшегося боком. Перевернувшись в воздухе, секира ударила разбойника обухом в шлем. Шлем глухо звякнул, и вражина, словно сжатый серпом колос, рухнул наземь, к удивлению сражавшегося с ним воина.
– Хэй-гэй! – Нойон помахал рукой.
Воин хлопнул глазами:
– Улигерчи?!
Баурджин показал рукой на продолжающуюся схватку.
– Скорее к дубу! – воодушевленно закричал воин.
– Нет, постой, – придержал его нойон. – В лес! Пройдем во-он той кручей. Там засели лучники.
Сразу осознав всю опасность, грозившую соратникам после победного завершения схватки, воин кивнул и, сунув саблю в ножны, первым бросился к круче. За ним, оглядываясь, как бы не пустил стрелу какой-нибудь раненый черт, побежал Баурджин.
Вот и круча! Обрыв. Под ним журчит река. Камни. Узкий карниз, какие-то мелкие колючие кусточки…