Порыв ветра едва не сорвал плащ, когда Иван поднимался по лестнице к главным воротам аббатства. Оглянувшись на пустынную улицу, юноша улыбнулся собственным мыслям и, выдохнув, постучал.
– Вы Юбер, привратник?
– Да… Прошу вас…
Иван перевел дух. Слава Богу – письмо подействовало! Не зря они с Митькой предположили в привратнике дворянина, католика-заговорщика. Как говорится, не в бровь, а в глаз.
– Вы получили мое письмо, месье… не знаю, как вас лучше называть? – войдя в каморку, поклонился Иван.
Привратник усмехнулся:
– Называйте как прежде, месье Юбер.
– Как изволите.
– Почему вы решили предупредить меня о королевских шпионах? – тщательно прикрыв дверь, быстро спросил Юбер. – Я вижу вас в первый раз.
– Я вас тоже. – Иван улыбнулся. – Однако я хорошо знал господина Бирона. Этот достойный человек когда-то очень помог мне.
– Как вы узнали, что я здесь? – продолжал допытываться привратник.
– Аббатство. – Молодой человек меланхолично пожал плечами. – Клир маленький, ничего не скроешь.
Юбер задумчиво пощипал подбородок:
– Я так и предполагал. Наверняка отец Раймонд проговорился… Впрочем, не суть. Кстати, через достойных доверия лиц друзья предупреждали о том, что по всей Нормандии рыщет гнусная ищейка Дюпре. Я ждал его, но почему-то пока еще не дождался.
– Пожалуй, я оказался быстрее, – кивнул Иван. – Что ж, засим позвольте откланяться.
– Спасибо за предупреждение. Вы, вероятно, рисковали, предупреждая меня… – Привратник пристально посмотрел прямо в глаза гостю. – Может быть, я могу вам чем-то помочь?
– Можете. – Молодой человек не отвел взгляда. – Мне нужен брат Гилберт!
– Кто-о?!
– Или – брат Жильбер, безразлично, как называют того, кто спрятан прямо под вами.
– Этот иезуит? – Юбер казался не на шутку удивленным. – Но зачем он вам? Признаюсь, меня терзал тот же вопрос, когда отец Раймонд велел его задержать. Никак не могу понять – в чем смысл ссориться с иезуитами?
– Мне просто нужно его кое о чем расспросить, – признался Иван. – Что же до аббата, то, думаю, он просто не знал, что с этим пилигримом делать. Вот и велел придержать. Так, на всякий случай.
Искра подозрительности вдруг промелькнула в темных глазах привратника. Подойдя к двери, он немного постоял и мягко, по-кошачьи, повернувшись, быстро спросил, знает ли Иван некоего господина Равальяка.
– Франсуа? – тут же переспросил молодой человек. – Да, он был один из тех, кто просил меня предупредить вас.
Привратник облегченно рассмеялся:
– Рад, что вы, кажется, и впрямь тот, за кого себя выдаете.
– Гм, – хохотнул Иван. – Интересно, а за кого я себя выдаю?
Оба посмотрели друг другу в глаза и снова расхохотались, а Иван так еще и мысленно поблагодарил Бога за то, что вчера дотошно расспросил Жан-Поля обо всех его знакомых аристократах, известных своими радикально-католическими взглядами. Равальяк оказался одним из них.
– Что ж, если хотите переговорить, – извольте. – Откинув циновку, Юбер поднял в полу люк. – Только прошу вас, быстрее – мне еще нужно придумать, что делать.
– А что тут думать? – искренне удивился гость. – Садитесь на любое подвернувшееся судно да плывите себе в какой-нибудь испанский порт. Думаю, годик-другой вы там отсидитесь.
– В Испанию? – Привратник вздрогнул. Еще бы не вздрогнуть, ведь именно в эту страну, к дальним родственникам, и намеревалась уехать Катерина, о чем – по просьбе Ивана – и упомянула в письме.
– Ладно, об этом еще подумаю… – Юбер нагнулся к подвалу. – Эй, брат Жильбер! Не хотите ли немного размяться?
– Можно и размяться, – донесся из подвала глухой голос. – Если принесете лестницу.
– Помогите! – обернулся привратник и вместе с гостем опустил в узилище длинную деревянную лестницу, торчащие концы которой тут же задергались под тяжестью узника. Наконец над полом показалась лысая как колено голова. Бледное вытянутое лицо с квадратным подбородком, крупный, с горбинкой нос, тонкие, брезгливо поджатые губы… А этот монах – брат Жильбер – судя по всему, довольно силен! Ишь, как под рясой топорщатся мускулы!
– Спасибо за вино, брат Юбер, – выбравшись, первым делом поблагодарил узник. – Ну, и за то, что позволяли меня изредка навещать послушнику Грегуару.
– Полноте, – отмахнулся привратник. – Самому было интересно послушать, как вы с садовником обсуждаете преимущества разных сортов роз. Нет, в самом деле… Да, к вам тут гость…
– Вижу, – присаживаясь за стол, хмуро кивнул монах. – Кто вы, месье, и что хотите от бедного странника?
– Меня прислал синьор Рангони, – глядя ему прямо в глаза, тихо промолвил Иван. И дальше сказал уж совсем загадочно: – Вы должны вернуть то, что должны были хранить.
Впрочем, брат Жильбер его отлично понял.
– Что ж. – Встав, он развел руками. – Значит, уже пришло время. Э… эта вещь зарыта в отдаленном месте… Я мог бы показать, но…
– Идите, брат, – неожиданно заявил Юбер. – Только постарайтесь не привлекать излишнего внимания.
– Но…
– Идите и… прощайте. Я тоже решил уйти и не намерен терять ни минуты.
– Спасибо, брат! – взволнованно перекрестил привратника узник. – Я знал, что мы с тобой близки в вопросах веры. Слава Иисусу!
– Аминь.
Они вышли все трое, разом. Первым шагал монах, за ним – Иван, ну а привратник остановился на ступеньках, ему-то было надобно совсем в другую сторону.
– Прощайте! – Юбер помахал рукою. – И да хранит вас Святая Дева!
– И тебя, – обернувшись, прошептал Иван… и вздрогнул. Показалось, будто в окне комнаты настоятеля что-то блеснуло. Золотое распятие? Бокал? Или – подзорная труба?! Да нет, скорее уж просто блик от стекла.
– Побыстрее, месье, – оглянувшись, позвал бывший узник. – Хотелось бы добраться до места до темноты.
– Бегу, бегу, брат Жильбер! – Крикнув, Иван резко прибавил шаг.
Часовня Святого Обера, выстроенная на сколе в северной конечности острова, казалось, вырастала прямо из пенной туши прибоя. В небольшое, сложенное из плоских серых камней строение вела тропинка, идущая из монастырского сада. Место было безлюдное, удаленное, да и смотрелось вполне мрачно, особенно сейчас, на темно-зеленом фоне бушующего моря.
Закладывая уши, дул ветер, швыряя в лица путников холодные соленые брызги. Ни Иван, ни брат Жильбер не обращали никакого внимания на разбушевавшуюся природу. Монах шагал первым, и порывы ветра трепали его рясу, словно стараясь сорвать ее и унести далеко в море.
По узенькой лестнице Иван вслед за монахом поднялся на небольшую площадку перед часовней. Окруженная невысоким парапетом, площадка эта круто обрывалась в море. Да, и в самом деле неплохое местечко для того, чтобы что-нибудь спрятать.