— Все в порядке, слава Йакатекутли, — вернувшись, доложил он. — Первые три лодки могут плыть дальше.
— Почему только первые три? — выслушав перевод Тламака, поинтересовался Олег Иваныч.
— Не знаю, — пожал плечами купец. — Но всех пропускают только по трое, не больше. Таков приказ тлатоани. Жаль, задержимся.
— Ну, приказ, так приказ. — Адмирал-воевода с хрустом потянулся. — Тламак, давай-ка в нашу лодку, а то просидишь тут до вечера. Спроси у Аканака, он с нами или останется здесь?
— С вами, с вами. — Торговец недовольно махнул рукой, бросив злобный взгляд в сторону толстяка чиновника, явно напрашивающегося на очередную взятку. Важно выпятив нижнюю губу, тот неспешно прохаживался около следующего в Мехико каравана и придирался. То мешки не по установленной форме, то лодки недостаточно чистые.
— Останешься тут, — садясь в переднюю лодку, сквозь зубы прошипел Аканак, — последних бобов лишишься. Эй, Тлаштикутль! Остаешься за старшего. Вот тебе связка перьев, ежели что — отдашь толстяку. К вечеру ждем вас в Истапалапане.
Отдав последние распоряжения, Аканак махнул рукой гребцам. Справа медленно поплыла дамба. Впереди, отражаясь в синих водах озера Тескоко, возвышалась приснопамятная гора Ситлальтепетль, у подножия которой, слева, на берегу озера и располагался небольшой городок Истапалапан, до которого караванщикам оставалось версты три. Чуть отдалившись от дамбы, поплыли быстрее — здесь проходило течение. На горизонте виднелись белые стены Истапалапана, путь был чист — ни лодки, ни плавучего огорода, что и понятно — на пути к берегу Аканак оказался первым, а торговцы и крестьяне, плывущие в Мехико, естественно не шли против течения, держась ближе к дамбе. К северу, насколько хватало глаз, синела необъятная ширь озера. Олега Иваныча так и подмывало не плыть ни в какой Истапалапан, а просто повернуть на север, ну пускай не к самому Тепейаку, где их, по словам купца, уже ждали, а хотя бы к какому-нибудь относительно безлюдному берегу. Адмирал-воевода сильно подозревал, что россказни Аканака относительно того, что все озеро перекрыто челнами стражи, мягко говоря, не соответствуют истине. У торговца, конечно же, были свои интересы — он держал путь на юг, в Шоконочко, и на север сворачивать не собирался. Ну, обещал уважаемому старосте перьевиков Шлатильцину вывезти его приятелей из Мехико — вывез. Доберутся до Истапалапана, а дальше как знают. Олег Иваныч украдкой посмотрел на купца. Может, треснуть ему по башке да свернуть на север, пока не поздно? Что-то не нравился ему этот Истапалапан.
Аканак внимательно смотрел назад — там виднелись чьи-то быстро приближающиеся лодки. Интересно, кто бы это мог быть? Наверняка кто-то из знакомых. Неужели — конкуренты? Никак, тоже собрались в Шоконочко? Торговец нахмурился.
— Что случилось? — посмотрев на лодки, Олег Иваныч ткнул локтем Тламака.
— Похоже, наш хозяин увидел соперников, — усмехнулся тот. — Как бы не завязалась драка, место подходящее — никто и не увидит, ежели что.
— А что, так бывает? — удивленно поинтересовался Гриша. — А мне казалось, что для хорошей драки здесь, в Теночтитлане, все слишком уж на виду.
— Это в Теночтитлане — на виду, а здесь… налетят, заберут товар, утопят лодки. Потом вернутся через полгода из Шоконочко: «Какой такой Аканак? Не, не видали. Так, слыхали только, будто его караван разграбили коварные тлашкаланцы, они, они, больше некому!» — Тламак настолько уморительно передразнил торговцев, что Гриша с Ваней зашлись в хохоте. Даже Олег Иваныч чуть улыбнулся. Тут что-то просвистело в воздухе.
Аканак вскрикнул и, схватившись за бедро, с воем скатился на дно лодки. Олег Иваныч вскочил на ноги — из раны на бедре незадачливого купца фонтаном хлестала кровь. Рядом, на дне, валялось короткое копье с окровавленным наконечником из обсидиана.
— Пригнитесь все! — скомандовал Олег Иваныч. Судя по расстоянию, копье было пущено из копьеметалки — гибкого прута с упором для конца копейного древка, с таким приспособлением копье летело дальше и сильнее, нежели просто брошенное рукой.
Преследователи метнули еще несколько копий, полетели и стрелы — пара воткнулась в борта лодки, остальные — мимо.
— Тламак, кричи гребцам — пусть гребут навстречу этим козлам, да побыстрее! — распорядился Олег Иваныч. — Иначе они всех нас тут перебьют копьями.
Кивнув, Тламак что-то крикнул. Лодки застопорили ход и тут же поплыли обратно, быстро приближаясь к нападавшим. Те, видно, не ожидали такого маневра — очередная порция стрел пролетела слишком высоко. Гребцы поднажали… И вот уже последняя — а теперь идущая первой — лодка коснулась борта врагов. Затем вторая… Третья…
Преследователей было с дюжину, на трех узких и длинных челнах. Трое воинов-«ягуаров», несколько стражников (их можно было узнать по плащам) и пара каких-то оборванцев в рубищах. Самыми опасными были воины-«ягуары», ну, может, еще стражники, но уж никак не оборванцы. Какие-то они странные были, вроде бы как бы и не к месту здесь. Олег Иваныч не додумал, мысль его высказал Гриша:
— Смотри-ка, Олег Иваныч! Шильники-то в третьей лодке в одежке нашенской.
Олег Иваныч пригляделся. Действительно: на двоих были оборванные порты с рясьем и такие же рубахи-косоворотки, давно выцветшие на солнце. Оба — светлокожие! Один — молодой круглолицый парень, другой — коренастый мужик с всклокоченной бородой и звероватым взглядом. Олег Иваныч вздрогнул. Неужели это… Кровавый призрак из прошлого… Нет, не может быть, тот давно уже сгнил в холодной могиле, если кости не растаскали белые медведи-ошкуи. Нет, показалось… Ладно, потом разберемся.
— Гриша, давай налево. С тобой Тламак и Ваня. Средняя лодка — моя.
Выхватив макуавитль, Олег Иваныч перепрыгнул во вражеский челн, с маху сразив зазевавшегося гребца. Крича от боли, тот повалился в воду, подняв кровавые брызги. Уклонясь от копья, воевода взмахнул макуавитлем. Челн был узок, и воины не могли нападать вместе. Первым шел здоровяк с угрюмым вытянутым лицом и смешными близко посаженными глазками. В обеих руках он держал огромных размеров макуавитль, больше напоминающий дубину. С плеч воина щегольски свисала пятнистая шкура ягуара. Здоровяк замахнулся — его страшное оружие со свистом ударилось в дно лодки, гремя раскрошившимся обсидианом. Олег Иваныч легко уклонился — он уже сразу сообразил, что приемы боя здесь будут те же, что и у европейцев с двуручным мечом, а следовательно, и ошибки — те же. К тому же — макуавитль, это все-таки не стальной меч, а плоская дубина, утыканная по периметру острыми осколками вулканического стекла или кремня. Адмирал-воевода не стал выжидать — время было дорого — пока нападавший поднимал макуавитль для удара, он произвел быстрый выпад вперед и вправо, достав-таки шею здоровяка. Злобно рыча, тот рванулся вперед, не обращая внимания на льющуюся кровь. Макуавитль в его руках вращался, словно мельничные крылья в хороший ветер. Олег Иваныч просто сделал шаг в сторону, уклонился… И полетел в воду вместе со всеми остальными пассажирами перевернувшегося челна! Быстро слабеющий здоровяк камнем пошел на дно — щегольская пятнистая шкура окончательно сковала его движения, и без того уже слабые. Однако остались еще двое… Ага, вот одного ловко ударил веслом по башке Ваня. Молодец, парень! А где же другой? Что-то не видно. Олег Иваныч обеспокоенно осмотрелся — он не настолько хорошо плавал, чтобы выдержать драку в воде. Нет, второго «ягуара» нигде видно не было. Тоже утонул, что ли? А вот на том челне, что слева, кажется, победили наши.