Или вот лежал, а наперед сложил такую, где открыто и смотрел туда. Книшшка. Так просто ведь смотреть неинтересно, я пробовал. И даже покусал, оно листалось, а там внутри не знаю и картинки, или не знаю просто так. И что смотрел туда – там тоже не хватает. Видишь?
Или вот себе там рядом положил, и водишь там рукой. Де телевизер, там такой удобный. Вот там водил, водил, а потом все равно не радый. И зачем тогда. И тоже не хватает, ну, смотри.
Ведь там же котика везде же надо там поставить, чтобы. Видишь! Не хватает! А будет котик, так и сразу!
Я сам туда тогда пришел, чтобы в него в кота в меня смотрел всегда. Я потому что же хотел, чтобы все хватало, и чтобы красиво, а так и сразу и хорошо, и будешь смех, и может и погладят. Ну и я.
Ты там где долго смотришь, будет котик, там потому что нужен. Я так обещаю.
Меня трогай, пожалуйста. В спину трогай, тут вот за ухом и где борода. Знаешь, я расскажу, а то вот ты, бывает, хмурый там, или другое, и не станешь, а ето очень нужно. Чтобы трогать, и гладить, и всегда.
Я вот, смотри, сижу, кабута. Када уже поспал про все, и круглешки поел, и хвост помыл, и ногу. Тогда, бывает, думаю в себя, что как все хорошо, и даже если не совсем, то будет. А потом раз – все есть, а меня не очень-то вдруг стало. А как же я? И меня сразу кабута непонятно. Где котик тут? И сразу совсем один, и тоскую. Как же я. И тогда вот очень сразу нужно, чтобы трогать. Вот так пришел, помазался об все, и тебя толкаю как бодал. И внутри в руках насяду, а даже и потрогаю немного. И ты чтоб тоже не грустил, и настоящий чтобы тоже, и мы тогда тут вместе есть, и нужные. Друг другу вот сначала, а потом уже и всем. Ну, может вспомнится и так потом, но все равно, не будет так чтоб зря.
Когда про хорошее – всегда не зря. Ты меня погладь, и я сразу спокойный, что тятя, и нужен, и с тобой и ты тоже. Вместе нужные.
Надо всех гладить так, никто тогда грустить не будет.
Анна Семенова, симпатичная брюнетка двадцати трех лет, работала продавцом-консультантом в мебельном магазине и училась на вечернем отделении юридической академии. Жила Анна вместе с бабушкой в районе Преображенской площади.
Как и всякая современная девушка, Аня следила за фигурой. Иными словами, в течение дня – только кофе или чай без сахара. А вечером (практически – ночью) позволяла себе принять калории в виде любимых бутербродов: тонкий кружок батона, смазанный мягким творожным сыром, сверху ветчина. Бабушка считала бутерброды вреднейшим изобретением холостых мужиков. Это ведь верное средство приобрести язву желудка или двенадцатиперстной кишки! Побаловать себя бутербродами Анна могла только в отсутствие бабушки, которая в данное время находилась на даче.
Единственным круглосуточным магазином рядом с Аниным домом был дорогущий супермаркет «Новый континент». Людей, которые покупают в нем продукты, бабушка считала или лентями (Преображенский рынок в трех трамвайных остановках), или буржуями, наварившими капиталы и теперь сорящими деньгами. Но у Анны, возвращавшейся после занятий, выбора не было. Она стояла у стеллажа с сырами, когда все началось. Анна уже держала в руках разрезанный батон в полиэтиленовой упаковке и лоточек с ветчиной. Она никогда не брала в супермаркете тележку или корзину, чтобы избежать соблазна прихватить лишнее и завлекательное, вроде вяленых помидоров в оливковом масле. Анна раздумывала, какой мягкий сыр купить: натуральный, с грибной начинкой, с укропом, с беконом? Рядом, тоже с сомнениями, перебирал сыры молодой человек. У его ног стояла дорожная сумка.
Парень брал один кусочек сыра, читал этикетку, возвращал на полку, брал другой:
– Козий. И этот козий сыр. Да что у них тут все козлиное!
В «Новом континенте» был прекрасный выбор дорогих сыров. А дешевые, типа «Российского», лежали в самом низу, на полке в пяти сантиметрах от пола. Молодой человек согнулся, потянулся за брикетом сыра…
– Й-й! – просипел он. – Змея! Укусила меня!
Аня никогда бы не поверила, что в супер-пуперном магазине, в полночь, когда покупателей раз-два и обчелся, продавцов вообще не видно, работает одна касса, на входе-выходе маются два охранника – что в этой безлюдной продовольственной благодати могут присутствовать натуральные змеи. Но видела собственными глазами: серый жгут выскочил из дешевых сыров, открылась маленькая пасть, ткнулась в руку парня и мгновенно скрылась. Не привиделось, было!
Парень разогнулся, смотрит на руку испуганно. Две красные точки, капельки крови.
– Вас укусила змея, – зачем-то сказала Аня.
– Ага. Мать честная! У них тут кобры.
И Анна заверещала. О! Аня всегда умела голосить. В детстве: упадет на даче, коленку поранит – включает голосовую сирену, и соседи несутся – ребенок погибает. Голос у Ани был мощный, от первой октавы до последней. К сожалению, слух отсутствовал, из школьного хора выгнали, потому что не слышно было тех, кто правильно пел.
Меньше минуты потребовалось, чтобы сбежались: два охранника, три продавщицы в белых халатиках и с пилотками на голове, кассирша со связкой ключей в руках – неслась, но кассу закрыла-таки.
Анна вопила и топала ногами от переполнявшего ее ужаса.
– Молчать! Не прыгать! – гаркнул один из охранников. – Докладывайте, что случилось!
Ему было за сорок, опытный служака. Второй – желторотый юнец, Аниному визгу даже обрадовавшийся, как радуется развлечению заскучавший часовой.
– Змея! Кобра! Удав! – торопливо говорила Аня. – Вдруг из сыров выскочил, я видела! Оно укусило этого, – Анна ткнула в молодого человека, – смотрите, у него на руке следы.
Пожилой охранник досадливо сморщился.
– Уж не знают, чего придумать, чтобы своровать, – заметила кассирша.
– Змеи в «Новом континенте» – это перебор, – ухмыльнулся молодой охранник.
– Мы сейчас милицию вызовем! – пригрозила одна из продавщиц. – Совсем совесть потеряли.
– Вызовите! – подхватила Анна. – Быстрее! И еще эмчеэс. Правда-правда, была змея.
– Артисты. Прям Большой театр. – Вторая продавщица презрительно скривилась.
– Тырят и тырят, – кивнула третья служительница прилавка. – Так хоть бы врали правдиво. Еще скажите, что у нас тут тигры или львы.
– Гиены, – хохотнул молоденький охранник.
Его шутку оценили: работники супермаркета рассмеялись. Очевидно, имелся в виду кто-то из руководства.
– Вы нам не верите! – сжала кулаки в бессильном отчаянии Анна. – Но была змея! Посмотрите на его руку!
Молодой человек держал свою руку на отлете, будто не узнавал.
– Самострел, – констатировал старший охранник. – Девочки правы. Что вы всё придумываете, как банку икры спереть? С жиру беситесь? Одеты не бедно. Пощекотать нервишки захотелось? Молодежь… золотая. Сейчас сдам вас в отделение, по закону сорок восемь часов в камере. Надолго желание устраивать спектакли отобьет.