Лашк кивнул. Хельги-ярл бесшумно вытащил меч.
— Так ты оставил его там? — На бледном лице Варга вспыхнули черные злые глаза. Лютша поежился — он так и не привык к ночным превращениям обычно меланхоличного молодого варяга.
— У меня не было челнока, господин, а тащить парня на себе лесом — невозможно, хоть он, наверное, и легок, — весянин попытался оправдаться. — Но я надежно связал его и даже подвесил на суку, чтоб не достали звери.
— А вдруг он сбежит? — сверкнул глазами Варг. — И приведет к капищу воинов? Тогда я принесу в жертву тебя! — Он ткнул пальцем в грудь Лютши с такой силой, что тот закашлялся.
— Он не может сбежать, мой господин, — почесав грудь, заговорил весянин. — Я крепко ударил его камнем. Боюсь, он даже не доживет до нашего появления.
— Еще лучше! — осклабился Варг. — Так чего ж тогда мы туда поедем? Хотя… — Он посмотрел на небольшое бочонок, неприметно стоящий в углу. В болонке шуршал набросанной травою мерзкий летающий гад, недавно изловленный воинами Лейва в дальних болотах. Гад был страшен — с крыльями, словно у ворона, с красным гребнем на плоской безмозглой башке, с длинным ядовитым зубом. Вот и сейчас, пытаясь улететь, он бился головой о стенки бочонка. Злобное существо, питающееся кровью… Друид имел на него большие виды.
— Едем, — встав, объявил Варг. — Выходим поутру не рано, так чтобы сойма причалила к месту ночью. Обязательно ночью. И не забудьте прихватить с собою бочонок.
Сойма отчалила от низкого берега после восхода солнца, когда Варг уже перестал быть друидом. Как всегда сонливый, он прикорнул на корме, греясь в еще не знойных лучах. Воины споро заработали веслами. Сидевший впереди Лютша пощупал ожерелье на шее, под рубахой — цело ли? Воров в шайке Лейва хватало. Ожерелье, конечно же, было на месте — бронзовое, тяжелое, с мелкими капельками слюды, то самое, что сорвал Лютша с шеи убитой им девы.
Челн подплыл ближе, но, похоже, не собирался причаливать. Ярл подал знак Лашку. Тот кивнул, натянув тетиву. А челнок тем временем уже оказался совсем рядом, так что можно было рассмотреть лица сидевших в нем людей. Присмотревшись, Хельги вдруг вздрогнул, не в силах поверить своим глазам. Выскочил из кустов, закричал:
— Хей, Ладия!
Девушка, сидевшая на носу челна, встрепенулась, взглянула на берег. В ярко-синих васильковых глазах ее вспыхнула радость.
— Хельги, — улыбаясь, прошептала она.
С кормы замахал Ярил Зевота. Миг — и челнок ткнулся носом в песок. Ярл усмехнулся, помогая девушке выбраться:
— А мы вовсе и не вас поджидали.
— И мы вас не чаяли встретить, — Ладислава нахмурилась. — Дишка пропал, третий день ищем. Сначала у нас все обшарили, аж до Чистого Мха, потом к Черной речке, к селищу Змеяна вышли, ужас… Потом уж от Змеяна хотели к вам, на городище — там поспрошать, да в бору заплутали. Вышли к реке… Нашли челнок у заброшенной усадьбы, охотников с Паш-озера повстречали, те и посоветовали плыть до Келагаста. Иначе, сказали, сгинете, коль болот да урочищ не ведаете. Вот и плывем. Хорошо — вас встретили.
— Как же вы парня искать собрались, лесов не зная? — покачал головой Лашк.
— Да он сюда, на Явосьму-реку, собирался, — Ладислава вздохнула. — Если б все по-хорошему, давно бы домой вернулся.
— А если где сгинул, все равно не отыщете.
— Если сгинул, не отыщем, — согласилась девушка. — А вдруг — ногу подвернул, случается же такое, лежит сейчас где-нибудь на берегу, бедолага, плачет. И ведь помочь некому.
— А вы-то как здесь? — Ярил посмотрел на ярла.
— Узнаете, — хмуро отозвался тот. — Идем к нашим, тут рядом.
— Надо на Городище поспрошать, — предложила Ладислава. — У парней. У Найдена, Овчара, Михри.
— Нет больше Михри, — обернулся ярл. — И Овчара нет, и многих.
— Как нет?! — вскинул глаза Ярил.
— Убили.
— Убили? Кто?
— Идемте. После расскажем.
Сели вечерять — солнце уже склонилось низенько, висело над дальним лесом желтым блистающим полукружьем. Хельги рассказывал… Выслушав его, Ярил побелел, сжал губы.
— Я иду с вами, ярл! — твердо заявил он. — И, отыскав чужаков, отомщу им за всех.
— Нам бы еще и Дивьяна найти, — тихо напомнила Ладислава. — Мы с вами пойдем. У вас плот слажен, у нас челнок.
— Челнок… — шепотом повторил ярл. — Челнок… Так мы ведь его там и оставили, на берегу, под сосною!
— Оставили так оставили, — пожал плечами Найден. — Вокруг никого — красть некому.
— Некому? — вставая, переспросил ярл. — Ошибаешься, Найдене! А ну, быстро все к берегу! Хотя нет… Вовсе не обязательно, что сегодня кто-нибудь приплывет. Выставим сторожу. Лашк — покажи воинам. Да не забудьте спрятать челнок.
— Сделаем, — сурово кивнул головой весянин. — Ступайте за мной, вои.
Он ушел с парой гридей. Прислонившись к березе, Хельги вытянул ноги. Ладислава присела рядом, положила голову ему на грудь, и ярл, обняв ее, почувствовал, как часто бьется девичье сердце. И еще он чувствовал, что сделал что-то не так. Не до конца. Он вновь подумал про челнок, про следы на песке, оставленные большими лодками… Что-то привозили… Тропа! Должна же быть тропа! И начинается она там, у корявой сосны, от берега! Ярл встрепенулся, осторожно отстранил деву:
— Я сейчас, Лада.
— Куда ты? — вскрикнула девушка.
— Скоро вернусь, жди..
Он спустился к оврагу и, пройдя кустами, прибавил шагу. Выйдя к реке, поблуждал немного по берегу, пока не увидел сосну. Быстро подошел — следовало спешить, солнце садилось, и вскоре берег окутает тьма. Белые ночи давно закончились. Челнока на берегу не было. Молодцы, успели уже убрать. Чуть шевельнулись кусты слева от ярла. Тот оглянулся:
— Свои!
— Это ты, княже? — вышел на берег молодой воин. — А мы думали…
— Едва не накинулись на тебя, князь, — смущенно признался Лашк. — Думали — кто это там бродит?
Хельги улыбнулся:
— А и накинулись бы, так не велика беда. Разобрались бы… Я вот зачем пришел — ищите тропинку.
— Да нет ее здесь, — весянин покачал головою. — Мы все облазили.
— Все? — Ярл кивнул на колючие заросли можжевельника, росшие под самой сосною.
— Так там же кусты!
— Зато очень удобно подняться.
Хельги повернулся и быстро пошел к круче. Поднялся к самым зарослям, схватился, чтоб не упасть… И покатился по песку вниз, держа в руках куст, вырванный с корнем!
— Ну, ты силен, князь! — восхитился Лашк и вдруг замер. — А куст-то — подрублен! Вон следы, и корней нету.
— Да вот же она, тропа. — Один из воинов кивнул на заросли, в которых ярл уже проделал заметную брешь. — Во-он, меж деревьями вьется — трава примята.