Во что можно играть с обнаженными женщинами, я представлял. Меня в тот момент такие игры не интересовали, не из верности Требухиной, а по этическим соображениям. Да и намечающийся разрыв с боярышней давил на психику.
— Если хотите, можете играть без меня, — не без внутреннего раздражения сказал я, надел камзол и вышел из светлицы.
Внизу, в большой парадной комнате, хозяев не было, крутились только какие-то дворовые холопы. На меня посмотрели безо всякого интереса и даже не спросили, что мне здесь нужно. Я, не задерживаясь; вышел на двор. Тут тоже оказалось несколько праздно шатающихся слуг, как мне показалось, в изрядном подпитии. Похоже, что бывший боярин пил сам и не препятствовал спиваться своей дворне.
Я увидел знакомое лицо, человека из свиты Требухина, который был сегодня с ним в трактире. Похоже, что к выпитому днем он еще солидно добавил, и теперь стоял в одиночестве, покачиваясь, как беззащитная березка на сильном ветру.
— Не знаешь, где боярышня? — спросил я его. Слуга посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом, икнул и махнул рукой в сторону дома.
— В избе? — уточнил я.
— Там они все, — с какой-то тоской сказал он. — Тьфу на них, прости меня, Господи!
— Пьют? — поинтересовался я.
— А это не твоего ума дела! — неожиданно рассердился пьяный. — Не лезь в чужой монастырь со своим уставом! Много вас тут, умников, развелось!
Я пожал плечами и отошел. Он был так пьян, что спорить и ссориться с ним было бесполезно. Идти назад в комнату, где красотки растлевают моего рынду, не хотелось. Присоединится к пьяной компании Требухина тем более. Я остановился, не зная, чем себя занять, Вдруг сзади кто-то легко тронул меня за плечо. От неожиданности я вздрогнул и круто повернулся. Передо мной стоял незнакомый человек с приятным умным лицом, он мягко улыбнулся и спросил:
— Вы тот самый окольничий, что приехал с боярином?
Обращение на «вы» было необычно, как и произношение, с небольшим незнакомым мне акцентом выговаривая русские слова.
— Да, — односложно ответил я.
— Очень рад, что к боярину приехал такой знатный гость, — продолжая улыбаться, сказал незнакомец. — Вы, я слышал, близкий друг нового царя?
— Нет, — так же коротко ответил я, не уточняя, что нет: то, что я окольничий или царский приятель.
— Не хотите пройтись? — неожиданно предложил незнакомец. — Тут очень красивые места.
— Хорошо, пойдемте, — легко согласился я. Новый человек с умным лицом, хоть какое-то развлечение.
— Позвольте, я возьму вас под руку? — спросил он. — Так нам будет удобнее идти.
Мне было удобно и так, но отказать ему в такой малой просьбе было бы бестактно, и я утвердительно кивнул. Незнакомец взял меня под руку и повел к главным воротам.
— Удивительно красивые у вас на Руси закаты, — сказал он, поднимая лицо к небу. — У нас таких нет.
— А вы откуда? — задал я занимавший меня вопрос, кто он, собственно, такой.
— О, я издалека, — ответил он, махнув куда-то в сторону свободной рукой, — Я здесь только гость. Вам не нравится, как живет боярин? — неожиданно круто поменял он тему разговора.
— Почему же, каждый волен жить так, как ему хочется. Что мне за дело до его жизни! Мы с Тробухиным едва знакомы. Я просто помог его дочери добраться до дома, только и всего. А завтра я возвращаюсь в Москву.
— О да, конечно, я знаю! А ведь боярышня очень красивая девушка и очень страстная, вам так не показалось?
— Простите, но мы с вами не так близко знакомы, чтобы обсуждать женщин, — холодно прервал я неприятный для меня разговор.
— О, не сердитесь! — извиняющимся тоном воскликнул он. — Я не хотел обидеть ни вас, ни нашу боярышню, Просто я немного знаю о здешней жизни, и слышал, что у вас с ней сложились не совсем обычные отношения.
Я уже жалел, что согласился на эту странную прогулку. Мой спутник это почувствовал и больше о Наталье не говорил.
— Так вы завтра хотите уехать?
— Да, хочу, у меня срочные дела в Москве.
— Жаль, мне бы было очень интересно поближе с вами познакомиться. Мне кажется, что вы бы нам могли подойти…
— Кому это вам? — быстро спросил я.
— Нам? — переспросил он. — Если вы согласитесь остаться тут, то все узнаете.
Я внимательно посмотрел на незнакомца, наши взгляды встретились.
— Хорошо, — сказал я, — я остаюсь.
Мне показалось, что я встретил того, кого давно искал, своего будущего главного противника.
— Давайте еще пройдемся, — предложил иностранец, когда мы, наконец, отвели друг от друга глаза.
Я потупился — сделав вид, что не выдержал его проницательного взгляда, чем, как понадеялся, доставил визави небольшое удовольствие. Кому не лестно ощущать себя властелином людей с демоническим взором…
— Вечер сегодня теплый, — сказал он, — будет приятно погулять.
— Да, конечно, — быстро согласился я, как бы сразу отдавая ему инициативу в общении.
Теперь, когда я решил здесь остаться и разобраться, что это, собственно, за тип, нужно было полностью поменять стиль поведения. От того, какое он составит обо мне впечатление, во многом зависело наше дальнейшее общение. Вряд ли новый знакомый что-нибудь знает про меня, кроме того, что ему могла рассказать Наталья Требухина, а это почти ничего. Никаких откровенностей, кроме интимных, между нами не было. Значит, он теперь будет меня прощупывать, пытаться понять, что я за человек. Самый простой способ завоевать доверие — показать свои недостатки и слабости. Слабые люди легче управляемы, и их можно не бояться.
Подчинившись воле нового знакомого, я шел рядом, слегка отставая, этим как бы показывая, кто из нас лидер. Он неспешно ступал по довольно широкой тропе, незаметно наблюдая за мной.
— Как вам нравится дочь Требухина? — после нескольких минут молчания, наконец, спросил он.
— Очень нравится, — честно признался я. — Боярышня Наталья — хорошая девушка, скромная, послушная, богобоязненная.
Собеседник быстро взглянул на меня, и я подумал, что пересолил. Ни в одной из перечисленных девичьих добродетелей, Наталью заподозрить было совершенно немыслимо. Однако такая оценка Наташи иностранцу почему-то очень понравилась.
— Мне тоже кажется, что боярышня Наталья — скромная, благонравная девушка. Хорошая кому-то достанется жена! Такое богатство упускать не след, желающих найдется много, да не всякий ее достоин!
— Именно, счастлив будет обладающий таким несомненным сокровищем! — витиевато поддержал я, решив, что странный тип задумал заняться сватовством и составить счастье дочери приятеля. Теперь оставалось ждать, когда разговор зайдет о нашей с Наташей совместной судьбе. Единственное, что меня в тот момент интересовало, какая нужда иностранцу пытаться женить меня на дочери Требухина? Никаких достоинств кроме мифического звания окольничего я за собой не числил.