Недоверчиво хмурясь, разбойник подошел к столу и, в любой момент ожидая подвоха, сгреб причитающиеся ему монеты в подол туники.
– А теперь – вон отсюда, – приказал ему Юний. – И чтоб до утра не появлялся. Предупреждаю всех: дом оцеплен моими друзьями-гладиаторами, и если они до утра заметят где-нибудь поблизости ваши гнусные рожи…
– Понял, понял, – льстиво закивал головой Капулий и, обернувшись, словно загнанный зверь, быстро вышел из комнаты. Послышался скрип ступенек, а затем звук падения, сопровождающийся звоном.
– Упал, – невозмутимо констатировал Рысь. – Пьяный, что ли? Каллид, проследи, чтоб он побыстрее убрался.
– Так, теперь ты, старуха! – Он поманил пальцем присмиревшую Зарпигону. – Забирай деньги и тоже уматывай.
– А-а…
– А где хочешь, там и жди до утра, чай, недолго осталось. Впрочем, можешь остаться на кухне, но смотри, если только высунешь нос…
– Не беспокойся, мой господин. Буду сидеть тихо, как мышка, – жадно сгребая деньги, проскрипела стряпуха. – Уж теперь не высунусь.
Она исчезла за дверью, и Юний перевел взгляд на Камилла – впрочем, звать этого парня не было никакой нужды, он и так давно уже стоял у стола.
– Что, беру свою долю и ухожу?
Рысь усмехнулся:
– Не торопись, парень. Присядь-ка…
– А что? – В глазах Камилла явно промелькнул испуг. Как это понимать: всем дали денег и отпустили, а вот его нет?
– Из всей этой троицы ты мне почему-то кажешься наиболее умным, – пояснил Юний. – Вот и поведай мне в подробностях, как это вышло, что вы вдруг очутились здесь, когда должны заниматься сейчас грабежом?
– А, что говорить. – Парень махнул рукой. – Я сразу понял, что ты свалил, да и сам собрался сделать то же самое: больно уж ненадежное дело, а от гнева хозяина спрятался бы где-нибудь, отсиделся. Так вот я подумал, да вот сбежать не успел, Капулий, гад, видно, что-то такое заподозрил, едва я только дернулся, ка-ак схватит за руку и кинжал к горлу – куда, мол, собрался? Ну, я не стал вилять, не тот случай. Так и сказал прямо, что не нравится мне это дело. Капулий помолчал немного, потом спрятал кинжал и сказал, что и ему все не нравится, а что делать, он не знает, поскольку уж больно у хозяина руки длинные. Тогда я предложил хозяина немножко обмануть, так, незаметно: хочет он, чтоб мы того жирного кота пощипали? Пощиплем. Вернее, пощиплют. Только не мы, другие. Знал я на Садовом холме лихих ребят, да и Капулий их знал, только поначалу не хотел связываться. Ну да пришлось, ничего не поделаешь. Тебя нет, в дом не войти, хозяина ослушаться страшно. Вот и пошли договариваться, уговорили шайку косого Вителия – у него людей много, с дюжину, а то и больше. Уговорили, вернулись обратно к тому домишке. Ворота на один удар взяли – не так уж и крепок засов оказался… Нет, Хилон не обманул, все так и оказалось: в доме человек пять, все рабы. Только ведь и добра там никакого не было, вот в чем дело-то! Я, как увидал пустые комнаты да обсыпанную позолоту, сразу понял, что дело нечисто, я ведь не дурак, ты знаешь. Пока те дураки по дому носились, я бочком-бочком – и к выходу. Только вот Капулий, гад, хитрый – знал, что я умный, и за мной, за мной… Еле от него отвязался – и сюда. Тетка Зарпигона – та еще змея. Веры ей нет никакой, особенно в том, что касается золота. Ну, прихожу в дом: аве, мол, не ждали? Схватил нож – ну, отдавай мое золотишко, карга старая! И наверх. А Зарпигона сзади, со сковородкой. Только бой начался – ух, и ловко карга сковородкой машет, ей бы на арене выступать, как гладиаторы, я знаю, раньше женщины выступали, пока не запретили им. Так вот… Только мы, значит, приняли боевые позы, – старуха делиться нипочем не хотела, гадина, – опа! Ступенечки-то – скрип-скрип! Капулий нарисовался, образина гнусная! Вот уж кого точно так рано не ждали. Ну, мы со старухой сразу смекнули: по одиночке мы для него – тьфу! Сожрет и не подавится. Потому и объединились на время… А тут как раз и вы.
Камилл замолк, лишь глаза его блестели в полутьме, словно у оборотня.
– Ну, так я заберу свою долю? – тихо спросил он.
– Забирай, – задумчиво кивнул Рысь. – Не знаешь, где найти Хилона?
– Ха, Хилона! – Камилл покачал головой. – Он ведь нам не докладывал, приходил, когда присылал хозяин, – что-нибудь передать или, вот как вчера, настропалить на какое-то дело.
Парень старательно сгребал со стола деньги. Так старательно, словно делал какую-то необходимую, очень важную работу, важную не для себя – для людей. Юний вдруг рассмеялся:
– Ну, что? На лупанарий хватит?
– Пожалуй, нет. – Камилл вздохнул и вдруг тоже улыбнулся. – Да и не нужен мне лупанарий, надоело. Я ведь молоденьких девок люблю, а вовсе не старых морщинистых теток, а такие меня в основном и заказывали. Теперь для себя поживу – уж найду, куда вложить денежки. Жаль, Лация пропала, ты ее знал. Так бы и ей кое-что подбросил, она девчонка добрая, не раз меня выручала.
Рысь усмехнулся. Сказать ему про Лацию? Нет, пожалуй, не стоит, слишком уж хитрый. Ладно, пусть убирается.
– Собрал свои деньги?
– Да, спасибо. Могу идти?
– Проваливай.
Аккуратно сложив монеты в мешок, Камилл направился к двери и вдруг остановился на полпути, обернулся и тихо спросил:
– Почему?
– Что «почему»? – не понял Рысь.
– Почему ты не убил нас и даже поровну поделил золото? Так в Риме не принято!
– Много ты знаешь о том, что принято в Риме, щенок! – не выдержал старый Каллид. – Ишь, еще рассуждает.
– Почему? – не обращая внимания на ветерана, снова повторил Камилл.
– Потому. – Рысь сглотнул. – Чтобы в собственных глазах не быть такой тварью, как вы! Чтоб быть человеком, чтоб уважать себя, чтоб… – Он на миг запнулся. – Да многое можно сказать, не знаю только, поймешь ли? А что касается Рима, то в этом городе говорят: «Всем, сколько можешь, помогай!» И точно так же учил меня когда-то отец.
Больше ничего не спрашивая, Камилл медленно вышел.
– Эй, парни, – Юний подозвал близнецов и протянул им горсть золотых. – Это вам за охрану.
– Этого слишком много, господин! – Парни, видимо, еще не потеряли остатки совести.
– Берите, – устало махнул рукой юноша. – Может, когда-нибудь поможете и еще. А ты, Каллид. – Он посмотрел на ветерана. – Что ты сидишь? Бери, бери, сколько тебе надо. Хватит на то, чтобы выкупить внука? Ну, что ж ты?
– Боюсь, – сквозь зубы произнес Каллид, – боюсь, это грязные деньги.
– Точно, грязные. – Рысь нервно расхохотался. – Мы нашли их в навозной куче. Нет, правда, клянусь Юпитером и Юноной! Бери же, не брезгуй, и знай: на этих монетах нет крови.
– Спасибо, – отсчитав ровно десять монет, поблагодарил Каллид. – Не спрашиваю, зачем ты это делаешь, ибо помню: всем, сколько можешь…
– …помогай! – со смехом закончил Юний.