– А уж как уберем – праздник! – добавил старейшина. – Приглашаем, будьте гостями.
Рысь пригладил волосы:
– Придем обязательно. Осень – пора свадеб.
– Да уж, – Тарх вдруг вздохнул. – Боюсь только, этой осенью у нас будет слишком мало женихов. Да, слишком мало…
Поспешно спрятав довольную улыбку, Юний хотел было сказать, что зато у них, в Нордике, женихов много – все молодые сильные парни. Вот бы их переженить на местных красавицах, нарожали бы детей, прижились, уж не думали бы ни о каком Риме или там Германии. Да так оно, скорее всего, и выйдет, обязательно выйдет, и старейшина здесь ничего не сможет поделать, даже если б и хотел выступить против – ну, как пойдешь против желания молодых девок? Да вот и сейчас… Ох, не зря, не зря легат приказал Илмару отобрать для сопровождения легионеров помоложе да посимпатичней. И каждый воин получил из казны немного денег – на подарки. Ну, ясно – кому…
– У нас тоже скоро праздник урожая. – Рысь искоса взглянул на старейшину и жреца. – Мы приглашаем вас всех. Будет очень весело.
Тарх снова вздохнул:
– Ох, дожить бы.
Вот наконец показалось селение, почти пустое – страда. Все на полях, лишь на обширном дворе старейшины крутятся, хлопочут девчонки: жарят, парят, расстилают на длинном столе сено, разбрасывают по лавкам – мягче сидеть. Завидев гостей, поклонились. Воины – как по команде – сняли шлемы, улыбнулись. Сильные молодые парни. Девки стреляли глазами. Так оно и нужно, так оно и хорошо.
Уселись за стол. Во главе – почетные гости, рядом – старейшина, жрец, военный вождь, ну а уж остальные дальше, кто как…
Девчонки забегали с блюдами, с кувшинами, с дичью. Наполняя кубки, словно невзначай, касались руками гостей, улыбались. Затем, встав в сторонке, пересмеивались, переглядывались, шутили. Не торопились, знали: вот уйдут важные гости в дом, дела решать, вот уж тогда-то живее пойдет веселье. Ишь, какие эти чужаки… Не такие уж и страшные. Сидят, лопочут по-своему, оглядываются… Кто посмелей из девчонок – начали уж перемигиваться, а одна – кареглазая – так смотрела, так смотрела… Кассий даже чуть пивом не поперхнулся. Хоть и поручил ему легат важное задание, а вот все ж велел сегодня немного отвлечься. Здорово здесь как! И пиво вкусное, и рыба… А уж девчонки – красавицы писаные, особенно та, с карими глазками. А рядом с ней тоже ничего, голубоглазенькая, темненькая, все смеялась, до тех пор пока не увидала понурого Зарко. А увидав, притихла, губу закусила…
– Ну, что столпились? – Тарх с неудовольствием оглянулся на девок. – Две-три останьтесь, остальные – марш на поле! И чтоб до вечера не показывались… Надолго к нам? – Он повернулся к гостям.
Юний усмехнулся, окидывая быстрым взглядом сидящих за длинным столом легионеров и заинтересованно перешептывающихся девчонок.
– Ненадолго. Но сегодня, думаю, заночуем.
Наскоро перекусив – не за этим явились, – Юний с Илмаром пристально взглянули на Тарха. Тот все понял, кивнул:
– Пойдем в дом. Этого… – Он кивнул на Зарко, понуро стоявшего у амбара под охраной двух воинов. – Привести?
– Чуть позже, – качнув головой, Рысь следом за старейшиной вышел из-за стола.
В горнице было темно – или это просто так казалось с улицы? – вкусно пахло свежим сеном, смолою и еще чем-то приятным. Сквозь узенькое оконце лучиком проникал солнечный свет, горя ярким цветком на противоположной от оконца лавке. Вокруг очага, в углу, висели какие-то травы, на бревенчатых закопченных стенах – волчьи и медвежьи шкуры, лисьи хвосты, рогатины.
– Вы послали к нам Зарко, – без всяких предисловий произнес Рысь, – не только учиться, следить.
– Да, – спокойно отозвался Тарх. – Думаю, и вы бы поступили так же. Клянусь Рожаницами и Родом, Ладой и Лелей, Велесом и Мокошью – ничего плохого мы против вас не замышляем. Просто хотим побольше знать.
– Парень следил не только для вас, – Юний жестко сжал губы, – но и для людей Волка!
– Не может быть! – не выдержав, воскликнул жрец. – Нет, это невозможно.
Старейшина вопросительно посмотрел на гостей.
– Я расскажу, – пояснил легат. – Выслушайте.
В подробностях поведав о том, что случилось у дуба, Юний описал вражеских воинов, их действия и слова.
– Для «волков» следил ученик, – Рысь кратко подвел итог. – Они ждали у дуба. К дубу пришел Зарко.
– Так это я просил его приходить к дубу! – негромко промолвил жрец. – Мой человек, Зоревик, скрываясь рядом в кустах, запоминал каждое слово и потом передавал нам, в селенье.
– Выходит, не только ваш Зоревик его слушал.
Старейшина и жрец переглянулись:
– Мы расспросим Зарко сами, а вы пока веселитесь.
– Ваша воля. – Легат развел руками и вместе с Илмаром вышел во двор.
Увидел, как жрец Брячислав самолично повел в дом понурого отрока. Скрипнула дверь…
– А где та, кареглазая? – Знающий язык словен Кассий определенно пользовался популярностью у оставшихся трех девчонок. Те обступили его, одна даже уселась рядом.
– Спроси, любят ли они плясать? – насели на парня соратники. – А песни, песни петь любят?
– Придут ли на наш праздник?
– А мы на их – точно придем.
– Плясать они любят, – обстоятельно переводил Кассий. – Песни петь тоже. Рады будут нас видеть на своем празднике, а вот придут ли на наш – как отпустит старейшина.
– Как зовут, как зовут, спроси!
– Эта, чернявая – Ласка, та, что сидит, – Забава…
– А вон та, ясноглазая, чего у амбара плачет?
– То Заринка, дочка старейшины соседнего рода. Пришла вот, в гости… А плачет чего – как знать?
– А вот здесь была такая, кареглазая, светленькая, – настойчиво выспрашивал Кассий. – Ну, тоненькая такая, на тунике черные петухи вышиты.
– На чем вышиты? А, на рубахе… Кареглазая, говоришь, светленькая… А ты откуда заметил, что светленькая? Ах, невзначай прядь из-под платка выбилась? Ишь, глазастый… Так это, верно, Велимера, Велка. Ты, парень, на ее не очень-то пялься, она вдовица, с ребенком, взгляни-ка лучше на меня – я веселая!
– Вдовица? – Юноша удивленно вскинул глаза. – Сколько же ей лет?
– Пятнадцатую весну встретила.
– Пятнадцать…
Выйдя из дома, старейшина Тарх позвал Юния с Илмаром Два Меча. В дверях они едва не столкнулись с Зарко, коего выводили двое вооруженных рогатинами воинов из рода Птицы.
– Он не рассказал ничего, – тихо промолвил Тарх. – Клянется, что не предатель.
– И я ему верю! – вставил свое слово жрец.
– А я – нет! – Старейшина со вздохом уселся на лавку. – Я теперь сомневаюсь… А раз так – Светозара нужно казнить.