– Ты была права в отношении катастрофы, в которой погиб твой отец, – сказал он мягко. – В стране объявили траур. Известие о трагедии поместили на первых страницах почти все газеты. Не очень трудно было выяснить, где и когда это случилось, и получить список погибших с их полными именами и фамилиями. Я выяснил, где стояла их часть и что твой отец только что получил повышение. Казалось резонным предположить, что на этой фотографии он уже с новыми нашивками. Значит, он фотографировался где-то недалеко от расположения части. Это дало мне место, откуда начинать поиск, и примерную дату, когда был сделан снимок.
Кончиком пальца Линда провела по воротничку формы человека на фотографии.
– Но…
– Я заходил в каждую студию в районе базы, надеясь, что та, которую я искал, не закрылась. Молился, чтобы работники студии оказались слишком совестливыми, или занятыми, или, на худой конец, ленивыми и не выбросили старые негативы.
– Это немыслимо! Шанс найти именно ту студию…
Джеральд пожал плечами.
– Мне повезло. Ту студию основал отец хозяина. Ни он, ни его сын никогда ничего не выбрасывали. И вот она перед тобой.
– Но эта фотография такая четкая, такая превосходная! – Линда повернула снимок так, чтобы свет лучше падал на него.
– То, что было у тебя, оказалось лишь предварительным отпечатком. Возможно, отец послал его твоей матери, чтобы она выбрала, какой больше понравится. Он не был рассчитан на длительное хранение, потому такой выцветший. Не говоря уж о том, что он был порван на кусочки и у реставраторов просто не было шансов полноценно восстановить портрет.
Линда целую минуту сидела молча, наконец, прошептала:
– Джерри, я не знаю, как отблагодарить тебя.
Он не ответил, только слегка сжал ее пальцы.
Слезы снова хлынули у нее из глаз. В этих слезах было все – и жалость к себе, и безысходная печаль – ведь если бы у них все сложилось по-другому…
Не сказал ли Джеральд то же самое где-то за минуту до того, как к ним вломилась Делла и весь мир разлетелся на кусочки? Сейчас ей стало ясно, что он имел в виду.
Если бы Джерри не сомневался, что это его ребенок, подумала Линда, я продолжала бы бороться за него. Раз он способен на добрый поступок, значит, еще есть надежда, что однажды между нами все изменится. Если бы, если бы… Если бы не его недоверие к ней!
И все же, что муж имел в виду? Он, казалось, хотел, чтобы они стали ближе… И в то же время, если бы не было ребенка – независимо от того, сомневался он в своем отцовстве или нет, – не было бы никакого брака, ничего, на чем могла бы основываться близость… любая близость.
Его голос звучит почти грустно, подумала она. В нем нет ни сдерживаемой обиды, ни ожесточения или негодования.
– Джеральд – проговорила она еле слышно. – Почему ты не спросил у меня о ребенке?
На какое-то мгновение Линде показалось, что муж не слышит ее. Наконец он вздохнул и ответил шепотом:
– Потому что я боялся услышать твой ответ.
В комнате наступила оглушительная тишина. Он действительно этого боялся?
– Ты бы поверил тому, что я сказала? – спросила Линда надтреснутым голосом.
Он сидел, уставившись на свои руки.
– Да, поверил бы.
Кровь отхлынула от ее лица. Она почувствовала страшную слабость. Линде никак не удавалось до конца осознать все значение этих слов. Ведь если он готов поверить ей, даже если ответ окажется не тем, какой ему хотелось бы услышать, для них не все еще кончено.
– Я надеялся, что ребенок мой, – продолжал он быстро. – И пока я так думал, мне не надо было задаваться ненужными вопросами. – Он поднял голову и бросил на нее быстрый взгляд. – Не скажу, что это далось мне просто, Линда. Но потом я понял, что это не имеет значения. В самом деле не имеет. Ты нуждалась во мне, и я…
Робким росткам надежды, только начавшим оживать в ее сердце, не суждена была долгая жизнь.
– Значит, ты женился из жалости, подумал, что мне трудно придется, что я не справлюсь одна? И еще, может быть, почувствовал себя немного виноватым, так как однажды переспал со мной?
– Конечно, я чувствовал свою вину, – с болью в голосе ответил он. – Я видел, как ты переживаешь. Знал, что тебе той ночью было необходимо участие. Но когда ты так великодушно предложила мне свое тепло… Я не мог остановить себя, Линни. Когда тебе неожиданно предлагают то, о чем ты мечтаешь столько месяцев… лет, трудно сохранить ясную голову, чтобы подумать обо всех последствиях такого шага.
Линде на мгновение показалось, что ее сердце остановилось.
– Судьба преподнесла мне тебя в ту ночь прямо на блюдечке. И я выпил достаточно шампанского, чтобы позволить себе надеяться, что со мной все это происходит не во сне, что тебе и в самом деле этого хочется… Что, возможно, ты не очень близко связана с Брайаном, как я думал. По крайней мере, ты заметила меня. Увидела во мне мужчину, а не только своего босса. И мне действительно показалось, что ты тоже хотела меня.
Комната начала кружиться у нее перед глазами, и Линда вцепилась руками в край кровати.
– Но наступило утро, и ты убежала. – Нахмурившись, Джеральд повернулся к ней. В его карих глазах была затаенная обида. И что-то еще. – Ничего удивительного, что я почувствовал себя виноватым. Ты же возненавидела меня за то, что я воспользовался твоей слабостью. Тебе хотелось как можно быстрее уйти от меня, даже оставить любимую работу, только бы не видеть меня снова…
– Это ты хотел, чтобы я ушла! – воскликнула она прерывающимся голосом.
– Нет. Я лишь не хотел причинять тебе еще большие страдания. – Он уронил голову. – Я слишком любил тебя, чтобы сделать это.
А я, подумала Линда с раскаянием, действительно поверила, что он способен использовать меня. Она не там искала причины его поступков, и теперь ей наконец стало понятно почему. Всю свою жизнь Линда знала мужчин, которые брали, а не давали, использовали, а не любили, и решила, что и Джеральд должен быть таким же.
– Но когда я узнал, что ты беременна, я не мог позволить тебе остаться одной.
Линда хотела дотронуться до любимого, но ее руки дрожали так, что она не могла контролировать свои движения.
– Даже несмотря на то, что ты не был уверен в своем отцовстве?
Джеральд поднял голову. Его голос прозвучал почти резко:
– Я же сказал, это не имеет значения. Для ребенка отцом всегда буду я. И мне этого достаточно, Линда. Хотя нет, еще мне нужна ты. Даже если ты никогда не сможешь полюбить меня по-настоящему…
Это был чудесный дар – дар любви, на который она откликнулась всем сердцем. Она обняла Джеральда и прижалась лицом к его шее.
– Я оказалась слишком глупой, чтобы понять это в ту ночь, – прошептала она. – Но где-то в глубине души знала даже тогда, что люблю тебя.