Послышались шаги. Повернуть голову оказалось неожиданно трудно, поэтому я решил просто дождаться развития событий. «Лифта ждешь?» – деликатно поинтересовались сверху. Ну, глаза-то меня слушались.
Совсем молодой парнишка, стажер, только что перешедший к нам из юниорской лиги. Взяли на пробу. Черт побери, ну почему явился этот салажонок, который просто не поймет, что я не в себе? Из деликатности, так сказать… Почему не Генка? В крайнем случае Илюха или Димон… Что же мне теперь делать?
Он утопил кнопку вызова и присел на табуретку напротив, стараясь не глядеть на мои ноги. «Я с тобой прогуляюсь, ладно?» – вот и все, что пришло в голову. «А?… Да, конечно». Ну и отличненько. Мне бы только оценить для начала обстановку, там уж я как-нибудь… Ничего не понимаю. Неужели меня накачали какой-то дрянью? Кто? Где? Чего ради?
Подошел лифт, парень встал и шагнул в кабину. Я тоже поднялся, довольно легко, и последовал за ним, какого-то хрена ради прихватив с собой обе табуретки. Их оказалось совсем не трудно пристроить сиденье к сиденью и ухватить одной рукой. Новобранец по-прежнему старательно отводил глаза. Ладно, малыш, не тушуйся, сейчас выберемся на улицу, там я мигом сориентируюсь.
Черта с два! Как только двери на первом этаже открылись, у меня перед глазами все поплыло. И очнулся я уже посреди здоровенного супермаркета, по-прежнему босой и с дурацкими табуретками под мышкой. Н-да, положеньице… Где-то впереди маячит салажонок, и даже по спине его понятно, до чего он рад от меня отделаться. Удрал? Или я его того… попросил? Не помню. Ничего не помню. Мама! Куда это меня занесло? Ну-ка, оглядимся. Медленно. Не упасть бы с перепугу, оглушительно грохоча табуретками – поджилки так и трясутся. О-о! У-у… Молодец, Поль. Это ж надо так надраться! Чудовище ты горнолыжное!
Продавцы в мою сторону подчеркнуто не глядят. Да идите вы! Зато теперь я знаю, куда меня зашвырнуло. Наверное, пока сюда шли… Шли? Ноги сухие, носки чистые. Ну ладно, пока мы сюда э-э… перемещались, я сумел-таки шестым чувством просечь рельеф местности. И как только до меня дошло, какой это город, сразу пошли на ум и некоторые подробности. Итак, я торчу с этими кретинскими табуретками прямо в геометрическом центре задрипанного, но милого австрийского городишки Кица (то есть Китсбюэля, но русские между собой говорят «Киц» – видимо, бессознательно уходя от рвотных ассоциаций). Хоть какая-то явная сцепка с реальностью. Уффф… В целом не худший вариант. Случись со мной такой конфуз дома – сидел бы уже в ментовке. Проба на наркотики, вежливый звонок менеджеру… Б-р-р! А Киц все-таки Европа, место культурное, граждане уважают право личности на самовыражение. Выйду сейчас на улицу, влезу на табуретки, будь они неладны, и стихи начну читать – никто глазом не моргнет. Хотя к русскому горнолыжнику могут и сбежаться послушать – нас в городе знают, мы поблизости арендуем тренировочную базу. И вообще, Киц только лыжами и живет. Так, а что, собственно говоря, тут сегодня делают русские? Тренируются? Ага, в употреблении психоактивных средств! Ладно, подключим голую логику. Если зеленые юнцы лазают по дорогим магазинам, а я достаточно косой, дабы разгуливать босиком… Естественно! Финальный этап «Челлендж»! Мы просто закрыли сезон. И сегодня… Ой, сегодня приезжает Кристи. Да, это будет, как говорит Илюха, «пассаж»! В хор-рошеньком состоянии встречу я свою возлюбленную. Клянусь, не виноват. Но кто меня так накачал?… И чем?! В жизни ничего крепче пятидесяти градусов в рот не брал. А уж про коноплю или там галлюциногены всякие разве что понаслышке знаю. Впрочем, разберемся. Да и Кристи не девочка, поймет.
Теперь два неотложных вопроса. Табуретки эти мне, судя по всему, очень дороги, так что расставаться с ними подождем. Вдруг на самом деле пригодятся. Обстановка-то непредсказуемая. Черт его знает, куда меня через минуту забросит, и какие чудеса я там обнаружу. Может, пресс-концеренцию, а может и групповую драку наших с ихними. В обоих случаях лучше приходить со своими табуретками… И обязательно добыть что-нибудь приличное на ноги. Конечно, если ты в джинсе от Манчини, то можешь, наверное, и с расстегнутой ширинкой по улицам фланировать, сочтут за экстравагантного миллионера. Но я не люблю босиком, мне дай волю, всю жизнь бы в горнолыжных ботинках рассекал. Так, где тут обувной?…
Следующий всплеск сознания оказался гораздо ярче предыдущего. Если в первый раз я очнулся просто невменяемым, а во второй был все-таки здорово ушиблен, то сейчас я чувствовал себя приблизительно на четыреста граммов крепкого. То есть сильно пьяным, но никак не сумасшедшим. Мягко расслабленным и на своем месте. Место являло собой уличное кафе, где столики размещались прямо на мостовой, отгороженные легким барьерчиком. Я сидел, развалясь, в пластиковом кресле и боролся с желанием пойти за сигаретами. Трезвый я не курю, да нам и не положено, но вот когда выпью – обожаю это дело.
Оглядываться было страшновато, но пришлось. Табуретки мои драгоценные обнаружились неподалеку, рядом с сервировочным шкафчиком. На ногах ощущалось что-то мягкое, но прочное, наверное, какие-нибудь новомодные мокасины. А вокруг смутно угадывались знакомые лица. Наши. Русские «челленджеры». Я огляделся снова, на этот раз намного увереннее. Было очень тепло – какое, на фиг, закрытие сезона, больше похоже на альпийские тренировочные сборы, – но мне уже надоело удивляться. Ребята вокруг оживленно беседовали. То, что я пребываю в совершенно зоологическом состоянии, их никак не трогало. Это слегка обнадежило – значит, при беглом поверхностном осмотре у меня все в порядке. Что ж, тогда не будем форсировать события. Посидим, оглядимся, покурим, а там посмотрим.
А может, это глюки у меня были? И на самом деле пребывал я здесь, за столом, в полном ферфлюхтере, то есть отрубе. Сначала просто спал – кстати, нужно будет обсудить с Генкой этот сон про катание по воде, – а потом радостно галлюцинировал. Бывает. Но какой же, извините, дряни я накушался? И кто мне ее подсунул? Вычислю, кто – удавлю паразита.
А сон был интересный. В общем-то я и без психолога могу разобраться в его знаковой системе. Катание по воде… Момент преодоления. И заслуженная награда потом. Так, а что же я такое, собственно говоря, преодолел? Сделал золотой дубль? Не то. Не было там никакого чрезмерного напряга. Само вышло. Просто удачно карта легла, особенно Боян подыграл с этим своим падением. Классический поворот «оверкант», коронный номер самоуверенного чайника. О собственную лыжу споткнулся. Нет, хоть убей, не помню ничего особенного в ближайшем прошлом, что могло бы инспирировать этот сон. А если он, что называется, вещий? Может же быть такое в принципе… Во всяком случае, Генка это не отрицает. Носятся в воздухе сгустки информации, и остро восприимчивые натуры, вроде меня, их отлавливают. Но тогда получается, что ничего хорошего впереди не ждет. И чтобы произошло то блаженное воссоединение, которое мне приснилось, нам с Кристи придется основательно упереться. Во что? Какие такие преграды у нас на пути? Да никаких. Пусть хоть война с Францией. Эмигрируем в какую-нибудь Новую Зеландию, и все дела.
Курить хотелось дальше некуда. Ребята оживленно болтали между собой и меня по-прежнему не замечали. Я встал, пошатнулся, но быстро поймал равновесие, и тут же всей стопой прочувствовал новую обувь, буквально каждый миллиметр. Нет, уважаемые коллеги, не опустился я до ультрамодных мокасин, фигушки. Конечно, не так удобно, как «Россиньоль-Про», но все же совсем недурно. А стоит небось… В который раз пришлось опустить глаза и посмотреть на ноги. Действительно, стоит определенной суммы. Короткие остроносые сапожки из темно-синей замши, мой любимый фасон. Ну-ка, чуть шевельнем нашим золотым голеностопом, застрахованным на пятьсот тысяч «юриков» от потери трудоспособности… Судя по колодке, сапоги явно итальянские. Лень снимать, чтобы разбираться, угадал я фирму или нет. Успеется.