– Я купила. У тебя не было.

– Но у меня и столбов в саду нет.

– Зато есть деревья. Деревья?

– А что случилось с сушилкой?

Она выпучила глаза.

– В сушилке вещи не проветрятся.

– Не люблю смотреть на белье на веревке.

– Не глупи. Ты его даже не увидишь. Она натянута за домом, и там ее никто не увидит. Эмили подумала, что это неплохая идея. И еще, у меня возникла идея, а не посадить ли нам зелень и овощи на том клочке?

Дэн смотрел на нее целую минуту, а потом потряс головой в изумлении.

– Делай что хочешь, – сказал он. – Уверен, на тот участок Эмили точно не претендует. Во всяком случае, в плане он не фигурирует.

И он направился по ступенькам в свою комнату. Интересно, во что это он снова влип?

– Надо же!

– Нравится? Я использовала свежий перец, оставшийся с прошлого вечера.

– Вкусно, – сказал он.

– Не слишком остро?

– Нет. Правда вкусно. Удивлен, что для тебя это не остро. Эмили точно обожгла бы язычок.

Иона рассмеялась.

– Дэн, я где только не жила! И какой еды только не перепробовала на свете! Мы с мамой годами жили и в Мексике, и в Таиланде. Научишься есть острое, чтобы с голодухи не помереть.

Он рассмеялся и потянулся еще за ложкой соуса. Заметив, что она как-то странно наклонилась в сторону, он спросил, все ли в порядке.

Она улыбнулась:

– Да просто кое-кто растет не по дням, а по часам, я и привыкнуть не успеваю.

– Ясное дело, – он отвел глаза, чтобы не смотреть на ее грудь, которая тоже полнела. – Ну, – он быстро очистил тарелку, – огромное спасибо.

– На здоровье, – сказала она, поднимаясь и беря тарелку. – Еще у меня есть фруктовый салат.

– С мороженым? – спросил он с надеждой.

– А мне казалось, что ты перешел на здоровую диету, – подтрунила она над ним. Потом достала мороженое из морозилки и поставила на стол.

– Ведьма, – пробормотал он и потянулся за салатом, который она доставала следующим.

И поскольку ее грудь действительно становилась день ото дня все пышнее, то, когда она развернулась, то сделала это слишком резко и поэтому случайно коснулась грудью его руки. Женщина вздрогнула, и миска с салатом в ее руках задрожала.

– Осторожней, давай я, – предложил он.

Положив руку ей на плечо, он принял у нее салат и поставил на стол.

– У меня есть предложение. Я помою посуду, а ты вынесешь десерт на улицу в сад, где мы сядем и полюбуемся морем.

Какая романтически-глупая идея.

Но какая замечательная.

Они сидели на скамейке несколько часов, до тех пор пока Иона не замерзла, и Дэну пришлось принести ей свитер. А потом они просидели у моря еще пару часов, болтая о том о сем. К ним пришла Пебблс и клубочком свернулась на коленях у Ионы. Лучше ничего и быть не могло!

Пусть Дэн не был ни ее приятелем, ни любовником, пусть и дом не был ее собственностью, но зато этот миг станет отныне принадлежать ей, и она будет вспоминать о нем.

Казалось, прошли сотни лет с тех пор, как она жила в подсобке отеля, и с тех пор, как они познакомились. Хотя на самом деле это было всего три дня назад. Да, целая вечность прошла. Как не бывало.

Теперь у нее есть дом, работа, новые друзья, и пусть начало было не слишком гладким, но это было начало.

Кошка довольно урчала у нее на коленях, согревая ее своим теплом. Так же довольна была и она. И ребенок внутри.

– Дэниел?

– Да? – его голос был таким мягким, урчащим, как у кошки, почти бархатным. И у нее возникло немыслимое желание прислониться к нему. Ее буквально потянуло к нему.

– Спасибо тебе.

– За что?

Она улыбнулась в темноту.

– За то, что ты был для меня рыцарем в сверкающих доспехах. Спас из этого ужаса: Взял меня и кошку к себе. Вот тебе моя рука.

Дэн тихонько рассмеялся и тепло пожал ей руку.

– На здоровье, – ответил он.

Этот голос, он проник ей в самую душу и притаился где-то глубоко-глубоко в груди, забился радостным желанием и ощущением чего-то прекрасного. Она подняла к небу сверкающие радостью глаза и глубоко вздохнула. Она впитывала его тепло и блаженствовала.

Через некоторое время ей стало так хорошо, что она словно бы очнулась. Наваждение какое-то.

– Кажется, пора в дом, – сказала она.

Дэн поднялся, взял ее под локоток и пошел с ней по ступенькам, поддерживая. А позади них ласково бил прибой и волны шелестели им вслед, утешая и обещая много счастья впереди.

Вот они остановились напротив двери в его студию, и он сказал:

– Спокойной ночи, Иона. И спасибо тебе за вечер.

Что он имел в виду: обед? Или остальное? Уточнять она не стала. Только когда он провел пальцем по ее щеке, погладив, ей так и хотелось уткнуться ему в ладонь губами и поцеловать его. Но вот он уронил руку и отступил назад, разрушив очарование момента.

– Не за что, – ответила Иона и, развернувшись, с кошкой на руках, отправилась к себе.

Вот он выключил везде свет, и сад погрузился в ночь.

– Спокойной ночи, – прошептала она и закрыла глаза. Перевернулась на бок, положив руку под ту самую щеку, которой он коснулся, и с этим теплым чувством погрузилась в сладкий сон.

Глава седьмая

Иона работала как заведенная.

Дэн вернулся из отеля и застал дом в полной чистоте. Постель была новенькая, полотенца в ванной новенькие, а вороха одежды и куча чемоданов исчезли из комнаты.

Правда, выяснилось, что его банный халат был все еще у нее. Казалось, она навечно присвоила его себе. Так что ему придется с этим, видимо, смириться. Однако теперь ему не в чем выйти из ванной. Он посмотрел на свою одежду, в которой пришел, и покрутил головой. Нет, после душа в это уже не оденешься. Пришлось ему обернуться полотенцем и так спуститься вниз.

Иона на кухне строгала овощи. Подняв голову, она посмотрела на него, и глаза ее расширились, потом вдруг она выругалась не слишком прилично, и поднесла палец ко рту. Порезалась.

– Боже, Дэн, ты напугал меня!

– Дай гляну.

Он взял ее руку и выпрямил палец. Кровь струилась из глубокого пореза.

– Полагаю, швы не понадобится накладывать?

– Это едва ли. Понадобится только пластырь, но думаю, что у тебя и его не найдется.

– Есть, есть. Только я не знаю, где его найти. Есть какой-то в машине, но мне не в чем выйти.