Джемайма подождала несколько секунд, пока глаза привыкли к темноте, перешла к Блубелл, сняла с нее ставшие ненужными присоски доильного аппарата и убрала их подальше. Включат ли свет в скором времени? Может, да. А может, и нет.
Проклятье. Отключение электричества совсем некстати, особенно во время дойки. Она уже предупреждала электрическую компанию о перебоях со светом, но те так и не удосужились заменить проводку.
Конечно, все дело в дереве — мертвом дубе, огромном, развесистом, буквально опутанном проводами. Каждый раз, когда поднимается ветер, происходит сбой. Естественно, никто не будет менять проводку, пока дерево не срубят. Ответственность несет владелец дерева, сказали в компании, а владельцем является она, Джемайма.
Помнится, она попросила тогда одну фирму приехать и оценить стоимость такой работы. Уехали они ни с чем. У нее просто не было столько денег: они запросили несколько сотен фунтов, и это на подобные пустяки!
Теперь проблема вовсе не казалась пустяковой. Шутка ли — подоить вручную тридцать коров!
Послышался шум, что-то с грохотом упало, после чего последовала длинная тирада, изобилующая словами, от которых она должна бы покраснеть. Должна бы, но не покраснела. Она и сама только что выругалась от души.
Ясное дело, водитель застрявшей машины бродит по двору, а собаки его облаивают. Она вынула из-под Дейзи ведро, поставила его у стены и чуть-чуть приоткрыла дверь коровника. Ветер взвыл и осыпал ее мелкими льдинками. Натянув шерстяную шапку поглубже на уши, она вышла во двор — и наткнулась на твердую и, без сомнения, мужскую грудь.
— Ой!
— Извините!
Незнакомец попятился, потирая грудь в том месте, где Джемайма ударила его головой, и что-то пробормотал себе под нос. Ей пришлось поднять голову, чтобы увидеть его лицо, и снег снова осыпал ее обветренные щеки, а глаза заслезились.
— Вам нужна помощь? — громко спросила она, стараясь перекричать ветер.
Мужчина всматривался в нее, его лицо находилось в нескольких дюймах, но его почти не было видно в последнем отблеске дневного света.
— Мне нужно поговорить с фермером. Это ваш отец?
Деловой, властный, привык командовать, привык, что его команды беспрекословно выполняются. Джемайма усмехнулась про себя: обожаю такой тип!
— Фермер — это я, — сообщила она.
— Не говорите глупостей, вам не больше шестнадцати.
Чувствовать себя польщенной или оскорбленной? Ладно, он не виноват: во-первых, здесь темно, а во-вторых, ростом она действительно не вышла.
— Чуть постарше, — сухо уточнила она. — Застряли?
— Да, — бросил он отрывисто и резко.
Джемайма фыркнула. Он явно не привык быть в роли просителя. У таких всегда все под контролем.
— Мне нужен тягач. Может, ваш отец будет так любезен и вытащит мою машину своим трактором?
Джемайма подавила смешок.
— Уверена, он согласился бы, — отозвалась она вежливо, — но в данный момент он находится у себя дома в Беркшире. К тому же трактор сломался.
— Сломался? Как это — сломался?
Он словно не верил своим ушам, как будто ему трудно смириться с мыслью, что какой-то механизм может посметь сломаться. Она вздохнула. Придется сознаться в собственной глупости.
— Просто... сломался.
— Совсем?
— Ну, во всяком случае, я не смогу его починить в ближайшие десять минут, — хмыкнула она.
Мужчина вздохнул и запустил руки в волосы, с них посыпался снег.
— Слушайте, не могли бы мы продолжить разговор в помещении? Очень холодно.
— Конечно. Идите за мной. — Они прошли в коровник. Увидев коров, незнакомец резко выпрямился.
— Они привязаны? — спросил он с явной тревогой в голосе. Не любит коров наш городской друг, с усмешкой подумала Джемайма.
— Не беспокойтесь, — заверила она. — Они вас боятся больше, чем вы их.
— Сомневаюсь. — Стоящая ближе других корова замычала, и гость поспешно отшатнулся. Послышался хлюпающий звук, и он снова чертыхнулся.
— Смотрите под ноги, — посоветовала Джемайма, чем вызвала очередной поток сдавленных ругательств.
— Я бы с удовольствием, — огрызнулся он в ответ, — но, если вы заметили, темень здесь непроглядная. Я даже кончика своего носа не вижу.
Джемайма тоже ничего не видела. Совсем стемнело, холод все усиливался. Ее пробрала дрожь.
— Мне очень жаль. Я бы вам помогла, — сказала она с искренним сочувствием, ее природная доброта наконец одержала верх над чувством юмора, — но трактор действительно не работает. Может, попытаемся толкнуть вашу машину?
Он фыркнул.
— Вряд ли получится. Она увязла в снегу по самую крышу.
— Ой, надо же... Ну, можно вызвать по телефону службу эвакуации. Вы, наверно, приписаны к одной из них?
— Конечно, — отозвался он. — Только я никогда не пользуюсь их услугами.
— Ну, разумеется, — насмешливо согласилась она.
— Моя машина в полном порядке, — с вызовом произнес мужчина, отвечая на скрытую в ее словах иронию.
— Понятно... Просто сугроб попался некстати.
Показалось или он действительно скрипнул зубами? Привык, что все ему подчиняются. Его автомобиль просто не посмел бы сломаться! Слишком хорошо выдрессирован.
В отличие от ее собственного. Увы, сейчас она не может себе позволить сделать хороший ремонт, так что приходится ездить на небольшие расстояния и только в случае крайней необходимости.
— Давайте им позвоним, — предложила она. — Идите за мной.
— Я вас не вижу, как мне идти за вами? — усмехнулся он.
О господи! Она протянула руку и наткнулась на твердое мужское бедро и... ой!
— Что вы себе позволяете, черт возьми? — завопил он, отскочив назад.
Джемайма не сдержалась и прыснула. Все происходящее грозило превратиться в фарс.
— Извините, я хотела взять вас за руку, чтобы отвести в дом, — неловко пробормотала она.
Она снова протянула руку и через несколько секунд недоверчивого молчания почувствовала прикосновение его пальцев. Пальцы были холодные, но не такие ледяные, как у нее. И к тому же гораздо мягче.
— Ты совсем замерзла, детка, — пробормотал он и сжал ее руку.
— Я это заметила, и я вам не детка. Пойдемте.
Не обращать внимания на тепло и силу его руки было затруднительно. Уже больше года она не общалась с мужчинами и успела забыть, каким крепким может быть мужское пожатие. И горячим. А иногда нежным...
— Держитесь ко мне поближе, — предупредила она, вывела его из коровника и плотно закрыла дверь. Иначе нанесет снега, пока она будет ходить за лампой, чтобы закончить дойку.