— Ой! — Аргип, наконец, узнал нищего. — Господин Гротас!
— Спрячьтесь получше, — оглядываясь, бросил начальник. — Думаю, они скоро будут.
— Они?
— Тот, кто нам нужен. Плюс охрана.
Погрозив кулаком сидевшим в засаде, облаченный в лохмотья нищего Филимон зашагал вдоль по узенькой пыльной улочке, в самом конце которой белела высокая, увитая плющом ограда, словно неприступна крепостная стена, окружавшая тайный дом коммеркиария Спиридона Валки. Кроме ограды, за которой виднелся верхний этаж дома — серый, угрюмый, с узкими бойницами-окнами — имелись еще и обитые железом ворота с небольшой башенкой для охранника. Да уж, не дом — замок! Только подъемного моста для полной неприступности не хватало или, скажем, колючей проволоки поверху ограды… Впрочем, там и так торчали заостренные металлически штыри. Не перелезешь.
— Подайте, Христа ради! — громко закричал Филимон, и сидевшие в засаде напряглись, увидев, как из-за поворот показалась неприметная наемная одноколка с поднятым, несмотря на хорошую погоду, верхом. Просрипев колесами по улочке, повозка проехала мимо зарослей и остановилась перед воротами особняка, которые тут же открылись, впуская во двор седоков — чернобородого мужчину лет сорока и двух мускулистых парней — охранников.
Впустив их, ворота тут же закрылись, утробно громыхнув железом. Залаял — и сразу же ласково заскулил — пес.
— О, там еще и собака, — негромко присвистнул Панкратий. — Что ж ты ее не разглядел, Аргип?
— Так не лаяла, как тут разглядишь? Зато привратника видел — черный, как ночь, арап!
— «Арап»…
Лешка недовольно прищурился:
— Хватит вам болтать! Повозку не проглядите.
— Слушаюсь, господин старший тавуллярий! — шутливо отозвался Панкратий и уже серьезным тоном спросил. — А будет она вообще, повозка? Может, эти мальчики-девочки пешком придут?
— Нет, в прошлый раз в повозке приехали, — шепотом возразил Аргир.
— Тише вы, кажется — едут! — шикнул на них Лешка, увидев выворачивающую из-за угла повозку — может быть, ту же самую, что недавно отъехала от тайного дома чиновника.
Та или не та, но повозка явно направлялась туда, куда надобно. Ну, а больше куда еще? К развалинам портика? К огородам? Или вот к этим зарослям?
— Подайте, Христа ради! — побеждал за повозкой «нищий» Филимон, подпрыгнул, каркнул воронам, подавая знак сыскарям.
— Берем! — махнул рукой Алексей.
Одновременно с этим, оттуда же, из-за угла, выехал длинный крытый фургон, запряженный парой волов. На фургоне красовалась надпись «Компания Алоса Навкратоса».
Сотрудники сыскного секрета действовали быстро и слаженно. Едва повозка поравнялась с кустами, Иоанн схватил под уздцы коня, Панкратий, кошкой прыгнув на козлы, увлек за собою к земле кучера… на место которого тут же уселся Лешка. Еще двое парней в это время выкинули из коляски двоих — высокую, с подведенными глазами, девушку и мальчика с накрашенными губами.
Вальяжно сойдя с козел, Лешка наклонился к колесам, делая вид, что озабоченно проверяет ось. Негромко позвал:
— Хрисанф!
— Вижу, вижу, что тут у вас твориться, — Злотос уже подводил к коляске вертлявую смешную девчонку — знакомую гетеру начальника. Ну, «гетера» — конечно, для не слишком, кошка какая-то облезлая… Впрочем — что есть.
Иоанн со смехом подвел губы сконфуженно покрасневшему Аргипу, и оба — «мальчик» и «девочка» — проворно уселись в повозку.
Снова взгромоздившись на козлы, Алексей обернулся, подмигнув напарнику и, взяв кнут, хлестнул лошадь. За ним, тут же.
— Ну, с Богом! — тихо напутствовал начальник. — Молодцы, быстро управились.
И в самом деле, с того момента, когда Иоанн ухватился за вожжи и до взмаха Лешкиного хлыста прошло, наверное, не больше двух минут, ну, может, три. Во всяком случае, в особняке не должны были заподозрить ничего такого. Не должны…
Остановив лошадь напротив ворот, старший тавуллярий слез с козел, дожидаясь, когда повозку, наконец, обгонит фургон «Алос Навкратос»…
Долго! Долго! Что ж они? Волы такие медлительные? Или — парни не успели быстро забраться в фургон? Ну же, ну…
Скрипя хиленьким для такой махины колесами, фургон, наконец, поравнялся с повозкой…
Лешка тут же забарабанил в ворота:
— Эй, принимайте гостей!
Аргип и «гетера» выскочили из возка.
Фургон проехал вперед еще метра три и…
Ворота, заскрипев, отворились.
…и, ухнул в яму, с треском поломав левое переднее колесо!
— Вот это да! — кивая на фургон, подмигнул вышедшему охраннику Лешка. — Ну и дорожка тут у вас.
— Как везде, — охранник покривился и подозрительно осмотрел Аргипа. — Что-то ты уж больно здоровый, парень! Хозяин таких не жалует. Да и уши… Уши-то у тебя чего такие красные?
— От счастья! — тут же нашелся Аргип.
Он и Лешка встали в воротах, так, чтоб не дать их закрыть. А от фургона уже бежал возница:
— Мужики, мужики, Христом богом прошу, помогите, а? Сами видите, вон что случилось? Вы б повозку приподняли, а я бы запасное колесико на ось — чик! — и насадил!
— Насадил! — презрительно передразнил охранник. — Мы тебе что, Гераклы, этакий фургонище поднимать?
— Да он легкий!
— Вижу я, какой он легкий…
— Элидас, что там такое?
Со двора выглянул второй — здоровенный детина с коротким мечом у бедра.
— Да вот… — охранник повернулся…
Оп!
Лешка ударил его кулаком в живот. Аргип тут же набросился на второго…
А из фургона уже выскакивали сотрудники секрета и воины городской стражи.
В дом ворвались с налета — даже не понадобилось вышибать дверь, ее, верно, открыли в ожидании «мальчиков-девочек».
Позаимствовав у кого-то из воинов меч, старший тавуллярий ворвался в особняк в числе первых, чувствуя, как, перепрыгивая через три ступеньки, несутся позади воины.
Оп! Двое охранников набросились сверху, выхватив сабли…
Легка подставил меч…
Удар! Удар! Удар!
Эх, жаль, коротковат клинок… Да и сабли у них хороши, ничего не скажешь!
Парировав очередной натиск, Алексей чуть повернул меч, так, чтобы очередной удар сабли пришелся вскользь… Оп! Дзынь!!! Так и вышло!
Скользнув по клинку, вражеская сабля с силой вошла в перила, да там и застряла. Бросившись вниз, Лешка ухватил охранника за ноги, дернул… И тот кубарем покатился по лестнице навстречу бегущим воинам городской стражи.
Алексей тут же выпрямился, выставив перед собой холодное жало меча… Впереди ждало еще трое!