Топографические и геополитические спутниковые карты Поселения 86 быстро сменяли друг друга на экране, мелькали яркие отметки и пробегали строчки информации, затем карта исчезала. Коснувшись рукой экрана, Селтон приостановила смену карт:
— Десять дней назад Северные Территории подали заявление на присвоение им статуса полноправного государства. Сейчас мы проходим обычную долгую и медленную процедуру выявления и оценки противоречий. АП поддержала заявление и ожидает, что статус для Поселения Восемьдесят Шесть одобрят в течение пяти лет.
— При условии, что война будет окончена? — спросила журналистка в первом ряду.
«О не-е-ет! Не перебивай ее! — поморщился Фальк. — И не произноси слово „война“!»
Селтон не пропустила удар. Взглянув на корреспондентку, пышнотелая девушка в зеленой облегающей форме одарила ее сногсшибательной улыбкой. Ее взгляд испепелял.
— Возможно, локальная ситуация здесь, на Поселении Восемьдесят Шесть, потребует переоценки ценностей, — невозмутимо произнесла Селтон. — Однако это не имеет прямого отношения к процессу получения статуса полноправного государства.
— Но конечно же… — попыталась продолжить журналистка.
«Мать твою, да отстань ты от нее! — мысленно выругался Фальк. — Ради всех святых, оставь ее в покое!»
Он поднял руку.
— Что дает Восемьдесят Шестому этот статус? — спросил он. — Станет сто четырнадцатым государством Объединенного Общества?
— Сто четырнадцатым или сто пятнадцатым, — ответила Селтон, приветливо улыбнувшись ему. — Зависит от того, получит ли Поселение Шестьдесят Шесть такой статус раньше нас.
— И как будет называться Восемьдесят Шестое? — поинтересовался Фальк.
— Пока не известно. Решение на этот счет еще не принято.
— Но официальное наименование, как правило, указывается уже в заявлении.
— Разумеется. Я имею в виду, мы не располагаем подобной информацией. Думаю, какие-то варианты рассматриваются. Это не в моей компетенции. Вам надо обратиться напрямую в АП.
— Благодарю. — Фальк сделал вид, что записывает. Определенно эта девица в ветровке теперь его должница за то, что он разрядил обстановку.
— Выезжаем, ориентировочно, около четырнадцати часов сегодня. Погода на побережье ясная, поэтому можно рассчитывать на хорошую поездку и в горном районе. На последнем этапе пересядем с вертолета на вездеход. За каждым из вас будет закреплен солдат. Можете задавать им вопросы, но вы обязаны — я подчеркиваю, обязаны — беспрекословно следовать их инструкциям в любое время. Потенциально это зона обстрела, поэтому опасность быть убитым присутствует. Следуйте инструкциям. Неукоснительно. Мы надеемся, что все пройдет спокойно, но, если все-таки что-то пойдет не так гладко, как хотелось бы, нам не надо, чтобы еще и вы осложнили ситуацию.
— Не стоит благодарности, — произнес Фальк.
Девушка в ветровке взглянула на него.
— Благодарности? — переспросила она.
— Я принял удар на себя.
— О чем вы вообще говорите? — спросила она раздраженно. Она была не в лучшем расположении духа, о чем свидетельствовали несколько складочек на переносице.
Они вышли из помещения, застегнули куртки, обрызгались «Инсект-Эсайдом» и стали ждать, когда их заберут.
— Селтон чуть не испепелила вас, — заметил Фальк.
— Я всего лишь задала юридический вопрос.
— То есть назвали вещи своими именами? — рассмеялся Фальк.
— Кто, черт побери, вы такой?
— Фальк.
— Я сама решаю, как мне поступать, Фальк.
— Сколько же уроков в школе хитрости вы прогуляли? — поинтересовался он.
— Черт! — воскликнула она, отступая от него. — Вы пристаете ко мне! Странный какой-то…
И она отошла прочь.
— Успокойтесь, — сказала Теддерс. Она стояла рядом с ним.
— Есть люди, которые не понимают, что им оказывают услугу, — проговорил он.
— Согласна.
— Кто она? — спросил Фальк.
Теддерс справилась по своему сэлфу.
— Нома Берлин. Журналистка-контрактница от «Дейта-Скаттер».
— Новенькая, — пробормотал он.
— Молодая еще, научится, — заметила Теддерс.
— То есть? — уточнил Фальк.
— Вы о «научится»? — переспросила Теддерс. — Или о «молодая еще»?
Он покачал головой, сводя все к шутке, словно это не касалось его. На лице Теддерс застыла сдержанная улыбка.
— Вы поедете с нами, Теддерс? — спросил Фальк.
— Сегодня? Ну уж нет. На фига оно мне!
Селтон призвала всех к порядку. Солнце уже показалось и начало пригревать, в воздухе закружились крошечные жучки. Она дала еще кое-какие указания, задала пару вопросов, а затем повела их к ангарам.
За время, что прошло с инструктажа, она успела надеть бронежилет, застегнув крепежные ремни серо-желтого цвета. На ее левом бедре была прикреплена кобура для оружия ближнего боя.
В просторном ангаре было целое море прохладного воздуха. Большие матово-серые вертолеты стояли в ряд, повернувшись носом к северным дверям. С-440, последнее чудо науки и техники, впечатляли. Лопасти их турбо-винтов были аккуратно сложены и напоминали бутоны цветов, ожидающих появления солнца.
Рядом с каждым геликоптером военные ВУАП надевали снаряжение, разложенное на полу ангара у всех в одинаковом порядке. Все они были здоровенные ребята, даже девушки. Как и Селтон, они носили камуфляжную форму и такое же оружие. При этом они просто поражали своей чистотой и аккуратностью. Личный боекомплект включал в себя внушающее уважение оружие, сейчас разложенное на полу. Стандартно в него входил тяжелый черный излучатель МЗА, известный как «волынка», или «волынщик», но некоторые солдаты, отправляясь на задание, брали с собой более компактный ПАП-20 со съемным магазином под безгильзовые патроны двухмиллиметрового калибра. Повсюду пахло оружейным маслом и противопыльной смазкой.
— Фальк?
К нему направлялся один из военных. Довольно высокий солдат, а из-за бронежилета и амуниции он казался еще массивнее, особенно голова.
— Вы Фальк?
— Да.
Военный поднял руку:
— Ренн Лукас, контрактник. Вы прикреплены ко мне.
Поднявшись в воздух, вертолеты направились под рев винтов в глубь страны. Низко и целеустремленно, они быстро продвигались по заданному курсу.
Через открытую боковую дверь Фальк наблюдал, как по земле их догоняла собственная тень, состязаясь с ними в соблюдении идеальной параллельной траектории. Иногда она взмывала вверх, огромная, как вулканические скалы, иногда проскальзывала мимо, иногда будто съеживалась, становясь маленькой и далекой.