— Жрец Морра сказал, что нет, — сказала она и сглотнула комок в горле, из-за которого голос прозвучал надтреснуто. — Отведи меня к Блейдену. Мне надо с ним поговорить.
— Отвести тебя к Блейдену? — переспросил гном, так близко прильнув к ее лицу, что Ления была вынуждена отойти на шаг. — Не говори таким тоном о моем хозяине, шваль, а то пожалеешь.
— Я должна найти Стефана Дунста, — сказала Ления, едва держась на ногах. — Твой хозяин может знать, где он.
— Цена, которую он с тебя спросит, может оказаться тебе не по карману, — сказал Клед угрожающим басом.
Круца стоял за Ленией, оцепенев от ужаса. Он, конечно, намеревался приглядывать за ней, но не при таких обстоятельствах. Она же совсем не хочет помогать ему в святом деле сохранения ее жизни. Да и его собственной, если на то пошло.
— Клед, — начал Круца. — Я не вижу никаких причин беспокоить господина Блейдена. Может быть, ты сумеешь выяснить, не работает ли на него Стефан Дунет?
— Ни единого шанса, — сказал Клед. Сзади него какая-то тварь бросилась на решетку своей клетки, и из ее пасти вырвался истошный рев. По всему помещению разнеслось эхо от звуков столкновения огромного веса животного с металлическими прутьями. Клед развернулся, взял дубинку и двинулся на звук, на все корки распекая беспокойную тварь.
Ления увидела в таком повороте событий свой счастливый шанс. Схватив Круцу за руку, она рванулась от Кледа к противоположной стене помещения, где была невысокая дверь. Она видела свет, сочившийся сквозь щели между дверью и косяком, и подумала, что эта дверь может привести ее к Королю Дна, которого называли Блейденом.
Сидя на корточках на самом верху лестницы, Драккен внимательно вслушивался в разговор, что шел внизу. Он пристроился боком — проход был слишком узок для его здорового корпуса. Сосредоточенно слушая, рыцарь смог расслышать каждое слово кледова приветствия. Он ждал, надеясь, что на этом все закончится. Но когда зверь зарычал и попытался вырваться из клетки, Белый Волк почуял опасность и начал спускаться вниз, стараясь быть как можно проворнее и бесшумнее в одно и то же время.
Ления потянула за дверную ручку, но та не открывалась. На лбу Круцы выступили первые капли пота, и отнюдь не от жары. Он уже понимал, что обратного пути нет. Он отодвинул Лению в сторону и взялся за ручку сам. Он дернул дверь на себя, а потом, сознавая крушение всех своих планов и надежд, в состоянии, как никогда близком к панике, навалился на дверь плечом.
Она распахнулась, и Круца тяжело ввалился за порог, увлекая за собой Лению. Как только дверь открылась, раздались сотни возбужденных голосов, наполненных ожиданием, приветствовавших пару. За этим последовало внезапное молчание, которое нарушали только единичные медленные хлопки разочарования. Ления вскочила на ноги и принялась отряхивать с юбки опилки. Круца, все еще стоявший на полу на четвереньках, поднял голову, оглядывая мир так, как собака нюхает воздух. Он был совсем не готов к тому, что увидел.
Клед ударил дубинкой напоследок по клетке запуганной твари и пошел к выходу, чтобы выставить вон Круцу и его настырную потаскушку. Но они пропали, а дверь на арену была открыта. Он захлопнул ее, чтобы звери случаем не вырвались на волю.
Что-то было не так. Зрители наверху молчали, потом начали хлопать медленно, в странном ритме, которого гном не слышал ни разу за все годы своей работы в «Западне». Клед выпустил дубинку из рук, снял куртку с крюка и втиснул свои могучие плечи в ее рукава, взбегая по винтовой лестнице на тренерскую трибуну.
Драккен стоял внизу лестницы, всматриваясь в полумрак подвала. Он ничего не видел, но слышал стук по решетке и смутный ропот толпы. Потом хлопки. Потом — громовые приветствия.
Стоя на коленях в опилках, Круца глядел на оскаленную морду здоровой собаки. Грудь у нее была размером с добрый бочонок, голова квадратная, глазки крохотные и мерцающие, а нрав, похоже, отвратительный. С белых клыков бультерьера капала слюна, а рваная рана на боку источала желтую жидкость. Круца едва успел сделать короткий, испуганный вздох, а уже вскочил на ноги и перепрыгнул собаку, чем сорвал овации ошеломленной публики.
Когда Круца уже поднялся и прыгнул, Ления впервые осмотрела свое новое окружение. За Круцей в центре огороженной арены стоял высокий толстый столб. К нему был прикован массивный, грязный, воющий бурый зверь. От огромного шипастого ошейника к столбу тянулось несколько футов тяжелой цепи. Огромные лапы, топтавшие засыпанный опилками пол, были скованы между собой, затрудняя передвижение зверя.
Вокруг большого медведя бесновались несколько бультерьеров, и в их маленьких глазках так и светилась жажда действия. Ления развернулась, чтобы убежать из этого зверинца. Но дверь, через которую они вошли, была закрыта.
Стоя на краю тренерской площадки, Клед вложил пальцы в рот и свистнул высоко и пронзительно. Этот звук прорвался сквозь шум, стоявший на арене и вокруг нее, и заставил бультерьеров оглянуться на мгновение. Но только на мгновение.
Клед коротко махнул четырем мускулистым мужикам, которые поднялись со своих мест в неистовствовавшей толпе зрителей по свисту Кледа и теперь пробирались сквозь плотные ряды охочих до зрелищ мидденхеймцев. Твердо ставя ноги на скамьи, они без усилий продвигались через человеческое море. Скоро четыре огромных бугая в кожаных доспехах и с рогатыми шлемами на головах пробрались к стене, огораживавшей арену, и спрыгнули с нее вниз.
— Уберите их оттуда! — крикнул Клед. — Уберите их!
Вокруг уже царил хаос. Толпа просто обезумела от возбуждения. Люди Кледа двинулись вперед.
Один из четырех спрыгнул вниз прямо сзади Лении и Пытался схватить ее. Он, видимо, не ожидал, что маленькая Женщина окажется столь проворна. Она поднырнула под его руку и шмыгнула между ног неповоротливого здоровяка. Повернувшись, чтобы увидеть, куда делась девчонка, он почувствовал острую, жгучую боль в икре. Собака, с которой лицом к лицу столкнулся Круца, упустила свою первую цель и теперь вцепилась в ногу головореза, не желая оставаться без ужина.
Остальные громилы вооружились копьями на случай опасности и начали отгонять псов. Их работа заключалась в том, чтобы как можно скорее прогнать с арены чужаков, пока все представление не превратилось в балаган. Клед обеспокоено наблюдал за всем происходящим со своей площадки.
После чудесного прыжка Круца приземлился в каком-то футе от медведя. Присев на корточки, он протянул руку в успокаивающем жесте в сторону разъяренного зверя. Челюсти огромного медведя были покрыты пеной, он грыз цепи, которые не давали ему добраться до его мучителей долгие месяцы непрерывной пытки. Псы лаяли и крутились вокруг него. В следующий миг к Круце стал приближаться один из головорезов Кледа, разгонявший псов копьем. Это был огромный мужик с татуировками на тех частях тела, которые не закрывали доспехи из черной блестящей кожи. Его изрубленный стальной шлем с рогами сам по себе производил сильное впечатление, но открывавшиеся ниже стальных глазниц тяжелая квадратная челюсть и большой красный рот с заячьей губой были просто ужасающи.