Лансеры, дабы выглядеть достойно, войдя в круг, снова надели доспехи, включая шишаки, шкуры снежных барсов и каркасы с крыльями. Часть вечера они провели во дворе, выправляя серебряные и золотые доспехи и помогая друг другу надеть крылья и другие детали обмундирования.
Герлах не мог не признать — выглядели лансеры впечатляюще, их доспехи затмевали все в этой небольшой станице на краю света.
Сознавая важность происходящего, Герлах тоже надел свои вычищенные доспехи и шлем с плюмажем. Лансеры захлопали, увидев его при полном параде.
Перед тем как избавиться от драной походной одежды и облачиться в доспехи, кислевиты совершили странный обряд. Они сняли длинные наконечники со своих кавалерийских копий, заточили их и побрились. Очень тщательно — головы, скулы, подбородки, все, кроме узлов волос на макушке и обвислых усов. Билидни лично проверил каждого на наличие щетины. Затем лансеры затянули узлы волос на макушках и, перед тем как надеть шлемы, спрятали их под кожаными шапочками.
Билидни и раньше упоминал о бритье как о чем-то важном. Казалось, это единственная процедура, к которой со всей серьезностью относятся эти обычно неряшливые мужчины.
Крылатые лансеры вновь прикрепили наконечники к копьям, а затем сложили их и свои мечи у входа в зал.
Герлах, тоскуя о горячей воде, просто подровнял ножом свою остроконечную имперскую бородку. Подойдя к дверям зала, он положил свою саблю в общую груду оружия лансеров.
Внутри было сумрачно и дымно. Зал был полон. Там собрались все жители станицы, включая и детей. На полу были расстелены стеганые одеяла и разбросаны тряпичные валики. Станичники захлопали, приветствуя гостей, и лансеры, пригибаясь, чтобы не задеть высокими крыльями балки под потолком, заняли места на полу. Один станичник бил в бубен, второй наигрывал что-то веселое на скрипке.
Старый, облаченный в меха и полосатый халат с широкими рукавами с разрезами до плеч, атаман поднялся со своего места. Музыка смолкла, и атаман произнес слова приветствия. Билидни, также стоя, ответил, строго соблюдая церемонию. Все захлопали в ладоши.
Молоденькие станичницы с круглыми подносами в руках начали обходить зал. На подносах стояли перевернутые вверх дном бокалы с толстыми ножками и небольшие тарелочки с солью. Герлаха поразило то, что в этом Богом забытом месте пользуются такими изящными предметами, как бокалы для вина. Атаман явно предлагал гостям лучшее, что у него есть.
Все взяли по бокалу, взял и атаман. Герлах тоже взял бокал с подноса и с любопытством его осмотрел. Бокал был старинный, тяжелый и по форме напоминал колокольчик. Основания у ножки не было. Чтобы поставить такой бокал на место, его необходимо осушить и перевернуть вверх дном. Бокалы для тостов.
— Другая рука! — шепнул Герлаху Вейжа. Герлах держал бокал в правой руке, а лансеры — в левой. Герлах исправил ошибку.
— Сейчас… соль! — добавил Вейжа.
Каждый лансер взял правой рукой щепотку соли.
Есаул с высокой флягой в руках обошел по кругу гостей, наполняя бокалы прозрачной жидкостью. Это, по словам Вейжи, был квас.
С полным до краев бокалом в левой руке и со щепоткой соли в правой Герлах наблюдал за присутствующими в зале и ждал, что будет дальше.
Атаман провозгласил тост. Говорил он громко и страстно. Потом поднял бокал.
Лансеры — и Герлах — подняли свои.
— Здоровье!
Ну, хоть это слово было знакомо Герлаху.
Выкрикнув «здоровье!», лансеры слизнули соль с правой руки и опрокинули бокалы, осушив их залпом.
Не желая никого обидеть, Герлах проделал то же самое.
Кто-то наполнил его бокал расплавленным свинцом. Вливаясь в горло, жидкость обжигала, как горящая смола. Герлах даже не был уверен, что жидкость стекала в горло. Казалось, она прожигает себе путь в его желудок. Герлах поперхнулся и закашлялся, глаза его наполнились слезами.
Зал одобрительно загудел.
Герлаха слегка качнуло. Жар, распространившись по всему телу, неприятно ударил в голову. Стараясь твердо стоять на ногах, Герлах жадно ловил ртом воздух.
Вернулся есаул, он заново наполнил бокалы, а девушки опять обнесли всех солью.
— Спасибо, мне хватит, — сказал Герлах, когда есаул попробовал наполнить его бокал.
Есаул остолбенел:
— Шо?
— Вебла! — настойчиво прошептал Вейжа. — Ротный не сказать ответ!
Герлах со вздохом взял щепотку соли и позволил наполнить бокал.
Теперь все слушали тост Билидни. Еще один крик «здоровье!» и еще одно испытание огненной жидкостью.
Раскрасневшийся от жара, Герлах старался занять такую позицию, чтобы удержаться на ногах без посторонней помощи.
Вейжа толкнул его локтем в бок.
— Теперь говорить есаул, — улыбнулся он.
По завершении церемонии, которая заключалась в провозглашении бесконечных тостов, когда, наконец, можно было сесть, Герлах начал глупо улыбаться и едва держался на ногах. Снова заиграла музыка. Лансеры сняли шишаки и крылья и стянули перчатки. По залу разносили еду. Ржаной хлеб, снова копченая рыба со сметаной, соленое мясо, вяленая перченая бастурма, колбаса, ячменные лепешки и козлятина, завернутая в капустные листья. Над кострами на вертелах жарили мясо и делили его на порции. Еще был кумыс и, к радости Герлаха, вода.
Герлах плотно поел, его желудок все еще полыхал от выпитого кваса. Когда обильная еда, наконец, затушила огонь в желудке, он огляделся по сторонам. Зал служил станичникам и домом собраний, и храмом одновременно. В сакральном алькове в красном углу был помещен серебряный ящичек, украшенный орнаментом. К балкам были подвешены пучки сухой травы и вяленое мясо. На закопченных стенах можно было разглядеть старинные фрески — стилизованные фигуры мужчин с крыльями на слишком маленьких для всадников лошадях.
— Здесь были лансеры? — спросил Герлах.
— Сейчас их тут нет, Вебла.
— А где они?
Витали пожал плечами.
— В полку, — сказал он.
Герлах решил уточнить. Как всегда, для того чтобы составить понятную картинку из ответов Витали, потребовалось определенное время. Хорошо еще, что Вейжа заболтался с горнистом Иевни и не встревал в разговор, запутывая его своими разъяснениями еще больше.
Насколько понял Герлах со слов Витали, каждая станица в степи делает все возможное, чтобы вырастить и содержать свою роту всадников. Численность роты зависела от размеров станицы и числа проживающих в ней мужчин. Герлах предположил, что Йетчитч далеко не маленькая станица, если смогла иметь такую крепкую роту, как рота Билидни. Витали согласно закивал. Йетчитч — прекрасное, чудесное место, при упоминании родной станицы глаза кислевита затуманились от слез. Рота Дашики была в два раза меньше роты Йетчитч.