— Зои, он не умирает. — Я непонимающе уставилась на Афродиту. Она схватила меня за руку и с неожиданной силой оторвала от Эрика. Я хотела вырваться, но тут она сказала нечто такое, от чего я оцепенела с разинутым ртом. — Да послушай же меня! Он не умирает. Он Превращается. Внезапно Эрик пронзительно вскрикнул и схватился руками за грудь, как будто кто-то раздирал изнутри его ребра, пытаясь вырваться на свободу. Потом он уткнулся лицом в ладони.
Крупная дрожь волнами пробегала по его телу. Теперь я отчетливо видела, что помимо боли с телом его происходит еще что-то очень важное. Но никакой крови по-прежнему не было.
Афродита была права. Эрик не умирал. Он Превращался во взрослого вампира.
Джек подбежал ко мне с кучей полотенец в руках. Я молча посмотрела на него. Великая Богиня, бедный мальчик! Он так рыдал, что буквально захлебывался соплями. Я встала и крепко обняла его.
— Он не умирает, слышишь? Он Превращается, — повторила я слова Афродиты. Только в отличие от ее звенящего сильного голоса, мой звучал сдавленно и сипло.
Тут в зал вбежала Неферет в сопровождении Дэмьена и нескольких могучих воинов. Неферет сразу бросилась к Эрику. Я пристально смотрела на нее, и чуть не осела на пол от облегчения, когда тревога на прекрасном лице Неферет сменилась выражением ликующей радости.
Верховная жрица положила руку на плечо Эрика и что-то тихо зашептала над его головой. Страшная судорога в последний раз прошила тело Эрика, а потом он начал расслабляться. Жуткая дрожь прекратилась, стоны тоже смолкли. Очень медленно, словно во сне, Эрик разогнулся и кое-как встал на четвереньки, по-прежнему не поднимая головы.
Неферет снова что-то прошептала над ним, и Эрик закивал. Верховная жрица выпрямилась и обвела сияющими глазами всех нас. Знаете, я никогда и ни у кого не видела такой прекрасной и ослепительной улыбки. Она вся лучилось радостью, и на нее было больно смотреть, как на солнце.
— Возрадуйтесь, недолетки! Эрик Найт завершил Превращение. Встань, Эрик и последуй за мной для очистительного ритуала, знаменующего начало твоей новой жизни!
Эрик встал и поднял голову. Изумленный возглас вырвался из груди всех собравшихся, и я ахнула вместе со всеми. Его лицо светилось изнутри, как будто кто-то включил в нем свет. Эрик и раньше был очень хорош собой, но теперь его красота стала почти невыносимой.
Синие глаза засверкали еще ярче, густые волосы стали еще темнее и непослушнее, и даже ростом он стал как будто выше. Сапфировая Метка на его лбу закрасилась полностью. Но это было еще не самое главное! Вокруг его глаз, вдоль бровей и по безупречно вылепленным скулам теперь расползалось изысканное кружево татуировки в виде загадочной маски, совсем как у профессора Нолан. Сходство было настолько очевидным, что я зажмурилась.
Эрик на миг остановился на мне взглядом. Я видела, как дрогнули уголки его губ, и она улыбнулся мне одной. Не знаю, как у меня не разорвалось сердце от счастья. Потом Эрик вскинул руки над головой, и ликующий крик облетел стены зала:
— Я Превратился!
И весь зал радостно подхватил его крик, однако никто, кроме Неферет и взрослых вампиров, не посмел приблизиться к Превращенному. А потом они ушли из зала и унесли с собой все веселье, шум и радость.
Стало тихо и пусто. И почему-то очень тоскливо.
А я просто стояла столбом как дура. Я была так потрясена и оглушена всем случившимся, что меня снова затошнило.
— Они повели его на обряд помазания на службу Богине, — сказала стоявшая рядом со мной Афродита. На этот раз ее бесстрастный голос как нельзя лучше соответствовал моему состоянию. — Недолеткам запрещено знать, как проходит эта церемония. Это большой-пребольшой взрослый вампирский секрет. — Она пренебрежительно пожала плечами. — И фиг с ним. Узнаем в свое время.
— Если доживем, — глухо сказала я.
— Если доживем, — согласилась Афродита. — Ты в порядке?
— Ага. В полном, — машинально ответила я.
— Ой, Зет! Вот это здорово, правда? — подбежал ко мне Джек и захлопал в ладоши от радости.
— Фантастически. Шедеврально. Аффект, разрешившийся катарсисом, — Дэмьен, разумеется, не упустил случая блеснуть своим богатым лексиконом.
— Дождались, девчонки! В ряду ослепительных красавчиков-вампиров блестящее пополнение! Брэндон Рут, Джош Хартнет, Джейк Джиилленхол — дорогу Эрику Найту! — захохотала Шони.
— Не забудь Лорена Блейка, Близняшка. Наш поэт даст сто очков вперед любому актеру, — напомнила Эрин.
— Как я могла забыть? — ахнула Шони.
— Здорово, что у нашей Зет теперь взрослый парень, — продолжал ликовать Джек. — Настоящий вампир — это круче, чем недолетка!
Дэмьен хотел что-то сказать, но вдруг осекся и растерянно отвел взгляд.
— Что еще? — напряглась я.
— Ну, это… Получается, что… — Казалось, наш ходячий словарь вдруг позабыл все слова и теперь мямлил что-то нечленораздельное, пряча глаза.
— В чем дело, Дэмьен? — взорвалась я. — Перестань сопли жевать!
Он вздрогнул от моего крика, и мне сразу же стало стыдно, но тут Дэмьен сказал:
— Я, конечно, всего не знаю, но слышал, что после Превращения молодой вампир должен покинуть Дом Ночи и начать жить своей взрослой жизнью.
— Значит, Зои придется расстаться со своим любимым? — патетически воскликнул Джек.
— Подумаешь, трагедия! Отношения на расстоянии — это очень романтично, — поспешила утешить меня Эрин.
— Да конечно! Придумаете что-нибудь, сейчас не старые времена, — поддержала Шони.
Я посмотрела на Близняшек, потом перевела глаза на Дэмьена с Джеком и, наконец, уставилась на Афродиту.
— Облом, — сказала она. — По крайней мере, для тебя. — Афродита слегка приподняла брови и пожала плечами. — Выходит, хорошо, что он меня бросил.
Она взмахнула волосами и прошествовала к пиршественному столу, накрытому в соседней комнате.
— Ведьмой назвать ее ты нам запретила, но хоть стервой-то можно? — с надеждой спросила Шони.
— Злобной стервой из преисподней? — поддержала Эрин.
— Она сказала неправду! — упрямо воскликнул Дэмьен. — Эрик все равно остается твоим парнем, хоть он теперь и взрослый вампир.
Они все с тревогой смотрели на меня, и я попыталась выдавить улыбку.
— Ага, конечно. Все нормально. Просто… как-то слишком много всего сразу, никак в себя не приду. Давайте поедим, что ли?
Я вскочила и, не дожидаясь новых утешений, ринулась прочь из зала, а моя свита потянулась за мной, как утята за мамой-уткой.
В эту ночь ужин показался мне бесконечным. Однако когда последние гости, наконец, покончили с едой и вышли из столовой, я посмотрела на часы и поняла, что все разошлись непривычно рано.