— Приют для кошек — что может быть лучше? Блестящая идея, Зои. Завтра можешь не приходить первую пару, отправляйся знакомиться со служащими «Уличных котов».
— Верховная жрица, простите за дерзость, я должен вмешаться, — заявил Эйт. — Время опасное нынче, нельзя недолеткам в город одним выходить, без надежной охраны.
— Но люди не узнают, что мы недолетки, — возразила Афродита.
Словно по команде, все взоры обратились на нее. Нисколько не смутившись, Афродита гордо расправила плечи и подняла голову.
— Как тебя зовут? — спросила Шекина.
— Афродита, мадам.
Я во нее глаза глядела на Шекину, ожидая увидеть подтверждение того, что до нее уже дошли распущенные Неферет сплетни об Афродите. Что якобы Никс отвернулась от нее, прокляла, забрала назад свой дар, ну и так далее. Однако Шекина смотрела на мою «сообщницу» с явной заинтересованностью.
— Власть над какой стихией дарована тебе, дитя мое? — только и спросила она.
Я испуганно замерла. Черт, у Афродиты ведь больше нет власти над Землей!
— Никс даровала мне власть над Землей, Верховная жрица, — ответила Афродита. — Однако главный мой дар заключается в способности получать видения о грядущих бедствиях и опасностях.
— Да, я наслышана о твоих видениях, — благосклонно кивнула Шекина. — Продолжай. Что ты хотела сказать?
У меня прямо гора свалилась с плеч. Афродита ловко обошла вопрос о власти над стихией, а благодаря своим талантам в словоблудии, практически не солгала Верховной жрице.
— Я хотела сказать, что люди ни о чем не узнают, ведь выходя заворота школы, мы вегда скрываем свои Метки. О том, что недолетки помогают приюту, будут знать только работники «Уличных котов», а уж они-то точно не имели никакого отношения к убийствам! Разве нет? — Афродита выдержала паузу и пожала плечами. Так что нам ничего не угрожает.
— Эйт, а ведь она права, — задумчиво сказали Шекина.
— Я продолжаю стоять на своем, опасаясь прогневать вас, Жрица, — упрямо возразил командир Сынов Эреба. — Я не могу гарантировать их безопасность за стенами школы. Сопровождать недолеток повсюду обязан воитель.
— Но это лишь привлечет к нам внимание! — не осталась в долгу Афродита.
— Не привлечет, если Метку свою также скроет воитель, — вдруг произнес Дарий.
И все взгляды устремились на молодого воина, внушительной горой мускулов возвышавшегося у двери.
— Как тебя зовут, воитель?
— Дарий, Верховная жрица, — молодой мачо прижал к груди сжатый кулак и поклонился.
— Значит, ты, Дарий, готов добровольно скрыть свою Метку? — с искренним изумлением спросила Шекина. Признаться, я полностью разделяла ее удивление. По правилам Дома Ночи, за пределами школы недолеткам следует скрывать свою Метку. И это очень разумно. Подростки (особенно мальчишки) такие непредсказуемые! Кроме того, всегда есть опасность, что стайка праздно шатающихся недолеток (особенно мальчишек) может вступить в конфликт с местными подростками (а также их гиперзаботливыми родителями или, того хуже, с копами).
Однако после Превращения во взрослого вампира, когда Метка закрашивается полностью и расцветает сложными татуировками, ее скрыть совсем не просто. Кроме того, она как бы становится символом взрослости и превращается в предмет особой гордости. Короче говоря, юный Дарий, совсем недавно завершивший свое Превращение, открыто вызвался сделать то, на что ни когда не решилось бы большинство взрослых вампиров, тем более, мужчин!
Дарий решительно прижал кулак к груди и поклонился еще раз.
— Жрица, готов я прикрыть свои Метки и с радостью сделаю это, дабы повсюду я смог провожать недолеток из школы, зорко стеречь их и грудью закрыть от возможной угрозы. Я Сын Эреба, и дело святое защиты собратьев моих дороже мне глупой гордыни и всех предрассудков!
Шекина еле заметно улыбнулась и повернулась к Эйту.
— Что скажете о предложении вашего воителя?
Ответ вампира последовал незамедлительно.
— Прямо скажу, что порой не зазорно учиться у молодежи.
— Значит, решено. Зои, завтра же утром отправляйся знакомиться со служащими «Уличных котов», только возьми с собой кого-нибудь из недолеток. Сейчас лучше держаться парами. А ты, Дарий, скроешь Метку и отправишься с ними.
Мы все отвесили Шекине неглубокий поклон.
— А сейчас, если ни у кого нет вопросов, — Верховная жрица посмотрела на Ленобию, Афродиту, Дария и, наконец, на меня, — или замечаний, то я объявляю заседание Совета закрытым. В ближайшие дни я собираюсь провести общешкольную Церемонию Очищения. Вчера, едва переступив порог вашей школы, я почувствовала в этих стенах столько боли и страха, что сразу поняла — без благословения Никс нам с ними не справиться, — члены Совета согласно закивали. — Зои, завтра, прежде чем уйти, я бы просила тебя зайти ко мне и сообщить, кого ты решила взять с собой.
— Непременно, мадам, — кивнула я.
— Будьте благословенны! — торжественно произнесла Шекина.
— Будь благословенна, — отозвались мы.
Шекина снова улыбнулась, затем жестом поманила за собой Ленобию и Эйта, и они втроем вышли из зала.
— Вay! — выпалил, похоже, слегка обалдевший от восторга Дэмьен. — Шекина! Потрясающе! Вы не поверите, но она еще более великолепна, чем я представлял. Видите ли, я тоже хотел принять участие в общем разговоре, но несравненный масштаб личности Шекины привел меня в такую экзальтацию, что я буквально впал в транс и утратил дар речи.
Мы задержались в зале, дожидаясь, пока выйдут все члены Совета и воители, поэтому Дэмьен говорил взволнованным шепотом.
— Дэмьен, в кои веки мы не намылим тебе шею за любовь к вычурным словам, — милостиво объявила Шони.
— Конечно, ведь о Шекине можно говорить только такими! — решительно добавила Эрин.
Афродита закатила глаза, давая понять, как ее утомляют глупости Близняшек, а вслух сказала:
— Очень скоро я проверю, удастся ли мне транс-экзальтировать красавчика Дария.
— Что? — не сразу поняла я.
— Такого слова не существует! — возмутился Дэмьен.
— Вот-вот, потому что у тебя на уме другое слово, — подколола Афродиту Эрин.
— И оно тоже начинается на «тра-», — подскала Шони. — Заткни уши, Буквоежка!
— Можете и дальше упражняться в остроумии мои бедные Близняшки-Деревяшки и мистер Карманный Словарик, — усмехнулась Афродита, направляясь к двери вслед за Дарием. — Да кстати, постарайтесь не умереть от ревности, когда Зои завтра объявит вам, что берет в город меня.