— Ах, ну разумеется. Простите меня! — смутившись, ответила леди Дэшфорд и, повернувшись к Джулии, наконец-то одарила ее одной из своих лучших улыбок: — Так, значит, вы друг лорда Растмура?
И снова Растмур опередил Джулию, не дав ей вставить ни слова.
— Это Персиваль Нанси, друг, с которым я познакомился в дороге. К сожалению, он гораздо сильнее меня пострадал от происшествия. Наглотался горячего дыма и травмировал горло. Бедняга не может вымолвить ни слова.
— О Боже! — воскликнула леди Дэшфорд. — Как ужасно! Рэндольф, мы должны немедленно послать за врачом.
— Я уже предложил это и получил отказ, дорогая, — ответил ей муж. — Кажется, наш друг Растмур уже позаботился об этом. Все, что сейчас нужно господину Нанси, — это свежая рубашка и подушка, на которую он мог бы приклонить голову.
Джулии оставалось только кивнуть. Леди Дэшфорд быстро взяла ее за руку и повела вверх по лестнице. Она изо всех сил стремилась продемонстрировать сочувствие и проявить заботу и, к радости Джулии, выглядела вполне искренней. Немного доброты ей сейчас бы не помешало. Однако она не собирается оставаться здесь надолго, так что не успеет к этому привыкнуть.
— Какой ужас, должно быть, вы пережили! Я уверена, что вы расскажете нам обо всем, как только сможете, — щебетала леди Дэшфорд. — Чувствуйте себя как дома, мистер Нанси, и отдыхайте столько, сколько вам потребуется. Если кого-то следует известить о вашем положении, мы будем рады отправить вашу почту. Боже, должно быть, ваша семья необычайно волнуется! Я пришлю бумагу и чернила в вашу комнату, чтобы вы смогли написать письмо. И записки для слуг можете писать, чтобы не напрягать горло и иметь возможность высказывать свои просьбы. Я просто не представляю себе, каково это — вот так неожиданно потерять голос!
Джулия была уверена, что она действительно не представляет. Казалось, леди Дэшфорд и в самом деле всеми силами желала помочь. Что ж, по крайней мере у нее, Джулии, будет возможность изложить на бумаге все, что она думает о Растмуре. Возможно, это принесет ей даже больше удовольствия, чем устная отповедь.
— Боюсь, господин Нанси не слишком хорошо пишет на английском, — вдруг сказал Растмур. — Он итальянец.
Джулия бросила на него недоуменный взгляд. Итальянец? Он это серьезно?
— У себя на родине он известен как синьор Нансини. Он поет в опере.
— Нансини — оперная сенсация. Должно быть, я слышал о вас, сэр?
В голосе Дэшфорда послышался скептицизм.
Растмур решил подшутить над ней? Черт бы побрал его за все то, что он наговорил о ней!
Одна леди Дэшфорд, казалось, не замечала нарастающего вокруг напряжения.
— Поет в опере! — воскликнула она. — Как чудесно! Но тогда у нас еще больше причин вызвать доктора. Будет трагедией, если вы не сможете вернуть свой голос, а ведь он дает вам средства к существованию.
— С синьором Нансини все будет в порядке, как только он даст своему горлу отдохнуть, — авторитетно заверил Растмур. — Лучше всего будет, если вы проследите, чтобы его никто не беспокоил и не пытался с ним заговорить.
— О, ну разумеется, — быстро согласилась леди Дэшфорд. — Я сообщу слугам. Не бойтесь, господин Нансини. Я прослежу, чтобы ни одна душа не побеспокоила вас, и никто не нанес бы еще большего вреда вашему голосу.
Ах, вот как! Растмур позаботился о том, чтобы ее оставили одну и не обращали на нее внимания. Прекрасно. Похоже, слуги будут избегать ее, боясь вызвать гнев хозяйки, если вынудят великолепного синьора Нансини заговорить. Черт, черт, черт.
— Я уверен, что он крайне вам благодарен, миледи, — произнес Растмур. — Вы сами увидите, что он ничто не ценит так, как возможность побыть в одиночестве и насладиться тишиной, и что если бы он мог, то сам рассказал бы вам, что для него значит такое вынужденное молчание.
Растмур был чертовски прав — она бы с удовольствием рассказала ему пару интересных вещей! Но будет лучше, если он убедится, что на этот раз он выиграл. В самом деле, он только что сам предоставил ей время в одиночестве как следует все обдумать. Да, она использует замысел Растмура против него самого. Если ему предстоит встретиться на дороге с головорезами Фицджелдера, то пусть не сомневается — Джулия тоже окажется там.
Хотя сейчас она не уверена, на чью сторону бы встала.
Леди Дэшфорд поговорила с экономкой, и они выбрали для гостей две комнаты. К сожалению, комната Джулии оказалась сразу справа от центрального холла — значит, не будет возможности укрыться в темноте коридоров, и к тому же слишком близко от комнаты Растмура. Их двери находились неподалеку друг от друга. А она-то надеялась на то, что их поселят в противоположных концах дома.
Казалось, что сначала лорд Дэшфорд собрался уйти вместе с экономкой, но когда появилась его жена, он тоже поднялся по лестнице. Теперь он тихо разговаривал о чем-то с Растмуром, и Джулия не могла расслышать ни слова. Черт, ей просто необходимо знать о планах Растмура, если она не хочет пропустить его отъезд.
Что ж, возможно, соседство их комнат ей не повредит. Она наверняка услышит, если он пойдет вниз. Последовать за ним будет довольно легко, нужно лишь успеть помыться и быстро переодеться, только и всего.
Метнув на Растмура еще один яростный взгляд, Джулия прошла следом за экономкой в приготовленную для нее комнату. Боже, ей и в самом деле невероятно хотелось смыть всю грязь и надеть чистую одежду. Волосы тоже не помешало бы помыть, однако это подождет. Самое важное сейчас — не упустить Растмура и не позволить ему скрыться незамеченным.
Однако втайне Джулия надеялась, что это мгновение наступит нескоро. Ее комната была чистой, убранной, и прямо посередине стояла огромная мягкая постель, которая так и манила к себе. Пока миссис Кендалл ищет для нее чистую одежду, как раз можно будет немного передохнуть. Несколько минут вернут ее к жизни. В конце концов, ночь была долгой. Короткий отдых внесет ясность в мысли.
Джулия кивнула экономке и леди Дэшфорд в знак благодарности и, едва за ними захлопнулась дверь, без сил опустилась на мягкую постель. Да, поистине райское блаженство!
С полминуты она размышляла о том, так же ли удобна кровать Растмура в соседней комнате, но потом сдалась непреодолимому желанию закрыть глаза, всего на мгновение. Или на пару мгновений.
Волосы Растмура были еще влажными, когда он вошел в кабинет Дэшфорда. Друг сидел за огромным письменным столом. Он поднял глаза и улыбнулся.
— Ты все еще похож черт знает на что.
— И чувствую я себя точно так же, — признался Растмур. — Что здесь произошло за эти три дня, пока я отсутствовал? Мне кажется, с того момента, как я от вас уехал, прошла целая вечность.
— Все из-за Фицджелдера?
— Да. А Линдли с ним заодно.
— Что? Я не верю в это.
— Поверь, — кивнул Растмур, садясь в кресло. — Джу… Нансини видел их вместе в Лондоне и приехал, чтобы предупредить меня. Я не верил ему, но потом кто-то стрелял в меня, экипаж Линдли оказался намеренно сломан, потом на дороге нас подстерегли разбойники, и наконец, меня едва не подожгли в гостиничной постели. Да, теперь я ему верю.