Шах пожал плечами, проверил завязки перчаток и принялся старательно хлопать.
После пятнадцатого хлопка из пелены тумана донеслось звучное “чавк”, после чего прямо на Шаха выбежал Шон, а следом за ним показалась…
– Какой здоровый…
– Беги, идиот!
Но Шах словно зачарованный стоял на прежнем месте, глядя, как огромная беззубая пасть приближается к нему, раскрываясь все шире, шире…
Буммм!
Удар великана был хорош! Он не только вколотил голову черепахера глубоко внутрь панциря, но и заставил всю бронированную тушу взмыть в воздух и громко – плюх! – рухнуть на спину в доброй дюжине саженей от островка.
– Тебе что, жить надоело?
– Я просто ждал, пока он подойдет поближе, – недоуменно отозвался Шах. – Он же такой большой и неуклюжий… отклонился и рубанул разок по шее.
– Ага, – прищурился Шон. – И так раз сто. Ты хоть знаешь, что у него на шее…
– Прежде чем устраивать драконьи разборки, – заметил великан, роняя наземь здоровенную связку просмоленных канатов, – вы бы сначала сходили да привязали нашу добычу… пока она не утопла к оркам.
– И то верно, – согласился Шон. – Пошли, малыш.
– Легко сказать, – пробормотал Шах, осторожно пробуя ногой ближайшую кочку. – Не все, знаешь ли, умеют ходить по воде.
– Не нуди, малыш. Я же не заставляю тебя летать.
– Да? А по-моему… – В этот момент кочка накренилась, и Шах мигом оказался по пояс в воде. Вода была… холодная.
– Ты что-то хотел сказать, малыш? – осведомился Шон, вытягивая юного героя за шиворот.
– Я х-хотел сказать, – отстучал зубами Шах, – что м-мне порой кажется, т-ты именно этого от-т меня и д-добиваешься.
– Чего “этого”?
– Ч-чтобы я р-расправил к-крылья и у-улетел к-к орк-ку.
– Спокойно, малыш. Осталось совсем немного. Сейчас мы разведем костер…
– Н-ну уж нет! – Хотя лучи солнца и не могли пробить туман, составить хоть какое-то представление о времени суток они все же позволяли. – Я л-лучше еще д-двадцать верст на пузе п-проползу, но н-на ночь здесь н-не останусь!
– Как скажешь. – Шон вытащил Шаха на ближайшую к черепахеру кочку и, предоставив ученику самостоятельно заниматься выливанием воды из сапог и бормотанием проклятий, озадаченно оглядел свой охотничий трофей.
– Я и не думал, что он будет настолько большой, – признался он. – Такая туша… не всякая телега выдержит.
– П-привязывай!
– Не ори на меня. Как думаешь, привязывать за две лапы или хватит одной?
– Б-быстрее.
– Вот видишь, малыш, – заметил Шон, накидывая петлю на правую заднюю лапу. – Ты злой, мокрый, замерзший, а все от чего? От того, что у тебя во фляжке обычная родниковая вода, а не настоящая живительная влага вроде “огненной отрыжки”. Хлебнул бы сейчас пару глотков и был…
– Тихо.
– Что случилось-то? – шепотом осведомился Шон минуту спустя.
– Я слышал плеск, – также шепотом отозвался Шах. – Где-то… где-то поблизости.
– И все? – облегченно сказал Шон. – Брось, малыш. Странно было бы, если бы ты ничего не слышал. В конце концов, мы ведь не единственные на этом болоте…
– Вот, – перебил его Шах, вскакивая на ноги. – Опять. Слышал? Совсем рядом. И с той стороны тоже и с…
Ш-ш-ш-ш!
Шипение было очень громким, а издавала его пасть черепахера, высунувшаяся из тумана совсем рядом с героями. Справа от него маячило еще одно темное пятно.
– Бежим!
– Куда? – простонал Шах, глядя на еще одного черепахера, появляющегося как раз на пути к спасительному островку. – Мы окружены.
– Тогда, – завопил Шон, подхватывая юного героя левой рукой за ворот куртки, а правой – за пояс, – учись летать!
– А-а-а!
В какой-то миг воспарившему в воздух Шаху показалось, что он перелетит через панцирь и с лету воткнется головой в болотную жижу. Но верхнюю точку траектории полета он уже прошел, поэтому верхушка панциря стремительно приблизилась к нему и…
– О-о-о-у! Ой-ой-ой-ой! – Шах хотел бы орать громче, но не мог это сделать – каждая попытка набрать воздух для вопля отзывалась в груди острым уколом боли. Затем он обернулся, увидел приближающуюся к нему очередную пасть… и в следующий миг уже снова летел, даже в полете быстро-быстро перебирая ногами.
Шмяк!
Это приземление было чуть более удачным, чем предыдущее, – возможно, благодаря мягкой почве островка. Шаху удалось отделаться всего лишь левым запястьем, неудачно выставленным перед собой, и… левой же ногой, которая на попытку опереться на нее отозвалась волной такой дикой боли, что Шах едва не взвыл на все болото.
Он оглянулся назад. Черепахеры – всего их было пятеро – дружно ползли к островку, причем делали они это явно быстрее, чем смог бы он в своем нынешнем состоянии. В его состоянии ему оставалось только…
– Ну, кто тут маленьких обижает? – дружелюбно осведомился великан, вставая из кустарника. – Ай-яй-яй.
Дубина великана осталась лежать на берегу. Вместо нее великан использовал ближайшего черепахера – подняв его и с размаху опустив на следующего в ряду.
Хрясь!
– Ты это, – проворчал Шон, вылезая из-под образовавшейся горки. – Поосторожней с панцирями-то.
Трое оставшихся черепахеров дружно развернулись и попытались скрыться в тумане. Однако великан уже успел подобрать дубину…
– Уф-ф, – тяжело выдохнул он полминуты спустя, опуская ее. – Сдается мне, я запасся недели на три… а то и четыре.
После этой фразы над островком повисла тягостная тишина, которую нарушил – две минуты спустя – насмешливый голос Шона.
– Я же говорил, что болотные обычно предпочитают селиться стадом.
* * *
– Дык кто бы мог подумать? – безграничному удивлению на роже Лиллема Крина мог бы позавидовать любой бродячий мим. – Цельных шесть тварей! Ай-яй-яй! Но, всеми богами клянусь, господин герой, мы об этом ни…
– Уважаемый, – брезгливо поморщился Шах. – Если уж собрались клятвопреступничать, так хоть не сжимайте этот несчастный желудь так явно. Стыдно, господин староста… детская примета…
Побагровевший Крин медленно, нехотя разжал кулак.
– Я вам…
– Хватит! – рявкнул Шах. – Я пришел сюда не за этим!
– Как скажете, господин герой, – пробормотал староста, приседая и пятясь назад. – Как вам будет уго…
– Деньги!
– Деньги?! – Лиллем зачем-то огляделся по сторонам. – Какие деньги?
– Мои! Деньги! – Шах мотнул головой в сторону валявшейся перед крыльцом головы черепахера. – Три с половиной томаса, как и было договорено!