— Мсье Верн пишет фантастику! — отрезал Малыш. — А у нас тут — жизнь... орк ее забодай!
— Ну что-то же можно придумать? — неуверенно сказала Роника.
— Что-то, — заметила я, — наверняка можно. Вопрос, подруга, звучит иначе — что именно?
— Ну-у... не знаю.
— Вот и остальные того же мнения.
Вексиль-шкипер Пит покосился на грот-мачту с такой затаенной яростью, словно эта деталь рангоута была врагом его клана по меньшей мере две последние Эпохи.
— Может, надписать эти проклятые веревки? — предложил он.
— Отличная идея, — без тени энтузиазма в голосе отозвался Малыш. — Уже бегу за пером и чернилами. Ответь только прежде на один ма-ахонький вопрос: сколько, по-твоему, сумеет продержаться клочок бумаги там, наверху? Молчишь? А ведь сейчас нет и трех баллов...
— Есть идея получше! — воскликнула Роника. — Викки, ты ведь не оставил свою колоду на этом черном Гоблове? Привяжем, а лучше пришьем по карте к каждому канату — и забудем про эти ванты и гроты! Трефового туза от пиковой дамы отличат, я думаю, все.
— Впрямь блещет новизной, — на этот раз полукровка не счел нужным скрывать издевки. — Ради этой новизны я даже готов на миг забыть о том, что требуемых для управления снастей вообще-то насчитывается куда больше, чем карт в колоде у Пита. Но вот досада — у меня опять есть мой любимый ма-ахонький вопросик: как я, стоя у штурвала, сумею разглядеть, что вы налепите на кливер? Скажу больше — сдается мне, что и вы с палубы ни хрена не разглядите!
— И что прикажешь нам делать? — звенящим от бессильной ярости полушепотом осведомилась Роника. — Так и стоять, опустив руки?
— Почему же. У нас осталось одно весло, а вон идет Рысьев, который очень ловко умеет с ним управляться. Давайте посадим его в шлюпку, и пусть попробует тащить чертов бриг на буксире.
— Моему самолюбию весьма льстит ваша, мистер Уин, вера в мои силы, — подойдя вплотную, холодно процедил вампир, — но, боюсь, я вынужден отказаться.
— Никак не сможете?
— Смогу, — глаза русского на миг полыхнули краснотой. — Но только после сытного обеда... настоящего обеда, понимаете, мистер гном?
Роника, побледнев, сделала два шага назад и один — вправо.
— А ну-ка прекрати скалиться, кровосос! — наводя на Рысьева «шинковалку», громко потребовала она. — Втяни клыки, слышишь!
— Опусти железку, дура, — не оборачиваясь прошипел вампир, — мне твои пули вреда не причинят, а вот Питу и Бренде от них не похорошеет. Да и Уин...
— Уин стоит позади меня!
— Зато он, полагаю, вовсе не жаждет узреть спиленный обрубок на месте бизань-мачты.
— Эх, сюда бы сержанта Флеминга, — тихо пробормотал Крис. — Или хотя бы мерзавца Клеппера. Живо бы навели порядок.
— А ты сам, что ли, зря четыре года жрал армейский паек? — тоже шепотом отозвалась я. — Командуй!
— Я?!
— Ты видишь много других претендентов?
На самом деле я уже долго удивлялась, почему капитанскую треуголку до сих пор не примерил либо Викки — все-таки настоящий морской офицер, капитан, пусть даже и очень нетрадиционного корабля, — либо Рысьев — офицер сухопутный и просто аристократ. И если для гнома оправданием могла послужить его раса в сочетании с возрастом (в более традиционной для гномьего сообщества обстановке любая инициатива молодого коротышки была бы незамедлительно и жестко пресечена старейшими), то для Рысьева... разве что приобретения за годы шпионской деятельности привычка не высовываться.
— Давай, Криски! Ты ведь уже попробовал — когда мы поднялись на бриг.
— Ну ладно, — выдохнул Крис, делая шаг вперед. — Тогда — держись!
— Малыш!
На мой скромный вкус, окрик был превосходный полукровка едва не подскочил на месте. Не думаю, что Флеминг смог бы добиться большего эффекта.
— А?! Что?
— Сейчас, — слова Криса звенели, как свежеотчеканенные доллары, — ты, Роника и Николай заставите эту посудину двигаться в нужном нам на правлении!
— Как?!
— Молча! Станешь под мачтой и будешь тупо орать, за которую веревку тянуть!
— А ты соображаешь, партнер, — несмотря на всю серьезность положения, мне страшно захотелось расхохотаться — очень уж забавное зрелище являл собой нахохлившийся гном, — что если они дернут не за нужную веревку, то мы можем не успеть сказать «мама», прежде чем кувыркнемся кверху килем?
— Не успеем так не успеем, — равнодушно сказал Крис и, словно потеряв к полукровке всякий интерес, развернулся к вексиль-шкиперу. — Вы, шкип, спуститесь с Брендой в каюту капитана, возьмете там... — Муж на миг замялся. — Нужные инструменты и ОПРЕДЕЛИТЕ НАКОНЕЦ, В КАКОМ ИМЕННО МЕСТЕ ПРОКЛЯТОГО ОКЕАНА МЫ БОЛТАЕМСЯ!
29°49' северной широты и 179°27' восточной долготы, Крис Ханко.
— Ты уверена?
Бренда устало вздохнула.
— Мы провели пять измерений подряд, — ответил за нее Викки. — И каждый раз получали один и тот же результат. Я сам до сих пор не очень-то верю в эти цифры — но, похоже, других нам взять неоткуда. Миссис Ханко, — развернувшись к Бренде, торжественно пробасил он, — прошу вас принять мои извинения. Вы были правы, а я заблуждался.
— А ведь еще в первую ночь я сказал вам, любезнейший, что спорить с женщиной бесполезно... особенно если она права.
Судя по голосу вампира, он находился в футе за моей спиной. Как мне надоела эта манера... я оглянулся... осмотрелся... лихорадочно завертел головой и в итоге все-таки обнаружил Рысьева в шести ярдах над палубой.
Моя жена ограничилась коротким кивком и торжествующими огоньками в глазах. Что ж, выиграть спор у гнома — подвиг и впрямь достойный гордости и занесения в анналы... ну или просто куда-нибудь. Хотя, на мой взгляд, лишь исконно гномское упрямство заставило вексиль-шкипера ввязаться в этот безнадежный спор. Будь он хоть тысячу раз уверен, что его подводный корабль никак не мог удалиться от Самоа дальше чем на восемьдесят миль — когда над горизонтом вместо Южного Креста всходит Полярная, то даже полный профан в астронавигации наподобие меня начинает подозревать, что он находится к северу от экватора.
— С другой стороны, — бодро заметил Малыш, — мы оказались куда ближе к Гаваям. Сколько там до них выходит? Две тысячи миль?
— Меньше, — Бренда осторожно разгладила карту, — но все равно немало.
— Ерунда, — беззаботно махнул рукой полукровка. — Хороший, крепкий корабль, попутный ветер и полный трюм припасов — что еще надо моряку для счастья?
— Если, — угрожающе произнесла Бренда, — ты собрался скармливать мне чертов рис, надеясь, то я обзаведусь китайским прищуром...
— Последние две недели в твоей диете преобладала рыба, — возразил гном. — Однако же крылья на манер чайки ты не отрастила.