– Вуко, – угрожающе прошипела моя напарница, делая вялую попытку подняться с кресла. – Не зли меня.
– Н-ни в коем случае, – поспешно сказал я. – Потому как видел, что сталось с п-последним, точнее, с последними пятью, которые с-сумели тебя разозлить.
– Ты… вы…
– Мы были в п-подвале, – сказал я. – Том самом.
Следующую тираду Золушки я слушал очень внимательно, жалея лишь об одном – отсутствии при мне фишки, могущей, во-первых, сохранить особо выдающиеся моменты данного высказывания, а во-вторых, засечь продолжительность – по моим оценкам, напарница уверенно шла на рекорд.
Забавно – Золушка говорила на земном, при этом процентов восемьдесят ее речи составляли термины, имевшие отношение к достаточно развитому уровню технологии. Но тем не менее, слушая ее речь, Дайк отвела глаза в сторону и – насколько я мог уловить в окутавшем комнату полумраке – чуть покраснела.
– Ты з-закончила?
– Я сказала, что день, когда ты появился на Большой Свалке, был самым распоследним трижды проклятым? – осведомилась Золушка.
– Угу.
– Тогда закончила, – довольно сообщила моя напарница и, одним движением опрокинув в рот бокал, откинулась в глубь кресла.
– Р-рад за тебя, – констатировал я, подходя к столу. Одна из стоящих на нем бутылок была уже пуста полностью, вторая – примерно на четверть, и именно ее я переставил на противоположный от Золушки край, отхлебнув при этом пару глотков прямо из горлышка.
Вино оказалось чем-то вроде глинтвейна – терпкое, с острым, пряным вкусом, оно горячими ручейками стекло по гортани и уютно расположилось в животе, сразу же начав подбадривать мой озябший организм теплыми волнами.
– Так что ты узнала от п-принца?
– Главным образом то, что он – скреглик праймерый, – буркнула Золушка.
– И в-все?
– Нет. Еще он долго вопил, что является одним из высших черных этого гнусного Мира, а потому месть за его смерть будет так ужасна, что… – Золушка осеклась и, прикрыв рот ладошкой, попыталась зевнуть. Успехом увенчалась лишь третья попытка, после чего моя напарница сосредоточенно уставилась на подрагивающий язычок огня перед собой.
– «Ужасна, что»? – напомнил я полминуты спустя, убедившись, что самостоятельно выходить из «зависания» Золушка в исторически обозримое время не собирается.
– Не помню. Он нес уйму всякой чуши… пока не начал просто орать.
При слове «чуши» Золушка проделала левой рукой некий странный жест, прикоснувшись одновременно к уху и глазу, а мизинец при этом отставив далеко в сторону. Это явно был какой-то специфический лунный жест – вот только значение его было для меня тайной, покрытой мраком.
Для меня – но не для Дайк.
– Он сказал тебе что-то важное, – уверенно заявила она. – Про Рарнаурга. Скажи, пожалуйста, что именно?
На этот раз обращенный ко мне взгляд напарницы был значительно более выразителен.
– Кто она?!
– Она не з-землянка, – отозвался я с уверенностью, которой сам же немедленно удивился. – С-ско-рее всего это просто магия.
– Не магия, – быстро возразила Дайк. – А… магия.
– Магия, которая не магия, – простонала Золушка. – Я подвисаю.
– С-скорее всего, – устало произнес я, – она имеет в виду, что в с'треве п-просто нет другого с-сло-ва для обозначения ее… способностей или возможностей. Если ты попытаешься п-перевести на него какую-нибудь т-технологическую инструкцию, то тебе тоже п-придется заменить девять десятых текста с-словами «соответствующая магия».
– Короче, напарничек! Мне говорить при ней или нет?
– Говори, – разрешил я. – Думаю, что безумнее, чем сейчас, с-ситуация от этого уже не с-станет.
– Тогда лови файл. Тип по имени Рарнаург является одним из главных лидеров черных в этой части Миров. И именно его в последнее время обуяла дикая страсть к зеленому жемчугу.
Шах и мат!
– Потрясающе! – вздохнул я. – Я неделю ломаю с-себе голову, разрабатывая сложнейшую м-многохо-довую комбинацию по внедрению нас в хальдагарскую в-верхушку и-использованию имеющегося у нас жемчуга в к-качестве приманки и так далее. И тут являешься ты, вся в б-белом, и вываливаешь мне на с-стол эту кучу дерьма уже г-готовой к употреблению.
– Она не в белом, – тихонько сказала мне Дайк. – И на столе находится не переваренная пища, а какой-то сложный инструмент… кажется, оружие.
– Не обращай в-внимания, – отозвался я. – Мы, в смысле выходцы с нашего Мира, любим украшать н-нашу речь всякими б-бессмысленными оборотами.
– Не понимаю, – озадаченно произнесла Дайк. – Каким образом куча того, что ты назвал, может что-нибудь украсить?
– Забудь! – посоветовал я ей и, повернувшись к Золушке, спросил: – Эмейл этого с-самого Рарнаурга ты, к-конечно, не узнала?
– У него ужасно скрытный провайдер, – оскалилась Золушка. – Но может, напарничек, тебя устроит его физическое обиталище?
– Ну!!!
– Это Мир, куда можно попасть либо на Звездном Шмеле…
– И!!!
Наверное, только присутствие Дайк удержало меня от того, чтобы процитировать напарнице ряд ее недавних высказываний, дополнив их характерными выражениями курсантов Академии.
– В Мире под названием Некерт, – медленно, явно наслаждаясь каждым нюансом производимого ее словами эффекта, начала Золушка, – есть один маленький вшивый городишко под названием Сергамег. В нем есть два небольших портала. И один из них ведет прямо во дворец Рарнаурга. Вопрос можно?
– Спрашивай.
– Мы отправляемся завтра?
– Мы отправляемся с-сейчас! – рявкнул я. – Немедленно! Потому что з-завтра с утра за нами б-будут охотиться все черные Хальдагара. Как т-только я…
Я осекся, лихорадочно перебирая в памяти список дел, которые необходимо было совершить в рамках организации нашего отъезда. Список выходил большой.
– Мы отправляемся з-завтра утром, – закончил я тоном ниже.
– А как же черные? – с ехидством напомнила Золушка.
Я пожал плечами.
– Если они попытаются п-помешать нам… тем хуже для н-них.
– Выходит так, – задумчиво произнесла Дайк, – что я отправлюсь с вами.
Только сейчас я обратил внимание, что моя напарница уже достаточно продолжительное время держит свою правую руку таким образом, что изящный мизинец направлен точно в лицо Дайк. А заметив – немедленно встал таким образом, чтобы иметь возможность заблокировать Золушке любую возможную директриссу огня.
– Выходит, – зловеще повторила Золушка. – И входит. И выходит. Интересно, кто ж это у нас так замечательно выходит?
– Я, – просто сказала Дайк.