Не успела она отойти от двери на несколько шагов, как Дарий взял ее за руку и заставил остановиться. Афродита хотела что-то сказать, но Сын Эреба положил руки ей на плечи и заглянул в глаза.
— Было видение снова? — спросил он.
Глаза Афродиты наполнились слезами. Великая Никс, да что с ней такое? Как могло случиться, что она так сильно запала на этого огромного воителя, который так хорошо ее понимал и, которому, кажется, она тоже была не безразлична?
— Да.
— Как ты, моя королева? Ты очень бледна, и глаза у тебя покраснели.
— Все нормально, — ответила Афродита и с ужасом услышала, как дрожит у нее голос.
Дарий обнял ее, а она всем телом прижалась к нему, чтобы поскорее успокоиться в тени его великодушной силы.
— Такое же страшное, как в прошлый раз? — тихо спросил Дарий.
— Хуже, — ответила Афродита, не поднимая лица от его широкой груди. Если бы кто-нибудь сейчас ее услышал, то наверняка был бы поражен тем, как тихо и мягко прозвучал ее ответ.
— Снова видение о смерти Зои?
— Нет. На этот раз мне показали смерть всего мира, хотя Зои там тоже присутствовала.
— Мы возвращаемся к ней?
— Нет. Я сказала правду — она сейчас со Старком. Оказывается, Калона каким-то образом пробирается к ней в сны, но присутствие в ее кровати парня его почему-то отпугивает.
— Что ж, хорошо, — кивнул Дарий.
Вдруг в конце коридора послышался какой-то шум. Воин мгновенно отодвинул Афродиту в темный угол и загородил собой, так что прошедшая мимо монахиня их даже не заметила.
— Кстати о сне. Я понимаю, что Зет у нас Верховная жрица и все такое, но она не единственная, кому нужен крепкий сон для поддержания красоты и хорошего настроения, — прошептала Афродита, когда они снова остались одни.
Дарий озабоченно посмотрел на нее.
— Ты права, госпожа моя. Вижу, ты очень устала, особенно после виденья.
— Речь не обо мне одной, большой мачо. По дороге в вашу комнату я хорошенько обдумала эту проблему и, кажется, нашла решение. Блестящее решение, скажу без ложной скромности!
— Нисколько не сомневаюсь, — улыбнулся Дарий.
— Еще бы ты сомневался! Помнишь, пингвиницы сказали, что Старку нужен крепкий восьмичасовой сон и просили ни в коем случае его не тревожить? Но так получилось, что сейчас его очень уютная, очень темная и очень-очень уединенная комнатка совсем пуста. Я бы даже сказала — соблазнительно пуста! — Афродита потерлась носом о шею Дария и, привстав на цыпочки, куснула его за мочку уха.
Он рассмеялся и сгреб ее в охапку.
— Ты потрясающая!
По дороге в комнату Старка Афродита рассказала Дарию о своем видении и сне Зои.
Сын Эреба умел слушать очень внимательно, не перебивая глупыми вопросами — и это была вторая причина, по которой он так страшно ей нравился. Первая же заключалась в том, что Афродита считала его самым крутым и самым красивым на свете.
В комнате Старка было темно и уютно, на столике горела единственная свеча.
Взяв стул, Дарий засунул его ножку в дверную ручку, просто и эффективно преградив путь незваным посетителям. Потом подошел к стоявшему в углу комоду, вытащил чистые простыни и одеяла и ловко перестелил постель, пояснив, что не хочет спать на белье раненого вампира.
Афродита молча смотрела, как он сбрасывает ботинки и джинсы, и аккуратно расстегнула на себе бюстгальтер, не снимая рубашки.
Она думала о том, как это странно, когда о тебе кто-то заботится… И еще более странным казалось ей то, что этому кому-то она нравилась именно потому, что была собой, Афродитой. Это было так непривычно!
Афродита давно привыкла сводить парней с ума. Она нравилась им, потому что была красива, богата, популярна, остра на язык, а больше всего потому, что была стервой. Ее всегда поражало, сколько парней теряют головы из-за стерв. Но никто и никогда не любил ее потому, что она была Афродитой.
Честно говоря, парням никогда не приходило в голову поинтересоваться тем, что за человек скрывается за ее роскошными волосами, длинными ногами и язвительными шуточками.
Но самым поразительным в их романе с Дарием — она и сама не заметила, как их отношения переросли в самый настоящий роман! — было то, что они не спали друг с другом. У них не было секса. До сих пор!
Разумеется, все кругом были уверены, что они трахаются как кролики, и Афродита всячески поддерживала эту легенду, не отрицая даже самые грязные сплетни. Но это было неправдой.
И самое удивительное, что сама Афродита не видела в этом ничего странного. Они спали с Дарием в одной постели, целовались и обжимались до изнеможения, но дальше почему-то не заходили.
И вдруг Афродита с ослепительной ясностью поняла, что же именно происходит между ней и великолепным Сыном Эреба.
Все это время они медленно и постепенно узнавали один другого. Да-да, они с Дарием по-настоящему узнавали друг друга, и самое смешное, что эта постепенность нравилась Афродите ничуть не меньше, чем сам процесс узнавания.
Великая Никс, да они же просто влюблялись друг в друга!
Эта мысль настолько ее потрясла, что у Афродиты подкосились ноги. Пошатываясь, она подошла к стоявшему в углу комнаты стулу и тяжело рухнула на него.
Закончив перестилать постель, Дарий выпрямился и в недоумении взглянул на нее.
— Что ты там делаешь, мое солнце?
— Ничего, просто присела, — поспешно ответила Афродита.
Он склонил голову к плечу и нахмурился.
— Честно скажи, ты в порядке? Ужасным видение было, и до сих пор ты в себя не пришла, я же вижу! Вид у тебя изможденный, ты очень бледна, королева.
— Нет-нет, ничего страшного. Просто глаза немного щиплет, и во рту пересохло, а так все нормально.
Видя, что Афродита продолжает сидеть на стуле, Дарий смущенно улыбнулся и спросил:
— Ты устала, не так ли?
— Да, ужасно.
— Может, воды принести?
— Нет, не нужно! Я сама возьму.
Она нелепо подскочила, как дурацкая марионетка, и бросилась через всю комнату к раковине.
Открыв кран, Афродита подставила под струю картонный стаканчик, и вдруг у нее за спиной вырос Дарий. Его сильные руки вновь легли ей на плечи, но на этот раз он принялся нежно массировать большими пальцами ее шею.
— Здесь напряженное все у тебя, — пояснил воитель Афродите, разминая ей шею и плечи.
Афродита опустила стаканчик и застыла в руках Дария.