«Потому что причинила ему боль», — услужливо подсказал мне внутренний голос, но в последнее время мне осточертело заботиться о чувствах Эрика. Он просто ревнивый урод! И лицемер в придачу. Называл меня шлюхой, а сам завел новую подружку на следующий же день после нашего разрыва!
— Постойте, а Эрик теперь с Венерой? — отвлек меня от невеселых размышлений Джек.
— Мы расстались вчера вечером, — объявила я, с деланным равнодушием ковыряя вилкой оладушек, а потом повернулась к Эрин, передававшей мне тарелку с беконом.
— Да, Афродита нам сказала. Но я не могу поверить, что Эрик с Венерой. Как он может? — Сокрушенно покачав головой, Джек растерянно посмотрел на Эрика и Венеру, которая так щебетала и суетилась вокруг моего бывшего парня, что просто удивительно, как он ухитрялся есть! — А я думал, он хороший!
Бедняжка Джек произнес это с такой горечью, словно Эрик разрушил его идеал.
— Все в порядке, Джек, — я пожала плечами. — Эрик, и правда, хороший и не стал хуже от того, что мы расстались. Просто вместе нам было плохо, вот и все, — твердо заявила я, не в силах выдержать несчастного взгляда Джека, и поспешно добавила, чтобы сменить тему: — У Афродиты было еще одно видение.
— Что ты видела? — развернулся к ней Дэмьен.
Афродита бросила на меня вопросительный взгляд, и я утвердительно кивнула.
— Видела, как Калона сжигал людей и вампиров.
— Сжигал? — возмущенно ахнула Шони. — Ну, об этом нам нечего беспокоиться! Я живо отобью у него охоту играть с огнем. В конце концов, Огонь — это я!
— Вот именно, Близняшка! — поддакнула Эрин.
— Не хочу вас разочаровывать, Сиамские Пустышки, но вас в моем видении не было, — вздохнула Афродита, наставив перепачканную в сиропе вилку на Близняшек. — Зато были кровь, огонь, ужас и все такое. А вы обе, наверное, в это время по магазинам шлялись.
Шони и Эрин дружно насупились и принялись буравить Афродиту возмущенными взглядами.
— А где была Зои? — спросил Дэмьен.
Прежде чем ответить, Афродита посмотрела на меня и вздохнула.
— Зои тоже была там. В одном моем видении это было хорошо. Зато во втором — плохо.
— Что это значит? — не понял Джек.
— Только то, что это были очень странные видения. Метафорически их можно назвать двумя сторонами одной медали. Или палкой о двух концах, кому как нравится.
Я поняла, что Афродита тянет время, и уже хотела открыть рот, чтобы попросить ее выложить все начистоту, но тут Крамиша, сидевшая в дальнем конце нашего стола, вскинула руку и помахала над головой листком бумажки.
— Я знаю в этом толк! — объявила она. — То есть, немного знаю. Про палку. Только я назвала ее мечом. И ножом. Так красиво, а палка — некрасиво. Я написала это в своей постели, перед сном. — Она влюбленно посмотрела на сестру Мэри Анжелу и добавила: — После того, как мы досмотрели ваш фильм.
— Я рада, что тебе понравился фильм, дорогая, — с улыбкой ответила ей аббатиса.
— Понравился. Но дети совсем не понравились. Дурные дети.
— Что ты лопочешь? — рявкнула на нее Афродита.
— Ты малотерпимая, — укоризненно ответила Крамиша. — И невоспитанная. Не ценишь того, кто лауреат. Вот, передай это Зои.
Клочок бумаги поплыл по рукам ко мне. Все уже догадались, что это было очередное стихотворение Крамиши. Я подавила тяжелый вздох.
Казалось, Афродита научилась читать мои мысли, потому что звонко воскликнула:
— Только не говори, что это очередное стихоплетство! Милосердная Никс, у меня от рифм голова болит!
— Прими таблетку, — вздохнула я, опуская глаза на листок. Прочитав первую строчку, я подняла голову и уставилась на Афродиту. — Палка о двух концах, действительно, превратилась в двусторонний меч.
— Я так сразу и сказала, — кивнула Крамиша. — Как услышала про палку, так и вспомнила про свое стихотворение. Вот почему передала его вам прямо сейчас, а не стала ждать другого случая. — Она выразительно посмотрела на Эрика и покачала головой. — У меня больше мозгов, чем у тех, кто выставляет свои делишки всем на глаза!
— Это первая строчка стихотворения, — пояснила я всем собравшимся. — «Двусторонний меч».
— Страшновато, — поежилась Стиви Рей.
— Угу, — буркнула я, снова опуская глаза в листок. — Еще как.
— И что ты собираешься с этим делать? — спросил Дэмьен.
— Прочесть стихотворение и с вашей помощью понять его смысл. Но сделать это я хочу дома, — просто ответила я.
— Дома — это хорошо, — с улыбкой кивнул Дэмьен.
Я перевела глаза на Афродиту.
— А ты что думаешь?
— Я думаю о термальном душе в своей уютной комнатке, — ответила она.
— Дарий?
— Нужно вернуться в Дом Ночи и все там обдумать спокойно.
— Шони? Эрин? Есть идеи?
Близняшки переглянулись, а потом Эрин сказала:
— Мы хотим домой!
— Стиви Рей?
— Видишь ли… Мне нужно сказать тебе кое-что перед тем, как ты примешь окончательное решение.
— Ладно, — кивнула я. — Говори.
Стиви Рей нервно втянула в себя воздух, а потом с шумом выдохнула его сквозь приоткрытые губы, словно сдавала тест на бронхиальную астму.
— На самом деле, красных недолеток больше, чем я вам сказала, — зажмурившись, выпалила она. — Просто другие до сих пор не изменились, как я и мои ребята. Они все еще плохие. Я думаю… мне кажется… Наверное, они до сих пор связаны с Неферет.
Стиви Рей повернулась ко мне и умоляюще заглянула в глаза.
— Я ничего не говорила тебе, потому что хотела дать им шанс! Мне казалось, что если оставить их в покое и дать время подумать, они тоже смогут вернуть себе человечность! И еще я надеялась, что смогу им помочь. Прости меня, Зои. Я не хотела подвергать вас опасности и врать тоже не хотела. Просто так получилось.
Я не могла на нее сердиться. Ну вот не могла, и все. Если хотите знать, я была просто счастлива, что Стиви Рей наконец-то во всем призналась.
— Порой бывает трудно рассказать друзьям то, что очень хочется им рассказать, — вот и все, что я ей сказала.
Стиви Рей судорожно всхлипнула.
— Ой, Зет! Скажи, ты не ненавидишь меня?
— Как ты могла такое подумать? — улыбнулась я. — Я сама прошла через это, так что отлично тебя понимаю.
— Где они? — вопрос Дэмьена мог бы показаться резким, но голос его прозвучал мягко, а в добрых карих глазах светилось понимание.