В космосе за иллюминаторами кабины появились вспышки. Корабль заграждения, средних размеров фрегат, все равно открыл огонь, устремляясь в погоню.
— Он выпустил истребители, — нараспев произнес Бетанкор. — Расстояние в два. У преследователей — в четыре.
Сухие факты.
Я посмотрел на показатели энергии. Стрелки индикаторов перевалили за красную черту.
— Мидас…
— Сядь на место. Вот оно.
— Что?
Передние иллюминаторы неожиданно стала закрывать тушка небольшого спутника Дамаска. Хотя сейчас он совсем не казался маленьким. Похоже, Мидас собирался размазать нас о его поверхность.
Я выругался.
— Расслабься ты, черт возьми! — одернул он меня и добавил: — Расстояние в один.
Мы устремились к уродливой, щербатой зеленоватой глыбе, стремительно выраставшей перед нами. За нами последовали шесть истребителей с пилотами, прошедшими элитную летную подготовку для Военно-космического флота Скаруса.
Эта луна называлась Обол и была самым маленьким и самым близким из спутников Дамаска. Щербатый ком неправильной формы, шестьсот километров в поперечнике в самом широком месте. Лишенная атмосферы, изрытая впадинами и ущельями, луна зеленовато поблескивала в лучах солнца.
Я усмирил свой разум и замедлил пульс, применив старые навыки, которые преподал мне Хапшант.
Данные по Оболу выводились на экран: никель, цинк, селен… наименьший из четырнадцати… Я совершенно не нуждался в этой информации, но использовал ее в качестве психологического барьера, чтобы замусорить сознание мелкими деталями и отвлечь его от опасности.
Я поднял глаза от бегущих строк. На нас разинул пасть кратер с зубчатыми краями. Он был достаточно велик, чтобы поглотить весь Дорсай вместе с его лагуной.
— Держитесь, — сказал нам Мидас.
Всего лишь в километре от поверхности спутника он совершил свой маневр. Мы уже оказались захвачены гравитацией Обола и неслись к нему на всех парах. О посадке или хотя бы обычном развороте не могло быть и речи.
Но Мидас водил суда с юности и тренировался в главианской летной академии. С помощью биосхем, внедренных в организм, он куда лучше меня и лучше самых опытных пилотов Империи мог почувствовать все нюансы полета, мощности и маневра. К тому же, испытывая наш катер, он чуть не угробил его и теперь точно знал, на что способно это судно, а на что — нет.
Не могу сказать, что это знание добавило мне спокойствия.
Он отключил двигатели, врубил все посадочные турбины и опустил нос катера так, что тот сорвался в штопор. В глазах все закружилось, когда меня вжало в ремни безопасности.
Вращение казалось неконтролируемым. Но на самом деле было идеальным и четко выверенным. Реактивные турбины отбросили нас от поверхности, и мы закружились, словно лист, используя вращение, чтобы избавиться от ускорения, направленного вниз. Мы проскользнули в девяноста метрах от пыльной поверхности кратера, на полную мощь задействовав раскалившиеся добела турбины, и ушли по дуге за спутник, когда Мидас снова врубил основные двигатели.
Земля шарахнулась от нас, когда мы совершили дикий скачок через губу кратера.
На тактическом экране было видно, что истребители отстали от нас на шесть минут. Никому из них не хотелось повторять этот маневр. Они облетали спутник по более безопасным траекториям.
Мидас обогнул луну, идя на низкой высоте по скрытым от солнца лощинам среди утесов и крутобоких холмов, на которые никогда не ступала нога человека. Мы полетели между двух огромных пиков.
— Они разделяются, — сказал Мидас, выворачивая влево.
Так и есть. Четыре истребителя упорно висели у нас на хвосте, двигаясь на низкой высоте. Еще двое отделились и решили облететь Обол с другой стороны.
— Контакт?
— Встретимся с ними нос к носу через восемь минут, — произнес Мидас.
Он улыбнулся и резко заложил на правый борт, уходя в едва видимую на экране топографа лощину с крутыми склонами.
Потом он настолько снизил скорость, что все стало казаться мучительно медленным, и обогнул крутой холм, сверкавший зеленым и желтым в жестком свете солнца.
— Что ты делаешь?
— Подожди… подожди…
Тактический экран показал, что четыре преследователя пронеслись мимо лощины.
— Мы слишком близко к поверхности, и они не сразу поймут, что мы уже не впереди.
— И что дальше?
Он включил двигатели на полную мощь, взлетая над горной грядой, и пристроился в хвост нашим недавним преследователям.
— Мышь станет котом! — объявил Бетанкор.
Через несколько секунд яркий экран оружейной панели покрыли красные перекрестия.
Среди огромных глыб и скал впереди я различал огни дюз.
— Причешем-ка одного, — сказал Мидас, выпуская залп.
Мерцание турбин впереди стало ярче, а потом обернулось растущим шаром горящего газа, проплывшим мимо нас среди зубчатых пиков.
Я вжался в кресло, когда катер резко нырнул еще в одну лощину. В километре перед нами появились огоньки дюз, и солнце отразилось от металла.
— А вот и второй, — произнес Мидас.
Датчики автоподачи боеприпасов засверкали красным, указывая расход. Вспышка распустилась, как цветок, а затем развернулась и расплескалась о стенку скальной гряды.
Что-то ослепляюще яркое возникло справа от нас. Катер тряхнуло и затрясло, загудела тревога.
— Какой умный мальчик. Почти попал, — проворчал Мидас, вытягивая штурвал, чтобы уйти от столкновения с приближающимся утесом.
Один из истребителей разгадал наш маневр и облетел нас с тыла.
— Где же еще один? Где? — бормотал Бетанкор.
На нашей стороне была боевая мощь. Боевая мощь и Мидас. Истребители принадлежали к классу «Молния», это были маленькие, быстрые и верткие корабли, в четыре раза меньше нашего судна. По всем своим параметрам и предназначению наш катер представлял собой только транспорт, но его двигатели, улучшенный комплект оружия и способность к вертикальному взлету превращали его в грозное боевое судно, когда дело доходило до сражения на небольшом расстоянии от поверхности, особенно такой неровной, как поверхность Обола.
Наш катер еще раз вздрогнул и сорвался в головокружительное пике.
Мидас выругался и стал выводить судно из штопора. В поле зрения размытой серебряной полосой скользнул имперский истребитель.
Мидас стабилизировал ход и устремился за ним. Перехватчик крутанулся и ушел в глубокое ущелье, в холодной тени которого приходилось лететь, ориентируясь только на показания приборов.