Не заметив больше ничего, повернулся и зашагал вдоль долины на восток, вслед за своими кровожадными коллегами.
>
Краулер экзекутора, идущий впереди своего обширного эскорта, с грохотом вполз в Иеромиху, следуя за массированным наступлением Инвикты.
— Сейчас боевые действия направлены на запад, экзекутор? — спросила Этта.
— Слишком рано говорить, что мы обратили их в бегство, но весы клонятся в нашу сторону, мамзель, — ответил Крузий. Он изучал дисплеи мостика. Повернувшись, Крузий вызвал Лысенко: — Полный вперед, Лысенко. Махины нас перегоняют. Я этого не потерплю!
— Слушаюсь, экзекутор! — откликнулся тот.
Этта ощутила, как гул двигателя повысился на октаву.
— То, что мы видим, — победа, сэр? — спросила она.
Крузий улыбнулся ей своей бесподобной улыбкой.
— Несомненно.
Готч рядом с Эттой пробурчал что-то себе под нос.
— Вы чем-то хотели поделиться, майор? — спросил Крузий.
— Вовсе нет, сэр, — ответил Готч.
— Мой телохранитель просто высказывает мне свои личные наблюдения, экзекутор, — сказала она.
— Я думаю, ваш телохранитель забыл о тонкой настройке модифицированных ушей, мамзель, — сказал Крузий. Он замолчал, а затем воспроизвел через аугмиттер четкую запись голоса Готча: «Махинщики гоняются за собственными задницами по всему поселению!»
Этта метнула взгляд в Готча — майор стушевался.
— Мой телохранитель… — начала она.
Крузий поднял руку:
— Нет нужды объяснять, Этта.
— Прошу меня простить, сэр, — угрюмо произнес Готч.
— За что конкретно? — поинтересовался Крузий.
— За то, что… сомневался в результативности ваших войск, сэр.
Крузий почесал пальцем за правым ухом, нахмурившись.
— Я понял, — сказал он. — Я понял. Впечатление от этой войны определяется двумя несовместимыми элементами: общественным настроением и реальными выигрышем в боевых потерях. Не буду вас обманывать, Этта. И могу сказать: никогда не обманывал. Орест по-прежнему находится на грани. Инвикта добилась нескольких серьезных побед… Подгоксовый Край, Ступени Титанов… но эта война еще далека от завершения. Готч это понимает. Не так ли, майор?
— Думаю, да, сэр, — ответил Готч.
— Мы должны держать ульи довольными, Этта. Мы должны слать туда добрые вести. Добрые вести не всегда могут быть полной правдой.
— Я не так глупа, экзекутор, — ответила она. — Я понимаю, как работают связи с общественностью.
— Конечно. И данные, которые вы отсылаете лорду-губернатору, должны быть гораздо более горькими и точными, не так ли?
— Так.
— Я знаю, что так. Лорд-губернатор имеет право знать, как в действительности обстоят дела.
— Вы перехватывали мои сообщения, экзекутор? — спросила Этта.
Крузий прервался и улыбнулся:
— А вы хоть на секунду сомневались в обратном?
— Нет, — ответила она, улыбаясь вопреки своему возмущению.
Крузий пожал плечами:
— Вот голые и беспристрастные факты. То, чего мы не говорим жителям ульев. Мы разбили врага у Подгоксового Края и в Иеромихе. Мы добились множественных убийств махин взамен малых потерь со своей стороны. Инвикта лишила их наступление движущей силы.
— Но?
— А должно быть это «но», Этта?
— Всегда, я считаю, экзекутор.
Крузий кивнул.
— Но… они ведут свои войска вокруг Аргентума, и орбитальная слежка показывает, что их части лезут вокруг Гинекса и выше через рабочие поселения. Эта война стала равной, но она еще не выиграна. Должен сказать, меня тревожат промахи орбитальной слежки. Неважно. К завтрашнему рассвету главный удар махин Инвикты будет нанесен по рабочим поселениям за Аргентумом. Милостью Императора, мы сокрушим там мощь врага.
— Что вас тревожит, экзекутор? — спросила Этта.
— Простите?
— Я спросила, экзекутор, что вас тревожит? Что там с орбитальной слежкой?
— Ничего серьезного.
— И все же расскажите.
Крузий заколебался.
— Флот испытывает трудности слежения за поверхностью здесь и здесь. — Он указал районы на подсвеченном гололитическом столе.
— Западная проспекция? — спросила она.
— Мне сказали, что это остаточные явления после бури. Прошлой ночью там была большая буря.
— Да, над Астроблемой. Я сама следила за метеорологическим сканированием. Ну а на северо-западе?
— Вторичный грозовой фронт, как полагает флот. Этот фронт на данный момент блокирует наше сканирование.
— Он существенен?
— Нет.
— Он природного свойства, экзекутор?
— Конечно. Должен быть. Поверьте мне, к рассвету мы выбьем из врага дух и обратим вспять.
>
— Где эти материалы были обнаружены? — спросил адепт сеньорус.
— Мой персонал наткнулся на них случайно, сэр, — ответил Файст. — При общем осмотре инкапсулированных данных мы…
— Помолчи, Файст, — велел Иган.
Файст умолк и стал дожидаться, пока адепт сеньорус закончит просмотр данных, которые проецировал перед ним гололит. Сам он, даже закончив, он не мог оторвать глаз от светящегося на проекции текста.
— Ты хоть представляешь себе последствия этого? — спросил он.
— Да, сэр. Я полагаю…
— Опять. Ты помолчишь, Файст? — сказал Иган. ― Адепт сеньорус обращался ко мне. Да, милорд, я понимаю его значимость, но…
— Собственно говоря, Иган, я обращался к этому юноше. Файст, верно?
— Да, сэр.
Адепт сеньорус передвинулся, чтобы посмотреть на Файста.
— Данные, что ты предоставил мне: что ты знаешь о них?
Файст прочистил горло, осознавая, что Иган буравит его глазами.
— Это старый документ, сэр. Очень старый документ…
— Более десяти тысяч лет, Файст. Продолжай.
— Его суть претендует на доказательство, которое подтверждает взгляд Ореста на Омниссию, сэр.
Адепт сеньорус улыбнулся Игану.
— «Претендует», Иган. Послушай, как молодой человек формулирует.
— Адепт Файст — настоящий пример строгости формулировок, сэр, — отозвался Иган.
Адепт сеньорус обратился вновь к проекции.
— Это ересь. Ересь из времен, когда это слово еще ничего не значило. Этот текст отрицает Его святость.