Нет, так дальше нельзя. Она решила прогнать тоску, которая подкрадывалась из темных углов квартиры, зарождалась в тишине и незаметно проникала внутрь, будто отравленный воздух. Она налила себе бокал красного вина, включила музыку «Tangerine Dream» и села на диван. Циферблат, белеющий в полумраке, вдруг показался ей человеческим лицом – расплывшимся, застывшим, безразличным и… покрытым пудрой, будто физиономия актера в каком-то извращенном театре.
Дина отвела взгляд от часов и стала рассматривать маленькую живую ель, растущую в заполненном землей пластиковом горшке. Ель была украшена пятью миниатюрными игрушками, которые Ян выбрал и повесил сам. Вначале его выбор показался Дине немного странным, однако теперь она увидела в этом намек на неизвестную ей таинственную сказку. Старуха-колдунья, моряк, принцесса, розовый фламинго и дракон. Персонажи в наличии; дело за малым. Только фламинго не очень вписывался в этот ряд. Да и хочет ли она услышать эту сказку, независимо от того, КТО расскажет ее? Пожалуй, нет…
Дина прилегла, поставив бокал себе на живот, и пошарила рукой по дивану. Нащупала пульт дистанционного управления и включила телевизор, убрав звук. Некоторое время она смотрела на чужое немое веселье, говорящие головы, сверкающую ночь, кукольные лица, потом созерцала голубоватое мерцание на потолке, в котором было что-то завораживающее. В груди разлилось приятное тепло, постепенно вытеснившее тоску…
* * *
Дина задремала, а когда очнулась, было уже около двух часов. Бокал упал на толстый ковер и не разбился. Вино впиталось без остатка. Она проспала момент наступления Нового года. Ну что ж, она ничего не потеряла.
Дина направилась в детскую и разбудила Яна. Чаще всего он просыпался трудно, будто возвращался издалека, из мрачной страны в промежутке недоступных грез и кошмаров. Порой ей становилось не по себе при мысли, что ТАК ОНО И БЫЛО. Но семейный врач утверждал – возможно, просто успокаивая ее, – что это всего лишь признак очень крепкого детского сна. Здорового сна…
В этот раз Ян проснулся сразу же и некоторое время повалялся, притворяясь сонным и наблюдая за нею сквозь полуприкрытые веки. Маленький хитрец, конечно, готовился получить подарок. Интересно, подумала она, откуда это у него – взрослая манера оттягивать удовольствие, почти сладострастно смаковать предвкушение с мудростью эпикурейца?..
– Вставай, милый. – Она похлопала его по руке. – С Новым годом!
По такому случаю я собираюсь угостить тебя шампанским.
– А где папа?
– Разве ты не знаешь?
– Ах да… Когда он приедет?
– Утром. Наверное.
На несколько секунд его лицо стало гротескно печальным. Отца он любил самозабвенно. Дина улыбнулась.
– Я думаю, он позвонит, чтобы поговорить с тобой. Может быть, уже звонил, а ты проспал. Не хочешь взглянуть на подарок?
Его взгляд прояснился.
– Конечно, хочу. Но сначала…
Он запустил руку под подушку и сделал эффектную паузу, пытливо всматриваясь в лицо матери. С каждым днем он удивлял Дину все больше. Иногда казался маленьким старичком. Сейчас она действительно была заинтригована.
– У меня тоже есть для тебя подарок, – объявил Ян. – С Новым годом, мама!
Наблюдая за реакцией Дины, он медленно потянул из-под подушки серебряную цепочку. К цепочке был прикреплен диск из какого-то темного камня, окаймленного серебром.
Дина взяла диск в руку. Серебро потемнело; на поверхности камня была видна паутина царапин, образовавшихся естественным путем. На металле не было ни пробы, ни заводского клейма. Под определенным углом зрения в толще камня возникало некое изображение – мерцающее и зеленоватое, будто кошачьи глаза в темноте. На ощупь камень оказался теплым, как человеческое тело, что, впрочем, было вполне объяснимым.
Держа его против лампы ночника, Дина попыталась рассмотреть пересекающиеся штрихи. Внезапно она поняла, что это иероглифы. Один – похожий на незавершенный наскальный рисунок человека с торчащим фаллосом, второй – зигзаг в четырехугольнике, пересеченный вертикальной линией.
– Спасибо, дорогой, я очень тронута. Но где ты это взял?
– Купил в антикварной лавке.
– Ты уже знаешь такие слова? – Почему-то ее это не удивляло.
– Специально выучил, – гордо подтвердил он. – А деньги – ты не думай! – я взял…
– Тс-с-с! – Она приложила палец к губам. – Не говори мне. По-моему, это ваша с папой тайна.
Он комично закрыл ладошкой рот и покивал, признавая, что чуть не проговорился.
– Ты сам выбирал? – Она вращала украшение (хотя вряд ли украшение), пытаясь понять, подделка ли это или действительно старая вещь.
– Да. Папе было некогда. Эта штука мне сразу понравилась. Дядька советовал взять кольцо, но я не захотел, – простодушно сказал Ян. – Кольцо было золотое, а ты золота не носишь, правда?
– Какой дядька? – Что-то насторожило ее.
– Продавец в лавке. Он такой… такой странный.
– Хм, Янчик… Спасибо тебе огромное, но лучше не ходи
один в… – Она запнулась, потому что не умела запрещать.
– Куда?
– Туда. – Она потрепала его по голове. – Обещай, что будешь брать с собой маму или папу!
– А как же мой подарок? – Он погрозил ей пальцем.
Дина повела подбородком в сторону гостиной. Он выскочил из постели и зашлепал по паркету босыми ногами. Минуту длилась тишина. Наверное, он пытался угадать, что лежит под елкой. Затем раздалось шуршание упаковочной бумаги и радостный возглас.
Дина задержалась в спальне, ощущая ладонью тепло и приятную тяжесть черного диска с иероглифами. Эта вещь была ЧУЖОЙ. Что делать с нею? Дина хотела повесить ее себе на шею, но в тот момент, когда камень прикоснулся к груди, она испытала внезапный дискомфорт, чуть ли не отвращение, будто он был украшением, снятым с мертвеца, или фетишем какой-то опасной секты… Она помотала головой, отгоняя зарождавшийся страх, сунула камень в карман и вернулась в гостиную.
Тут Ян бросился ей на шею. Он получил в подарок детские горные лыжи с ботинками, а это означало, что отец действительно возьмет его с собой на Домбай. Когда? Этот вопрос был второстепенным и несущественным. Папа обещал ему лыжи и сдержал свое слово – вот что было важнее всего.
* * *
Шампанское понравилось Яну даже больше, чем кола. Он пытался выяснить, нельзя ли перейти на «шипучку» совсем. Дине пришлось долго объяснять, что такое алкоголь. Это заинтересовало его еще больше, и она усомнилась в эффективности мягких методов воспитания. Потом он упросил ее поиграть с ним на компьютере, и они сразились в «Heroes-3», причем Дина безнадежно проигрывала.
После четырех часов утра у Яна начали слипаться веки. До детской он не добрался и рухнул прямо на диван. Дина пожалела его и укрыла пледом, затем налила себе еще красного. Так незаметно она выпила почти всю бутылку. Сейчас ей казалось, что праздничная ночь прошла не так уж плохо.