Акмен-хотеп не сомневался, что именно Нагаш стал виновником ужасной чумы. Царь угрюмо восстанавливал потрепанную армию и готовился к худшему. Нагаш не выступил из Кхемри по следам ужасной чумы. Хотя армии союзников были уничтожены, выяснилось, что судьба армии Узурпатора не намного лучше. Как будто только затем, чтобы еще более ухудшить положение дел, в Великой пустыне начались жуткие песчаные бури и пронеслись по всей Центральной Неехаре, так что любые путешествия сделались невозможными на долгие недели. Положение стало безвыходным. Остатки западных армий по-прежнему удерживали Белый Дворец в Кватаре, а Нагаш вершил дела в Живом Городе. Судьба Благословенной Земли висела на волоске и зависела только от того, кто из противников первым восстановит силы.
Визирь медленно поднимался по ступеням из песчаника, ведущим в зал Совета. Его одежды развевались под порывами знойного ветра, дующего с востока. Косые солнечные лучи отражались от его бронзового шлема и сверкали на золотых кольцах, украшавших мощные, все в шрамах руки. Визирь низко поклонился царю и небольшой группе аристократов, сидевших и стоявших в продуваемом ветром зале.
— Посол из Махрака прибыл, о великий, — сказал он.
При первых звуках грубого голоса визиря Акмен-хотеп повернулся. По своему обыкновению, он расхаживал взад и вперед по широким плитам пола за низкими колоннами, поддерживавшими восточный край крыши зала Совета. Стен в помещении не было — зал располагался на крыше царского дворца в центре города, в свою очередь раскинувшегося на одном из Хрупких Пиков. Отсюда царь Ка-Сабара мог осматривать свои владения вдоль и поперек, от окутанных дымом кузниц на востоке до храмов в жреческом квартале на западе. Колонны зала были покрыты тонким слоем сажи, небольшие вихри из песка и гравия проносились по каменному полу, напоминая царю о боге земли, которому он поклонялся.
Царский трон, массивный, сделанный из окаменелого дерева и бронзы, был обращен к лестнице, находившейся в дальнем конце зала. Два десятка небольших кресел, места для самых важных лиц, располагались перед ним полукругом, но занято было меньше половины.
По левую руку от царя сидел Мемнет, верховный иерофант Птра. По правую скорчился Пак-амн, царский Мастер Коня, а дальше сидели полдюжины сыновей из знатных городских семейств. Очень многие знатные люди Ка-Сабара не вернулись после разгрома у Зедри, и мантии власти укутали неопытные плечи. В зале Совета не было ни Калифры, жрицы Неру, ни Хашепры, верховного жреца Гехеба, и царь остро ощущал их отсутствие. Внезапное прибытие посла не позволило Акмен-хотепу собрать всех советников, а жрецы редко выходили из храмов в эти дни. Нового верховного жреца Пхакта, Тетухепа, вообще никто не видел на людях. Его представитель утверждал, что Тетухеп занят, вознося молитвы о защите города, но Акмен-хотеп подозревал, что преемник Сухета просто не готов выполнять свои обязанности. По правде говоря, Пак-амн и Мемнет тоже были не в лучшей форме. Акмен-хотеп видел, что жуткие события, происшедшие полгода назад, очень повлияли на советников. Верховный иерофант превратился в жалкое существо с запавшими глазами. Все еще оставаясь влиятельной фигурой, Мемнет становился все равнодушнее к своим делам. После возвращения в город Пак-амн сильно страдал. Акмен-хотеп не делал тайны из стремительного ухода молодого аристократа с поля боя. Его раннее, за три дня до царя, возвращение в Ка-Сабар вызвало в городе много разговоров и сомнений в мужестве Пак-амна. Он долго не появлялся при царском дворе, и ходили слухи, что он пристрастился к соку черного лотоса, пытаясь забыть свой позор. У него тоже запали глаза, он сидел с отсутствующим видом, держа в руках кубок вина, и пальцы его дрожали.
Акмен-хотеп некоторое время всматривался в своих советников, потом хмуро кивнул визирю.
— Давай его сюда, — приказал он.
Визирь еще раз поклонился и спустился по лестнице. Не прошло и минуты, как все услышали размеренную поступь царских ушебти, и на ступенях появились четверо преданных, сопровождавших очень старого жреца, одетого в ярко-желтую мантию служителя Птра. Несмотря на преклонный возраст, двигался посол уверенно и бодро, а его темные глаза были ясными и проницательными. Взгляд его упал на Мемнета. Верховный иерофант подпрыгнул на своем кресле, словно ужаленный.
— Небунефер! Да пребудут с тобой благословения Птра, о святейший! — начал Мемнет, сложил руки и низко поклонился. — Такая неожиданная честь…
Посол Махрака остановил Мемнета, подняв руку.
— Помолчи, — грубо велел он. — Я прибыл не для того, чтобы проверять твои сундуки, верховный иерофант. Я привез новости твоему брату — царю. — Небунефер почтительно склонил голову, глядя на Акмен-хотепа. — Да пребудут с тобой благословения Великого Отца, царь Бронзового Города.
— И с тобой, — спокойно ответил Акмен-хотеп. — Прошло много времени с тех пор, как из Города Надежды прибывали посланцы. Что, пустынные бури обрушились и на Махрак?
Небунефер выгнул тонкую бровь.
— Бури — наших рук дело, о великий. Жреческий совет зашел далеко, чтобы удержать святотатца в Кхемри и дать возможность тебе и твоим союзникам прийти в себя после ужасных потерь.
Царь какое-то время молча смотрел на Небунефера.
— Мы благодарим Совет за помощь, — осторожно произнес он. — Значит ли это, что Махрак готов отправить своих жрецов-воинов в бой против Узурпатора?
Небунефер коротко мотнул головой.
— Время еще не пришло, — ответил он. — Цари Разетры и Ливары собрали новые армии и готовы начать новый поход против святотатца.
— Понятно, — сказал Акмен-хотеп. — Значит, Жреческий совет очистил наконец-то Кватар от этого ужасного проклятия?
— Мы не боролись с чумой, — ответил посол. — Некоторые знатные городские семейства выжили, в том числе Немухареб и царская семья, а также несколько сотен солдат, расквартированных в Белом Дворце.
Акмен-хотеп кивнул.
— Караванщики с севера рассказывают нам страшные вещи: улицы покрыты пеплом и засыпаны человеческими костями, дома забиты обезображенными трупами, ямы на кладбище заполнены обгорелыми черепами. Кватар превратился в город мертвых.
— А значит, армия чудовища растет, — произнес Пак-амн, подняв свои покрасневшие глаза и глядя прямо на посла. Он не говорил, а хрипел, а зубы его были покрыты темно-синими пятнами, потому что он долгие годы пил сок лотоса. — Десятки тысяч мертвецов к его услугам, жрец. Кватар находится в осаде прямо сейчас, пока мы тут беседуем!
На какой-то миг Небунефер растерялся, услышав такую горячность в голосе Пак-амна.
— Жреческий совет слышал рассказы о сражении при Зедри, — сказал он, — и предпринял шаги, чтобы Нагаш не смог добраться до жителей Кватара. Выжившие члены городского погребального культа работают денно и нощно, чтобы поместить всех мертвецов в тщательно охраняемые гробницы некрополя. — Посланец снова сосредоточил все свое внимание на царе. — Более того, из сообщений очевидцев битв при Зедри и Бхагаре мы поняли: чтобы поднимать тела мертвых, либо сам Нагаш, либо один из его так называемых бессмертных должен находиться рядом, а такой возможности в Кватаре у него не будет.